Горбачев. Его жизнь и время - Уильям Таубман Страница 20

Книгу Горбачев. Его жизнь и время - Уильям Таубман читаем онлайн бесплатно полную версию! Чтобы начать читать не надо регистрации. Напомним, что читать онлайн вы можете не только на компьютере, но и на андроид (Android), iPhone и iPad. Приятного чтения!

Горбачев. Его жизнь и время - Уильям Таубман читать онлайн бесплатно

Горбачев. Его жизнь и время - Уильям Таубман - читать книгу онлайн бесплатно, автор Уильям Таубман

Ознакомительный фрагмент

Горбачев был не единственным в мире выпускником университета, поднявшимся из народных низов и ощутившим, что высшее образование наделило его особой силой. Однако в высших учебных заведениях в поздние годы сталинского правления господствовали пропаганда и идеологическая обработка. Впрочем, даже до смерти Сталина в 1953 году в МГУ вполне можно было получить качественное образование. Некоторые из университетских профессоров, сами учившиеся до 1917 года или в первые годы после революции, знакомили студентов с самым широким кругом философских и политических идей. Горбачев, за годы учебы с головой окунувшийся в столичную интеллектуальную и культурную жизнь, считал себя интеллектуалом с философским складом ума. Во многом это помогает понять его последующий подход к политическому управлению, а также объясняет некоторые особенности, которые были присущи ему как лидеру государства.

МГУ подарил Горбачеву и две дружбы, которые изменили его жизнь. Одним другом стал студент-чех Зденек Млынарж, которому впоследствии, в 1968 году, предстояло сделаться главным идеологом Пражской весны. Вторым другом оказалась его будущая жена, Раиса Титаренко.


5 марта 1953 года умер Сталин. Последние годы его правления ознаменовались новыми волнами репрессий. Жертвами “Ленинградского дела” 1949 года стали партийные руководители бывшей столицы империи. В 1952-м началась борьба с “космополитизмом”, направленная против евреев. В январе 1953 года сталинские любимчики объявили, будто раскрыли заговор врачей. По их заверениям, кремлевские врачи (а большинство из них были евреями) сговорились отправить на тот свет советских руководителей. “Заговор” получил широкую огласку, и началась массовая истерия: поползли слухи о том, что якобы в больницах убивают младенцев, люди стали реже обращаться в поликлиники и ходить в аптеки. Один из арестованных врачей, известный патологоанатом Яков Раппопорт, позднее вспоминал, как мать ребенка, заболевшего воспалением легких, отказывалась давать ему прописанный доктором пенициллин: “Пусть лучше умирает от болезни, чем от яда, который ему дали” [145].

Конечно, и Московский университет не мог избежать этой заразы. “Атмосфера была предельно идеологизирована”, – вспоминает Горбачев. Преподавание, казалось, было нацелено на то, чтобы “сковать молодые умы”. И к профессорам, и к студентам “применялась особая бдительность” [146]. И все же в послевоенные годы в советском обществе стали ощущаться первые признаки перемен. Московский университет благодаря своему престижу и потребности государства в квалифицированных специалистах оставался несколько в стороне от тогдашней общей атмосферы страха.

