Знаменитый универсант Виктор Николаевич Сорока-Росинский. Страницы жизни - Рива Шендерова Страница 23

1905 год буквально перевернул жизнь России и, в частности, жизнь Императорского Санкт-Петербургского университета. «Кровавое воскресенье» 9 января, многочисленные выступления рабочих столицы и других городов, волнения среди учащейся молодежи - гимназистов, реалистов, студентов, возникновение множества политических кружков, объединений, партий - все это имело следствием резкое ужесточение мер полицейского и жандармского ведомств. Университет по большей части был закрыт. Некоторые профессора читали лекции на дому. Там же зачитывались и обсуждались рефераты [18]. Положение принимало столь серьезный характер, что профессора М. И. Ростовцев, И. М. Гревс и И. А. Покровский (два последних - с историко-филологического факультета) выступили с требованием отменить плату за обучение, так как университет закрыт не студентами, а полицией [19, с. 3]. Поговаривали, что все студенты автоматически останутся на 2й год, так как 1905 год им не зачтется.

В феврале 1906 года получили дипломы об окончании историко-филологического факультета всего 23 человека [21].

У студента Сороки «хвостов» не было. 1905 год - последний год учебы - был оставлен для углубленного изучения истории и психологии по монографиям, для посещения научных обществ, для написания выпускного сочинения. Все намеченное удалось. Профессор-историк Р. В. Форстен и приват-доцент Н. О. Лосский были вполне удовлетворены научными успехами выпускника В. Сороки. Его сочинение «Основные черты различия волюнтаризма философского и психологического у его важнейших представителей» получило высокую оценку профессора А. И. Введенского.

1 февраля 1906 года Виктор Сорока окончил Императорский Санкт-Петербургский университет, получив диплом I степени [20, л. 1]. Свидетельство от историко-филологического факультета Императорского Санкт-Петербургского университета содержит сведения о курсах, прослушанных студентом, об участии его в практических занятиях и о том, что он имеет восемь зачтенных полугодий [1, л. 2].

Итак, университет окончен. Вокруг молодого специалиста бушевал океан политических страстей. Но не они увлекали Виктора Сороку, хотя, разумеется, он не был монархистом, так как искренне считал монархический строй России тормозом на пути развития буржуазно-демократического общества.

Молодой, честолюбивый, талантливый, он искренне, глубоко любил свою страну и хотел быть ей полезен. Нет, не тем, что поновому, по-своему напишет историю Суворовских войн. Его предназначение - в ином. Прикоснувшись к экспериментальной психологии, сделав здесь первые самостоятельные шаги и добившись первых успехов, Виктор Сорока понял, что его призвание - воспитывать новых людей, созидателей нового демократического общества, воздействуя на юные души. Таким поприщем могла быть только деятельность школьного педагога, человека, который приобщает юные души к культурному опыту человечества, знакомит их с системой общечеловеческих ценностей и формирует в них граждан, уважающих собственную страну и ее историю.

Виктор Николаевич отлично понимал, что для успешной педагогической деятельности необходимо углубить и расширить знания в области психологии и педагогики.

Сразу по получении диплома Виктор Николаевич Сорока поступил преподавателем истории по найму в частную женскую гимназию В. Ф. Федоровой, коммерческое училище Н. М. Глаголевой и мужскую гимназию при римско-католической церкви св. Екатерины. Одновременно с этим он начал обучение в Военно-медицин ской академии на кафедре и в клинике нервных и душевных болезней у В. М. Бехтерева.

Исследования по экспериментальной психологии проходили в психологической лаборатории под руководством любимого ученика академика Бехтерева профессора А. Ф. Лазурского и доктора И. Н. Спиртова [20]. В 1907 году в Санкт-Петербурге открылся Педологический институт (давно желанное детище Бехтерева), целью которого было изучать человека как предмет воспитания со дня его рождения. Систематические исследования, по словам Бехтерева, «обещают раскрыть душу ребенка и тем самым обосновать детскую психологию во всей ее полноте» [22, л. 12]. В следующем, 1908 году торжественно открылся Психоневрологический институт, существующий и сегодня, носящий имя В. М. Бехтерева. Педологический институт, сохраняя известную автономию, стал одним из отделений Психоневрологического [22, л. 1-7]. Вот на этом-то отделении учился и В. Н. Сорока, сюда он сдал свой диплом 1-й степени. Институт Бехтерева открыл двери всем ищущим знания, не считаясь ни с возрастом, ни с национальными, ни с цензовыми условиями приема того времени, но, по словам В. М. Бехтерева [22, л. 3-7], «представил возможность поступать на свои курсы всем, кто по своей предварительной подготовке считается способным слушать и усваивать курсы».

