Черчилль. Династия на вершине мира - Джон Ли Страница 24
Черчилль. Династия на вершине мира - Джон Ли читать онлайн бесплатно
Остаток каникул Уинстон и Джек провели сначала в Бленхеймском дворце, а затем отправились в лондонский дом своей бабушки по адресу: 46 Гросвенор-Сквер. Опять были посещения пантомим и театра [168]. Но в письме к Рэндольфу от 23 января их бабушка призналась, что была рада возвращению Уинстона в школу:
Я не сожалею об этом, потому что он чистое наказание. Не то чтобы он серьезно шалил, но он употребляет плохие слова, что нехорошо для Джека. Я уверена, что Хэрроу сотворит с ним чудеса, так как, по-моему, он был чересчур умен и слишком большой заправила в Брайтонской школе. Джек такой хороший маленький мальчик и совсем никого не беспокоит [169].
Джек уже полностью привык к школе Элстри. В день своего рождения, когда ему исполнилось восемь лет (4 февраля 1888 года), он писал своей матери с просьбой приехать и навестить его, давая ей четкие инструкции «принести корзинку со съестным и две банки сардин». Но сколько бы раз Дженни ни навещала мальчиков, им всегда было этого мало. Миссис Эверест регулярно навещала мальчиков и приносила им еду в корзинках, сладости, чистую или новую одежду, а также всегда желаемые деньги на карманные расходы. Перегрин рассказывал, что в школе Элстри отмечали, насколько заботливо и внимательно Джек обращался с миссис Эверест и прогуливался с ней в окрестностях школы.
В последний семестр в Брайтоне Уинстон усердно занимался, готовясь к вступительным экзаменам в Хэрроу. Отец давал ему хорошие советы о том, как справляться с экзаменами. Уинстону следует отвечать на большинство «выгодных вопросов в первую очередь» – с более высокими баллами, а потом заниматься другими вопросами [170]. Отзывы Уинстона о самих экзаменах, которые он держал 15 марта 1888 года, довольно сомнительны. Накануне экзаменов он переболел свинкой, но утверждение о том, что он не мог ответить ни на один вопрос в письменной работе по латыни, которую он просто украсил чернильной кляксой и измазал жирными пятнами, звучало как занимательная история, рассказанная на публику [171]. Доктор Уэлдон, получивший заверения от Шарлотты Томсон из Брайтонской школы в том, что Уинстон способен усердно трудиться, имел основания засомневаться в их силе, судя по тому, как молодой Черчилль сдавал вступительные экзамены в Хэрроу. Рэндольф навестил Уинстона в Брайтоне и выразил большую радость по поводу его поступления в Хэрроу.
17 апреля Уинстон начал учебу в Хэрроу, и так как там были также его кузен Дадли Марджорибэнкс и еще два мальчика из одного с Уинстоном класса из Брайтонской школы, то он быстро привык к той обстановке. В школе обучалось 550 мальчиков; их классы были распределены по специально предназначенным для обучения блокам, и они жили в отдельных жилых помещениях [172]. Хэрроу была дорогостоящей школой. При 80 фунтах стерлингов/ 384 доллара за семестр, плюс 38–40 фунтов стерлингов/ 184 доллара за питание и проживание – это была одна из наиболее дорогих частных школ с оплатой почти в два раза больше, чем в других школах подобного ранга. Все дополнительные занятия, которые зачастую были обязательными, такие как музыка, спортивные игры, особые науки и практикумы, оплачивались отдельно. Уинстон считал, что у других мальчиков, похоже, гораздо больше карманных денег, чем у него, и напомнил в письме к матери от 21 апреля об ее обещании, что он «не должен отличаться от других».
Уэлдон лично проследил, чтобы Уинстона определили в особое школьное отделение, которым руководил Генри Дэвидсон и где он мог пройти постепенную подготовку для перехода на учебу к Уэлдону. По уровню знаний он был самым последним учеником и находился в последней трети четвертого класса. Он преуспевал в английском и истории, с трудом усваивал классические языки и литературу, но довольно хорошо справлялся с математикой.
Особенно знаменательным событием для его будущей карьеры было его вступление в мае, при первой же удобной возможности, в стрелковый корпус школы Хэрроу. В письме к своему отцу от 3 июня он с гордостью сообщал о том, что пытается получить приз за знание английского языка и ему нужно выучить тысячу строк из сочинений Маколея. Увы, наряду с этими хорошими известиями были и причины для беспокойства. 12 июля мистер Дэвидсон написал Дженни длинное и проникновенное письмо, выражая свою озабоченность:
Я решил дать Уинстон у разрешение на отлучку [провести выходные дни дома]: но я должен признаться, что он не заслуживает этого. Я думаю, что он никоим образом умышленно не причиняет беспокойство: но его забывчивость, невнимательность, непунктуальность и несоблюдение правил всяческими путями были настолько значительными, что я пишу к вам с просьбой серьезно поговорить с ним на эту тему… Он все время опаздывает в школу, теряет свои учебники и письменные работы и делает многое другое, о чем мне не хочется распространяться – он настолько постоянен в своем нарушении порядка, что я просто не знаю, что с ним делать: и иногда мне кажется, что он сам ничего не может с этим поделать. Что касается его способностей к учебе, ему следует быть первым учеником в классе, однако он стоит на последнем месте.
Совершенно ясно, что Дженни прочитала ему дома хорошую лекцию, потому что его результаты в какой-то мере улучшились, и он получил приз за декламирование по памяти выученных наизусть 1200 (как оказалось) строк из Маколея.
На летние каникулы миссис Эверест взяла мальчиков в Вентнор на острове Уайт, погостить у своей замужней сестры и ее мужа, Мэри и Джона Балаам. Мальчикам нравились эти увеселительные поездки с Вумани, где их дни были наполнены изрядным и полезным моционом. Джон Балаам, главный надзиратель в Паркхурсте, тюрьме строгого режима, потчевал Уинстона и Джека рассказами о преступниках и их авантюрах, совсем как в романах Чарльза Диккенса. Эверест, хотя и при исполнении своих обязанностей, все-таки отдыхала в кругу своих родственников; такой порядок устраивал всех. Уинстон писал своей матери, что «Джеки» пошел спать со словами «по-моему, этот день действительно удался на славу». И считал, что Джек и он съедали «почти по тонне в день». Их каникулы завершились пребыванием в Бленхеймском дворце.
Вернувшись в сентябре в Хэрроу, Уинстон обнаружил, что ему отказали в «переводе» (переходе в следующий класс), которого он, похоже, каким-то образом ожидал. Это было явным наказанием за его общее плохое поведение. Но в ноябре его класс взялся, в качестве специального предмета, за изучение трех пьес Шекспира. 7 ноября Уинстон с гордостью писал отцу, что он достиг четвертого места среди двадцати пяти мальчиков и получил результат в 100 баллов (что составляло общее число баллов, присуждаемых по отдельным составным частям литературной работы), а мальчик, который был на первом месте, имел 127 баллов.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии