Падение титана, или Октябрьский конь. В 2 томах. Книга 1 - Колин Маккалоу Страница 20

Он поднялся со своего курульного кресла и подошел к трону.

— Я думаю, о фараон, что это в твоей власти заплатить всем, кто поможет тебе удержать трон?

— Да.

— Тогда готова ли ты компенсировать евреям и метикам их финансовые потери?

— Готова, если они не будут тебе мешать, Цезарь.

Симеон встал, низко поклонился.

— Великая царица, — сказал он, — в ответ на наше сотрудничество не одаришь ли ты нас, евреев и метиков, еще одной вещью?

— Какой, Симеон?

— Александрийским гражданством.

Последовала длинная пауза. Клеопатра сидела, спрятавшись за своей экзотической маской. Глаза прикрыты медно-зелеными веками, крюк и цеп на груди то вздымаются, то опадают в такт дыханию. Наконец блестящие красные губы открылись.

— Я согласна, Симеон и Дарий. Александрийским гражданством будут наделены все евреи и метики, прожившие в этом городе больше трех лет. Плюс к тому вы получите финансовую компенсацию за потери, которые вы понесете в этой войне. А еще каждый еврей или метик, взявшийся за оружие, чтобы меня поддержать, может рассчитывать на премию.

Симеон вздохнул с облегчением; остальные пятеро нерешительно переглянулись, не веря своим ушам. Наконец-то они получат то, в чем им отказывали веками!

— А я, — сказал Цезарь, — добавлю еще римское гражданство.

— Цена более чем справедливая. Мы согласны, — просиял Симеон. — Более того, чтобы доказать нашу лояльность, мы будем охранять побережье между мысом Лохий и ипподромом. К нему, правда, нельзя подойти на больших кораблях, но у Ахиллы много маленьких лодок, он может использовать их. А позади ипподрома, — пояснил он Цезарю, — начинаются болота Дельты Нила. Такова воля бога, а бог — наш лучший союзник.

— Вот и прекрасно, — сказал Цезарь. — Предлагаю отведать еды.

Клеопатра поднялась.

— Фараон вам больше не нужен, — сказала она. — Хармиан, Ирас, помогите мне спуститься.

— О, избавьте меня от всего этого! — простонала она, как только вошла в свои покои.

Прочь сандалии, прочь нелепая фальшивая борода, прочь тяжеленный золотой воротник! Кольца, браслеты и ожерелья посыпались на пол. Испуганные служанки стали их подбирать, косясь с подозрением друг на друга. Велик соблазн присвоить вещицу, но и кара за то велика. Клеопатра сидела, пока Хармиан и Ирас с трудом снимали с нее огромную двойную корону. Под золотом и эмалью та была сплошь деревянной, с выдолбленным в основании углублением, идеально повторявшим форму черепа Клеопатры, чтобы ни при каких обстоятельствах не сползти с ее головы. Двойная страховка, и тяжесть тоже двойная.

Вдруг Клеопатра увидела красивую египтянку в платье храмового музыканта, радостно вскрикнула и упала в ее объятия.

— Тах-а! Тах-а! О моя мать!

Хармиан и Ирас ворчали, что изомнется накидка, расшитая бисером, но Клеопатра их не слышала. Она обнимала и целовала Тах-а.

Ее настоящая мать, возможно, была очень доброй и милой, но всегда слишком занятой, чтобы проявлять к дочери какие-то нежные чувства. Клеопатра ее не винила, ведь она и сама росла в ужасной атмосфере александрийского дворца. Митридат Великий выдал свою дочь Клеопатру Трифену за Птолемея Авлета, незаконного сына Птолемея Десятого, Сотера, прозванного Нутом. Она родила ему двух дочерей, Беренику и Клеопатру, но сыновей у нее не было. У Авлета была сводная сестра, еще ребенок, когда Митридат заставил его жениться на Клеопатре Трифене, но это было тридцать три года назад, и сводная сестра выросла. Однако пока Митридат Великий был жив, Авлет не смел и помыслить о расторжении брака; ему оставалось лишь ждать.

