Первая мировая война. Неизвестные страницы - Владимир Золотарев Страница 20

На 11 августа корпусу предписано было двигаться на Вартенбург. Однако это движение не было выполнено, так как командир XV корпуса обратился к генералу Клюеву с просьбой поддержать его войска, завязавшие 10 августа горячий бой с противником в районе Орлау – Франкенау. Вследствие этого рано утром 11 августа 1-я пехотная дивизия была двинута из Омулефофена на Орлау, а 36-й пехотной дивизии предписано было двигаться с места ее ночлега на Гр. Нататч.

Однако по подходе этих дивизий к месту боя оказалось, что германцы к тому времени уже покинули свои позиции и отступили; вследствие этого части 1-й пехотной дивизии были отведены на ночлег обратно в Омулефофен, куда пришли в три часа утра 12 августа, а 36-я пехотная дивизия расположилась на ночлег у Едвабно, имея авангард, выдвинутый к Бурдунген, ввиду предполагавшегося дальнейшего движения на Пассенгейм.

На 12 августа XIII корпусом были получены из штаба армии разноречивые приказания: директивой № 4 ему было предписано двигаться на Вартенбург; полученной в ночь на 12 августа телеграммой штаба армии было приказано занять главными силами линию Гиммендорф – Куркен; наконец, сам командующий армией по искровому телеграфу отдал приказ XIII корпусу оставаться на месте своего расположения.

Однако это последнее приказание своевременно получено не было и корпус, во исполнение телеграммы штаба армии, занял 12 августа районы Куркена (1-я пехотная дивизия) и Ней Калетка – Гиммендорф (36-я пехотная дивизия).

13 августа XIII корпусу предписано было занять линию Доротово – Келларен. В этот день, однако, 1-я пехотная дивизия до Доротова не дошла и была остановлена на ночлег в Стабиготтене. 36-я же пехотная дивизия продвинулась несколько дальше Келларена и заняла фронт Альт Алленштейн – Ней Бертунг – Гросс Бертунг.

Во все время описанного наступления в приказах по корпусу, а также в распоряжениях, получаемых в штабах дивизий, не указывалось ни обстановки, ни цели движения; задача дня сводилась только к занятию определенной линии фронта.

Широкой разведки впереди лежащей местности, за неимением при корпусе конницы, не производилось. Сведения о противнике, доставляемые летчиками, были немногочисленны, не отличались определенностью, и вообще воздушная разведка, ввиду частой порчи аэропланов, не давала надлежащих результатов.

Поспешное же, без дневок, движение вперед не давало возможности осматривать вокруг лежащую местность, с целью очищения таковой от вооруженных жителей и уничтожения средств сигнализации и сообщения противнику сведений населением неприятельской страны.

Независимо от сего безостановочное движение по тяжелым, песчаным дорогам, в связи с нередкими случаями позднего прибытия частей корпуса на места ночлега и несвоевременной, вследствие этого, выдачи нижним чинам пищи (обычно лишь утром и поздним вечером), крайне утомило войска, неблагоприятно повлияло на их настроение и привело к тому, что к 14–15 августа, когда частям XIII армейского корпуса предстояло впервые вступить в столкновение с противником, дух войск был уже значительно подорван.

На 14 августа XIII и XV корпусам и 2-й пехотной дивизии было приказано сбить противника с фронта Алленштейн – Остероде, а VI корпусу, – оставив заслон у Бишофсбурга, двинуться к Аллешнтейну.

Во исполнение сего XIII корпусу надлежало занять 14 августа Алленштейн. Однако утром 14 августа командир XIII корпуса, генерал Клюев, получил от командира XV корпуса по телеграфу просьбу возможно скорее занять Гогенштейн с целью содействия войскам XV корпуса.