Поколение Горбачева вынырнуло из чудовищной войны с оптимизмом и яростной решимостью добиться лучшей жизни. Студенты, приехавшие из обнищавшей деревенской глуши, продолжали верить в равенство, провозглашенное коммунистическим учением, и считали себя ничуть не менее достойными членами общества, чем дети элиты. Среди более юных студентов выделялись фронтовики, пользовавшиеся привилегиями при поступлении в университеты. Именно они, выжившие в войне и выигравшие ее, вернувшиеся победителями, больше других горели идеей строить светлое будущее. “Все наше поколение твердо верило в социалистические ценности, – вспоминал Леонид Гордон, учившийся на историческом факультете МГУ с 1948 по 1953 год. – Мы презирали богатство и все то, что считали буржуазным. В нас был силен советский патриотизм”. Наиль Биккенин, будущий советник Горбачева, описывал свои настроения и настроения своих друзей так: “…верили в свою страну и провозглашенные ею идеалы… СССР был страной огромных возможностей, и впереди у нас было много работы”. Философский факультет МГУ, куда в 1949 году поступила Раиса Титаренко, казался учившимся там студентам настоящим центром интеллектуальной жизни. Юрий Левада, пионер советской социологии (которую преподавали на философском факультете) и изучения общественного мнения, вспоминал: “Казалось, никогда больше не было такого количества интересных людей – ни до, ни после”. Борис Грушин, еще один видный социолог, считал, что фронтовики, учившиеся в МГУ, вдохновляли других студентов “новизной своего восприятия, новыми идеями, каким-то новым видением жизни и мира” [147].

Горбачев вспоминал, какое давление оказывалось на студентов, чтобы они не смели мыслить самостоятельно: “Малейшее отклонение от официальной позиции, попытка что-то не принять на веру были чреваты в лучшем случае разбором на комсомольском или партийном собрании” [148]. Сам Горбачев уже на первом курсе стал комсоргом, а потом его сделали заместителем секретаря комсомола, и он начал отвечать за агитацию и пропаганду на всем юридическом факультете. Одним из его первых комсомольских заданий, ради которого его на месяц освободили от занятий, стала работа в агитпункте Краснопресненского района Москвы: он должен был проследить, чтобы на выборы пришло достаточное количество граждан – компартия требовала практически стопроцентной явки. Горбачев заметил, что “люди ходили голосовать из страха – чтобы не сердить начальников” [149].

В 1952 году, когда Горбачеву был всего 21 год, его приняли в члены КПСС. Казалось бы, такой знак доверия партии (наряду с его ролью комсомольского вожака) можно было истолковать так, будто Горбачев, словно политический “сторожевой пес”, надзирал за товарищами (и некоторые в самом деле так думали) [150]. Но в действительности дело обстояло сложнее. Конечно, он обязан был чтить Сталина и его труды. На одном партсобрании коммунистов с юрфака в начале 1953 года он выражал радость: “…изучение трудов И. В. Сталина и материалов XIX съезда КПСС [состоявшегося в 1952 году] обязывает нас поднять уровень нашей научно-исследовательской работы”, – и в то же время сожаление: “наши профессора и преподаватели явно не очень глубоко изучили эти материалы. В результате качество наших семинаров невысокое” [151]. Однако та быстрота, с какой ему предоставили полное членство в партии, наводит на мысль о чьем-то политическом недосмотре. А свидетельства однокурсников подтверждают предположение, что, приглядывая за ними, Горбачев особенно не усердствовал.

Одобрить кандидатуру Горбачева при вступлении в партию должны были в парткоме Ленинского района Москвы, где находился МГУ. Когда Горбачев с некоторым колебанием сообщил чиновникам, что оба его деда подвергались аресту (а в определенных кругах это считалось компроматом), они только отмахнулись: “Да брось ты это, напиши, и все” [152]. Одногруппники доверяли ему свои секреты. Надежда Михалева рассказывает, что, хотя комсомольская должность Горбачева и предписывала ему следить за “дисциплиной” в общежитии, на деле он боролся не с политическим вольнодумством, а с пьянством. Галина Данюшевская вспоминает, как однажды проходило собрание, на котором все должны были осудить “заговор врачей”, и она ожидала, что главным оратором выступит Горбачев. Но ничего подобного, и она до сих пор не может забыть своего тогдашнего удивления: “…он даже головы не поднял” [153]. Похоже, его действительно интересовала в первую очередь учеба.

Перейти на страницу:
Вы автор?
Жалоба
Все книги на сайте размещаются его пользователями. Приносим свои глубочайшие извинения, если Ваша книга была опубликована без Вашего на то согласия.
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии / Отзывы

Комментарии

    Ничего не найдено.