Когда Беренике исполнилось двенадцать лет, а маленькой Клеопатре пять, Помпей Великий положил конец благоденствию Митридата Великого. Тот убежал в Киммерию и был убит одним из своих сыновей (тем самым Фарнаком, который сейчас вторгся в Анатолию). Авлет тут же развелся с Клеопатрой Трифеной и женился на своей сводной сестре. Но дочь Митридата была прагматичной и проницательной. Ей удалось остаться в живых, и она продолжала жить во дворце со своими двумя дочерьми. Новая же супруга родила Авлету еще одну дочь, Арсиною, и наконец двоих сыновей.

Береника достаточно подросла, чтобы присоединиться к взрослым, а Клеопатру оставили в детской. Ужасное место. Потом, когда трон под Авлетом зашатался, мать послала маленькую Клеопатру в Мемфис, в храм Пта. И она вошла в мир, совсем не похожий на дворец в Александрии. Прохладные известняковые здания в древнеегипетском стиле, теплые материнские руки. Ибо Ха-эм, верховный жрец Пта, и его жена Тах-а приняли девочку в свою семью. Они научили ее разным языкам — двум видам египетского, арамейскому, ивриту и арабскому, научили ее петь и играть на большой арфе, научили ее всему тому, что нужно было знать о Египте Нила, о могущественном пантеоне его богов, во главе которых стоял бог-создатель Пта.

Сексуальные извращения и пьяные оргии усугубляли недовольство Александрии Авлетом. Он сел на трон после смерти своего законного сводного брата, Птолемея Одиннадцатого, не оставившего наследников, но оставившего завещание, в котором отдавал Египет Риму. Таким образом, если бы Рим вошел в Египет, это было бы ужасно. В годы консульства Цезаря Авлет заплатил шесть тысяч талантов золота, чтобы Рим узаконил его права на трон. Это золото он украл у Александрии. Ибо Авлет не был фараоном и не имел доступа к сказочным богатствам, хранимым в подвалах Мемфиса. Плохо было то, что доход Александрии принадлежал александрийцам, которые настаивали, чтобы правитель выплатил им долг. Времена стояли тяжелые, цены на продукты росли, давление римлян становилось опасным. Авлет не придумал ничего другого, как понизить качество чеканящихся монет.

Это стало последней каплей, переполнившей чашу народного гнева. Толпа кинулась во дворец. Тайный туннель дал возможность Авлету убежать морем, но… без единого сестерция в кошельке. Александрийцев это не волновало, они заменили Авлета его старшей дочерью Береникой, а ее мать, Клеопатру Трифену, удостоили равных с ней прав. Ситуация во дворце изменилась. Вторая жена Авлета и все его отпрыски от нее вынуждены были занять место позади пары цариц из рода Митридата.

А маленькую Клеопатру отозвали из Мемфиса. Ужасный удар! Как она плакала, покидая Тах-а, Ха-эма и тихую, спокойную жизнь, полную любви и постижения древних истин возле широкого голубого Нила, извилистого, как змея! Атмосфера александрийского двора стала хуже, чем когда-либо. В свои одиннадцать лет Клеопатра опять попала в детскую, которую ей пришлось делить с кусающимися, царапающимися и вечно дерущимися маленькими Птолемеями. Арсиноя была самой вредной, она все твердила, явно повторяя чьи-то слова, что Клеопатра для них недостаточно хороша. В ней слишком мало крови Птолемеев, и к тому же она внучка старого негодяя царя, лет сорок наводившего на Анатолию ужас, но в конце концов получившего по заслугам. Его сломил Рим.

Клеопатра Трифена умерла через год после того, как села на трон. Береника решила выйти замуж. Но Рим этого не хотел. Красс и Помпей все еще планировали аннексию при помощи и подстрекательстве губернаторов Сирии и Киликии. Где бы Береника ни пыталась найти мужа, Рим уже спешил впереди, запугивая кандидатов и вынуждая их отказаться от весьма заманчивых перспектив. Наконец она обратилась к своим родственникам по линии Митридата и среди них нашла себе жениха, некоего Архелая. Не думая о Риме, он поехал в Александрию и женился на Беренике. В течение нескольких дней они были счастливы. Потом Авл Габиний, губернатор Сирии, вторгся в Египет.