В. Н. Сорока изучал в полном объеме детскую психологию, окончил курсы психологов-обследователей, курсы для подготовки педологов и педагогов для дефективных детей.

Работая преподавателем и продолжая свое образование в области психологии и педологии, Виктор Николаевич тесно сотрудничал с журналом «Вестник знания». За 1906-1908 годы поместил в нем пять солидных публикаций (под фамилией Росинский). Определяя первоначально психологию как науку о душе, автор говорит о том, что под душой следует «разуметь какую-нибудь метафизическую сущность или субстанцию, носительницу всех свойств психических явлений», каковой исследователь в опыте не имеет; в опыте, по словам автора, «мы имеем лишь одни душевные явления; каждая же наука, чтобы быть именно наукой, должна изучать явления, поскольку они даны в опыте или поскольку в нем могут мыслиться. Поэтому психология может быть лишь наукой о душевных явлениях» [23]. В другой статье Росинский пишет о том, что «психология должна сделать общедоступной истиной те законы, опираясь на которые, бессознательно может быть, великие полководцы и вожди народов творили чудеса, совершали удивительные подвиги». Далее: «Только высший синтез художественного чутья и научного метода может создать науку, действительно способную познать человеческий дух, вскрыть тайные пружины различных актов и деяний, указать закономерную связь всех явлений психической жизни». Мысль автора о том, что «психология подпала под влияние физиологии, лишившей ее этим самостоятельного места среди других наук», - оказалась для нашей страны пророческой на многие десятилетия [24].

Психология, по мнению Виктора Николаевича, должна стать прикладной наукой. Каждый мыслящий человек обязан вглядываться, вслушиваться в себя, чтобы понять, где, на каком направлении он может и должен быть наиболее полезен - и не одному себе и своим близким, но всему человечеству. Росинский развивает свою идею об особенностях общеславянского типа, показывает их сильные и слабые стороны. Эти-то последние и определили целую галерею «лишних людей» - от Евгения Онегина до героев Чехова, характерную для русской литературы. Призывает Виктор Николаевич и к самовоспитанию, вводит термин «автогогика».

В рождественские праздники 1906 года Виктор Николаевич выступил с публичной лекцией «Эмоции и их культура». В первой части автор изложил свой взгляд на психологию эмоций, на то, что эмоции часто мешают разуму. По словам автора, «Митя Карамазов - пример человека, который сделался игрушкой собственных страстей. Вся его жизнь - это бесконечная цепь разнохарактерных мимовольных поступков, разряд эмоций, постоянно возникающих в его сознании. При этом личная воля Мити, его "Я" совершенно стушевывается перед игрой этих диких стихий». Но и эмоциям отводит автор должное: «И все же именно эмоциональные натуры увлекают нас. Страстный, чувственный эпилептик Магомет переворачивает вверх дном всю Аравию и создает эру в истории; честолюбивые, пылкие Фемистокл, Алкивиад, Александр Македонский становятся главами народных движений, ведут людей то к славе, то к гибели, то к покорению полмира». Во второй части лекции автор дает практические советы, как вести себя человеку, которого одолевают стенические (гнев, радость, смех) и астенические (горе, печаль, тоска, страх) эмоции. Дает советы, как разумно аккумулировать эмоции, как использовать их для достижения успеха в науке, культуре. Заканчивалась лекция такими словами: «Мы перечувствуем весь доступный нам мир и претворим его в новые деяния, приобщим каждый данный нам природой талант к общей сокровищнице человеческой культуры» [25].