Ввиду этого генерал Клюев первоначально решил двинуть на помощь XV корпусу весь XIII корпус, о чем и телеграфировал в штаб армии: «Алленштейн, по сведениям, занят слабо. Предоставляю его другому корпусу. Сам иду на помощь XV корпусу. Клюев»; но вскоре затем, получив от командира XV корпуса новую телеграмму: «Настоятельно прошу, с разрешения командующего армией, двинуть одну бригаду на Гогенштейн», генерал Клюев изменил свое первоначальное решение и направил к Гогенштейну одну лишь 2-ю бригаду 1-й пехотной дивизии, а с остальными частями корпуса двинулся на Алленштейн, о чем тогда же донес начальнику штаба армии.

По свидетельству «Краткого отчета о действиях 2-й армии с 1-го по 16 августа», командующий армией вполне одобрил первоначальное решение генерала Клюева идти со всем XIII корпусом на помощь XV корпусу, о чем и уведомил генерала Клюева телеграммой; между тем в донесении своем за № 45 на имя начальника штаба армии генерал Клюев указывает на получение им телеграммы командующего армией с одобрением его движения к Алленштейну. Очевидно, случилась где-то прискорбная ошибка, но установить, ошибся ли генерал Клюев в своем донесении или ему неправильно было передано распоряжение командующего армией, несмотря на принятые меры, не удалось.

Ввиду принятого генералом Клюевым решения 2-я бригада 1-й пехотной дивизии, уже успевшая отойти от Стабиготтена на север, к Алленштейну, верст 8 – 10, была повернута назад и под начальством командира 4-го пехотного Копорского полка, полковника Чут, двинута на Гогенштейн.

Около 12 часов дня, находившийся в голове колонны 4-й пехотный Копорский полк прошел Гогенштейн и в резервной колонне был остановлен к юго-западу от города. Хотя в это время полк находился, по-видимому, на фланге и в тылу неприятеля, сражавшегося к югу от Гогенштейна, на фронте Лихтенен – Паульсгут, с войсками XV корпуса и этот бой был ясно виден с места расположения 4-го пехотного Копорского полка, тем не менее полк сразу двинут в бой не был и часов до трех дня простоял в полном бездействии.

3-й пехотный Нарвский полк подошел к Гогенштейну, позднее Копорского, около двух часов дня. При прохождении через город нижние чины пытались произвести беспорядок, грабить лавки, бить штыками стекла и т. п., и только энергично принятыми мерами удалось восстановить порядок.

Лишь около трех часов дня оба полка были развернуты в боевой порядок влево от шоссе Сауден – Швентейнен, фронтом на юго-запад; затем, по невыясненной причине, фронт наступления был обращен на запад – вдоль шоссе по направлению к Кирштейнсдорфу.

Полки шли, по-видимому, наобум, в бой не ввязывались и лишь издалека видели несколько рвущихся в юго-западном направлении снарядов. При наступлении темноты полки были свернуты в походный порядок и направлены обратно к Гогенштейну.

Таким образом, полки 2-й бригады 1-й пехотной дивизии находились с 12 часов дня. 14 августа, немного западнее Гогенштейна, в бой введены не были, никакой поддержки частям VI корпуса, изнемогавшим в бою при Мюллен (верстах в восьми к юго-западу от Гогенштейна), не оказали. Утомление в связи с противоречивыми, неопределенными приказаниями и полным бездействием, невдалеке от боя, привели людей в напряженное состояние, которое разразилось в тот же вечер полной паникой. В то время как полки, двигаясь обратно к месту ночлега, близ Гогенштейна, проходили по шоссе, вдоль которого вытянулись обозы, раздались без всякой, по-видимому, причины крики «кавалерия». Люди начали кидаться в сторону, по шоссе через всю колонну пронеслись артиллерийские передки, внося полное смятение во всей колонне; все части перемешались, открылась беспорядочная стрельба, оказались убитые и раненые – офицеры и нижние чины. Только с большим трудом удалось внести некоторое успокоение, собрать части, но окончательно успокоить людей так и не удалось.