Камикадзе. "Божественный ветер" в истории Японии - Александр Спеваковский Страница 20

Прибытие в Японию послов от хана Хубилая и угроза иноземного вторжения в ее пределы активизировали не только государственных, но и религиозных деятелей — многочисленных сторонников синтоизма и буддизма, обратившихся к божествам с мольбами о спасении Японии. Как и прежде, особую позицию здесь занимал воинствующий монах-проповедник Нитирэн, стремившийся ликвидировать все другие направления буддизма и превратить свое сектантское учение в общенациональную японскую религию. Будучи хорошо осведомленным о действиях монголов в Китае и Корее, хорошо разбираясь в политической ситуации и наблюдая за увеличивающимся напряжением между двумя державами, Нитирэн вновь развернул агитацию, начатую им в 1250–1260-х годах. Он умело манипулировал своими предсказаниями об опасности, грозящей стране извне, в случае, если японцы не последуют только его истинно правильному учению и не покаются в своих грехах перед Небом, чтобы избежать небесной кары в виде монгольской агрессии.

^{Памятник Нитирэну в городе Фукуока}

^{В центре пьедестала начертаны иероглифы «Риссё анкоку», являющиеся начальными в названии главного сочинения Нитирэна «Об установлении справедливости и спокойствия в стране». На флагах написаны слова мантры, отражающие основную суть его учения: «Слава Сутре Лотоса!»}

Нитирэн повторно обратился к представителям верховной власти в Камакура, передавая им свой трактат «Риссё анкоку рон», где он предсказывал иноземное вторжение (первое увещевание правительству было сделано в 1260 году). В октябре 1268 года им было составлено одиннадцать писем высшим чиновникам государства и главным священникам страны. В них говорилось, что игнорирование предупреждений Нитирэна в течение ряда лет привело к тому, что Япония оказалась на пороге катастрофы и что военное вторжение уже почти неизбежно. Поэтому Нитирэн требовал от властей прекратить поддержку и финансирование буддийских школ, идущих по ложному пути. Правительство требованиям Нитирэна не последовало. Слишком уж сильна была оппозиция проповеднику новой секты буддизма, хотя многие его поддерживали. Жизнь Нитирэна оказалась под угрозой, и чуть было не оборвалась. В конечном итоге он, уверенный в своей правоте, был через некоторое время отправлен в ссылку на остров Садо.

В 1273 году весь Корейский полуостров был уже в руках монголов. Война с империей Сун шла полным ходом. Несмотря на это, в военной ставке Хубилая параллельно с планированием китайских операций началась активная подготовка к захвату Японии. Хубилай лично выслушивал многочисленные соображения своих военачальников по поводу начала и дальнейшего ведения боевых действий на японских территориях. На военных советах монголов выдвигалось множество различных планов завоевания Японских островов и разгрома войск сёгуната. Однако все высказывания монгольских полководцев сводились к одному: использовать для порабощения Японии и уничтожения ее войска испытанное много раз средство — монгольскую конницу, молниеносные атаки которой наголову разбивали лучшие армии Азии и Европы, и напору которой на открытом месте в то время противостоять не мог никто. Предполагалось переправить в Японию крупные конные соединения. Но этому препятствовало географическое положение островной страны.

Военачальники и советники хана предлагали всевозможные проекты переброски на острова монгольской конницы, некоторые из этих проектов были трудновыполнимыми или просто фантастическими. В частности, по одному из предложений, между Корейским полуостровом и Японскими островами надлежало построить плавающий подвижный мост, по которому массы монгольских всадников должны были достичь острова Кюсю. Разумеется, этот вариант был неприемлем из-за огромного количества плавсредств, необходимых для устройства такого моста.

К тому же, ежегодно над Японией проносится более двадцати тайфунов, приблизительно по два раза в месяц (иногда они следуют один за другим через очень короткие промежутки времени, по четыре-пять подряд), что также смертельно опасно для конных войск, которые могли во время передвижения по мосту попасть под действие одного из ураганов. Ведь никто не мог знать, когда разразится тот или иной тайфун.

^{Корабль монголов}

^{Рисунок автора с японского оригинала}

После долгих дискуссий и споров монголы приняли решение переправить воинов, амуницию, боевых коней, осадные орудия и провиант с континента на Японские острова, используя большие китайские и корейские корабли и китайских и корейских моряков, которые управляли бы ими. Продовольствие и снаряжение также должны были обеспечить корейцы и китайцы. В качестве рабочей силы для постройки кораблей, их оснащения и загрузки планировалось использовать все прибрежное население Кореи, мобилизованное монголами. После принятия решения о вторжении в Корее началась подготовка флота и десанта для военной экспедиции, для чего монгольские правители максимально начали использовать мирных жителей. Над Японией нависла страшная угроза.

Прежде всего, опасность заключалась в том, что японцы никогда не сталкивались с монгольской тактикой ведения боевых действий, да и вообще с действиями иностранных армий. На протяжении столетий японцы воевали только между собой и с аборигенным населением Японии, не имевшим государственности, вытесняя его в течение столетий все дальше на север архипелага. Вооружением пеших айнских воинов были копья, сабли, простые луки и стрелы. Японцы не применяли в сражениях крупные конные соединения. В противоположность монголам, они редко использовали большие воинские подразделения, так как у японских воинов были свои традиции.

Японский самурай всегда был воином-одиночкой, индивидуалистом, стремившимся выделиться среди других и тем самым прославить свое имя, заслужить почет, славу и получить вознаграждение от своего сюзерена. В соответствии с этим строились и принципы ведения боя самураями. Перед любым сражением воины первым делом выпускали в сторону противника свистящую стрелу, называвшуюся «кабурая». Это означало начало битвы и вызывало тем самым врага на поединок. Для единоборства с каждой стороны выступали вперед лучшие воины. Затем на поле боя выходили сто рыцарей и вступали в сражение с таким же числом неприятеля. И наконец, в бой переходило все войско того или иного феодала. Обычным для японских воинов было громко произносить перед неприятелем свое имя. Врага легко распознавали по флагам с гербами и окраске доспехов.

Мужество и смелость отдельных японских воинов были бессильны перед напором массы монгольского войска, все подразделения которого воевали во взаимодействии друг с другом, при общем командовании, широко используя фланговые действия — обходы и окружения. Японцам были незнакомы многие образцы осадной техники монголов, в частности, китайская огнеметная артиллерия — баллисты и другие машины метательного типа, посылавшие в неприятеля сосуды с зажигательной смесью, а также большие шары, начиненные порохом, со страшным грохотом взрывавшиеся в расположении оборонявшихся и убивая, калеча и обжигая солдат противника. Во время наступления монголы, прикрывая передовые наступающие отряды своих войск, выпускали в неприятеля большое количество отравленных стрел.