Династия Ямато - Пегги Сигрейв Страница 21

Сменив Сайго на посту военного министра, Ямагата подавил в 1878 г. мятеж в рядах императорской гвардии. Гвардейцы требовали увеличения денежного довольствия. Подпавших под «ядовитое влияние западных либеральных идей» нескольких офицеров и почти 50 рядовых расстреляли в назидание остальным. Ямагата запретил военным вступать в какие-либо политические партии и организации. Под его руководством впервые в стране создали военную полицию (яп. кэмпейтай).

Сменив Ито на посту министра внутренних дел, Ямагата предусмотрительно избавился и от старого руководства. Во главе токийской полиции поставили Митиму Митицунэ, вскоре «прославившегося» как «начальник армии дьяволов». Рядовые японцы на протяжении веков третировались аппаратом полиции, под страхом расправы людей вынуждали доносить друг на друга. В 1600-х гг. сёгунат ввел в практику так называемую систему Хоке, или соседских товариществ. В каждой семье такого товарищества один из ее членов нес личную ответственность за умонастроения и поведение всех членов семьи. Из десятка семейств один человек отвечал за всю десятку. Из сотни ответственных за десяток семейств один отвечал за всю сотню и так далее. Таким образом, с виновного в нарушениях всегда можно было спросить по всей строгости. Ямагата плел сеть в схожей с Хоке манере. Высшие полицейские чины, лидеры криминального мира были многим обязаны лично Ямагате. Лояльность Ямагаты трону, таким образом, рассматривалась им не как лояльность занимавшему его лицу. Трон — это Япония, не личность. А Япония — его сад, требующий бережного ухода.

Демонстрации, митинги, собрания стали возможны лишь в особо оговоренных и согласованных с полицией случаях. Наложили запрет на участие чиновников и служащих (в том числе преподавателей учебных заведений) в акциях политического характера. Ввели жесткую цензуру прессы. Культивировались патриотические общества, выражающие абсолютную преданность трону и правительству, тайные общества запретили. Под прикрытием безобидных общественных организаций типа женского патриотического общества Ямагата взращивал (под руководством освобожденного Ямагатой из тюрьмы Тоямы Мицуру, попавшего за решетку за участие в разгромленном правительственными войсками восстании самураев Сайго) полувоенный культ «гэнъёся» (яп. «Темный океан»). Тояма являлся также главным посредником между Ямагатой и лидерами криминалитета. На стороне Ямагаты находилась в том числе группировка Ямагути Гуми (яп. «группа Ямагути»), контролирующая префектуру Ямагути (бывшее княжество Тёсю). Бандитские группировки задействовались Ямагатой для запугивания лидеров общественных организаций. Позже он прибегнет к ним для криминального «окучивания» Кореи и Маньчжурии перед нападением на эти страны регулярных японских войск.

При жизни Ямагаты криминальные формирования находились под его контролем. Японская военная машина была послушна его воле. Ямагата в качестве главной цели определил подавление политической оппозиции внутри страны. В вопросе дележа верховной власти Ямагата проявлял такую же щедрость, как и Ито.

«Кругом одно лицемерие, — говаривал Ямагата, — все ринулись делать деньги. Люди без самодисциплины нахальны, хвастливы и самодовольны, противятся властям. Более того, слово „свобода“ произносится многими всуе, без понимания сути свободы. Уважение и любовь к вышестоящим, доброжелательность к равным и низшим утеряли былую значимость; одержимость чужими модами, безрассудство в поведении теперь никому не в диковину». «Светские законы, — продолжал Ямагата, — с легкостью обходятся поправшими врожденное для каждого японца чувство ответственности перед обществом. Следует вернуться к кодексу чести феодальных и самурайских семейств. За последние несколько веков многие самураи утратили свои традиции. Но не семейство Мори из княжества Тёсю!» «В наши дни, — сетовал Ямагата, — вышестоящий не чувствует ответственности перед нижестоящими, а нижестоящий не оказывает должного почтения никому».

Тем временем Запад проникал повсюду. Изменились моды: японцы надели котелки, японки узнали о нижнем белье. (В японских городах появились многоэтажные здания западной архитектуры. В них случались пожары. Волей судьбы оказавшиеся на верхних этажах горящих многоэтажек японки, бывало, выбирали ужасную смерть в огне, но не спускались по приставленным к окнам пожарным лестницам. Внизу стояли мужчины, а показать себя снизу для японки равнозначно бесчестию. Более практичные японки предпочли не рисковать и таки надели нижнее белье.) Для Ямагаты такого рода нововведения являлись симптомом опасной болезни, грозящей уничтожить японскую традицию и повредить авторитету правящих семейств.

В качестве главного военного советника императора Ямагата предложил увеличить сухопутные вооруженные силы до семи дивизий. Цель — будущее завоевание материковой Азии. Генеральный штаб организовали по прусской модели графа Гельмута фон Мольтке, героя франко-прусской войны. В Токио построили военную академию. Пригласили инструкторов из Берлина. Майор Клеменс Вильгельм Якоб Мекель колебался: «Сказать по правде, я не могу без мозельского вина. Не выпив его за ужином, я плохо сплю». К счастью, удалось договориться о поставках Мекелю всего необходимого прямо в Японию. Мекель — высокий, с пунцовым лицом, с бакенбардами; кавалер Железного Креста, ставивший мозельское вино выше немецкой оперы в списке жизненно важных приоритетов (в отставке Мекель сподобился сочинить оперу). На четыре года моложе Ямагаты. Обходительный, уравновешенный, с феноменальной памятью (служившей ему добрую службу как преподавателю военной истории), Мекель прибыл в Токио в марте 1885 г. и поселился в особняке из красного кирпича (скопирован японцами у немцев). В его распоряжение предоставили лошадь и экипаж. В Токио Мекель читал лекции и служил советником японского Генштаба. Завоевал среди японских военных большой авторитет своими познаниями в области военных наук и умением выпить. Пруссаки в Токио пользовались популярностью. Японцы рассматривали германских юнкеров ^[14] как своих Doppelgängers, ^[15] то есть вроде западных самураев. Конституцию Японии списали с прусской; гофмейстером во дворце Мэйдзи служил пруссак; в токийском медицинском институте преподавали прусские профессора; прусский доктор следил за здоровьем японской императорской семьи. До приезда Мекеля в военной академии в Токио преподавали японцы, прошедшие обучение во Франции и Германии. Мекель читал лекции через переводчика: военная тактика и стратегия, тыловое обеспечение, история военных конфликтов, боевое распределение. Мекель широко задействовал наглядные пособия: карты франко-прусской войны, штабные планы и тому подобное. Все это производило на самураев ошеломляющий эффект. Никогда раньше они не воевали в составе крупных (по европейским меркам) военных соединений, действуя как европейские средневековые рыцари, то есть в одиночку (в сопровождении оруженосца с небольшим отрядом пехотинцев-копейщиков) или в составе небольших конных отрядов мечников и лучников. Германская современная военная мысль в изложении Мекеля нашла в стенах академии в Токио преданных неофитов. Высшие чины Военного министерства и Генштаба, императорской гвардии и токийского гарнизона учились у Мекеля с усердием и прилежанием.