Русичи - Александр Красницкий Страница 23

рошло шесть лет. Последняя чёрная стрела с родовыми знаками осталась в колчане Алка. Всякие стрелы были в обозе княжеского войска — и византийские, и болгарские, и арабские, и изделия киевских мастеров-умельцев, а таких стрел, как снаряжали в роде старого Смеда, больше ни у кого не было. Крепко берег вятич свои родовые стрелы и потому каждая выпущенная стрела оставалась, как зарубка в памяти.

Понадобилась чёрная стрела в первой стычке с болгарами на Дунае, было это в лето шесть тысяч четыреста семьдесят шестое ^[27]. Войско царя Петра стояло на берегу, а по Дунаю плыли ладьи князя Святослава. Не стал Святослав уклоняться от боя, хотя и не искал ссоры с болгарами. Русские ладьи врезались носами в песчаный берег, воины высаживались и тотчас выстраивались рядами, составляя из щитов непреодолимую стену. Царь Пётр послал вперёд болярскую конницу. Но нарядные всадники даже не доскакали до линии красных русских щитов и принялись заворачивать коней. А через реку медленно плыли большие плоты с дружинной конницей. Алк со своей сотней раньше других выбрался на сушу и, объезжая русский и болгарский пехотный строй, вырвался к холмику, где в окружении боляр стоял царь Пётр в красном плаще и высокой, вышитой золотом шапке. Возле него суетился горбоносый смуглый человек в шлеме с перьями. «Византиец!» — догадался Алк и потянул из колчана чёрную стрелу.

Царь Пётр с ужасом оглянулся на рухнувшего советника и приказал трубить отступление. Но они опоздали, эти багроволицые, надменные царские трубачи, в нарядных кафтанах, с серебряными трубами. Бегство началось раньше, чем они поднесли трубы к губам. Нахлёстывая коней, уносились прочь болярские дружины. Врассыпную бежали ополченцы, бросая копья в траву. Царские телохранители посадили своего правителя в крытую повозку, запряжённую четвёркой сильных коней, и умчались. А руссы, вложив мечи в ножны, вернулись к своим ладьям.

Князь Святослав сказал пленным:

— Идите по домам, рассказывайте всем, что воюю не с болгарами, которые суть тоже славянского корня, но с царём Петром и его недобрыми советниками!

Эти слова многое объясняют.

Восемьдесят крепостей построили римляне и византийцы на Дунае и в придунайских землях. И все восемьдесят крепостей взял князь Святослав за лето и осень 968 года, поражая врагов и союзников стремительностью переходов, яростью скоротечных приступов и… неожиданным милосердием!

Победное шествие по болгарской земле не сопровождалось грабежами и разорением городов. Обосновавшись в Переяславце, князь Святослав замирился с болгарами, чтобы продолжать совместную борьбу со злейшим врагом русских и болгар — Византийской империей. Но как раз это-то и не устраивало императора Никифора Фоку. Он подкупил печенежских князей, и степняки двинулись на Киев. Так был зажжён пожар за спиной князя Святослава, вынудивший его уйти из Болгарии и поспешить на помощь собственной столице.

Алк хорошо помнит эту весну 969 года.

Над степью летели стяги — багряные и голубые, туго вытянутые встречным ветром. Сотня за сотней, как полноводная река, катилась дружинная конница по тёплой и влажной земле, легко и неслышно. Воины в остроконечных шлемах вели в поводу запасных коней. Размашистой рысью бежали вьючные лошади и трудно было разобрать, где кончается дружинный строй, а где начинаются обозы — и там и тут одинаково быстрыми были всадники и кони, только впереди на одного всадника приходилось два коня, а во вьючном обозе — десять. Сам по себе этот стремительный бросок через степи был подвигом, на который способно лишь закалённое в дальних походах войско.

Печенеги поспешно отошли от Киева, но этого князю Святославу было мало. Возмездие должно быть грозным и неотвратимым. Мёртвая тишина должна воцариться в печенежских степях, пока он воюет на Дунае!

Печенеги обычно мало опасались нападений. Их хранили от врагов немереные просторы Дикого Поля и быстрота бега неутомимых, привычных к дальним переходам степных коней. У печенегов не было городов, а становища из лёгких войлочных юрт и крытых повозок в случае опасности рассеивались по степям, растворялись в балках и оврагах, в камышовых зарослях и дубравах по долинам рек, но эта война не была похожа на прежние…

Конница князя Святослава шла облавой, загоняя печенежские кочевья в излучины рек, а на воде их поджидали ладьи с пешими воинами. Печенеги метались в железном кольце, но спасения не было — всюду их встречали копья и мечи. Долго потом в колючей траве белели кости и некому было насыпать над ними курганы, потому что печенеги даже близко боялись подойти к полям поражений. Многочисленные табуны и стада, главное богатство печенегов, медленно потекли к берегам Днепра, охраняемые русскими воинами. Печенежские князья посылали гонцов с просьбами о мире, клялись не нападать больше на русские земли. Казалось, война окончена, но Святослав долго ещё посылал в степи конные отряды, отыскивая непокорившихся. Одним из таких отрядов командовал сотник Алк.