Мифы и правда Кронштадтского мятежа. Матросская контрреволюция 1918–1921 гг. - Владимир Шигин Страница 20

Если октябрьское восстание в Петрограде и приход к власти большевиков на Балтике и Черном море был встречен матросами с восторгом, то на Каспии к победе большевиков отнеслись скорее нейтрально, чем положительно. Большевизм в Баку, в отличие от других промышленных центров России, не был особенно популярен даже среди рабочих. Обстановка в Закавказье и на Каспии в этот период была весьма сложной. Если Бакинскому Совету все же удалось взять в городе власть в свои руки, то в остальной части Азербайджана, в Грузии и Армении никакой советской власти не было и в помине. Повсюду в Закавказье подняли голову буржуазные националисты. Что касается продолжавших воевать между собой турок и англичан, то и тех и других привлекала бакинская нефть. После развала русской Кавказской армии битые ею турки быстро пришли в себя и, встречая лишь небольшое сопротивление, развернули наступление на Баку.

В 1917 году Каспийская флотилия включала в себя Бакинский порт, школу морской авиации и Астрабадскую морскую станцию, а также отряд кораблей: канонерские лодки «Карс» и «Ардаган», посыльное судно «Геок-Тепе», портовое судно «Красноводск» и транспорты «Аркас» и «Генерал Куропаткин». Руководящим органом флотилии с Февральской революции являлся Центральный комитет Каспийской флотилии (Центрокаспий) – избираемый матросами. Никаких насильственных действий по отношению к офицерам на Каспии не было. По всей видимости, сказалась отдаленность от основных флотов, где щедро лилась офицерская кровь и малочисленность флотилии, на которой все хорошо знали друг друга.

Историк М. А. Елизаров пишет: «Хотя удельный вес моряков в этом важнейшем регионе был небольшой – основными частями были сама флотилия из двух канонерских лодок с несколькими более мелкими судами и школа морской авиации с матросской командой, – но именно здесь революцинаризм матросов дошёл до прямого взятия власти в виде «Диктатуры Центрокаспия», или как её ещё называли в Баку «Диктатуры пролетариата Центрокаспия» (состоявшей из трех морских офицеров и двух матросов). Произошло это очевидно потому, что здесь революция пробудила самые различные интересы, особенно национальные армяно-азербайджанские, но при этом она долго оставалась их общим знаменателем. Влияния же матросов на местную жизнь хватило на то, чтобы и здесь остаться символом революции. До революции матросы-каспийцы в отличие от балтийцев не испытывали такого повседневного унижения, а были среди местного населения (значительная часть которого занималась мелкой торговлей) «уважаемыми людьми». Во время войны каспийские корабли обеспечивали постоянные перевозки в Персию, и матросы имели возможность заниматься выгодной контрабандой. Поэтому в 1918 г. многие из них имели свои двухэтажные дома и ночевали на берегу. В то же время неотделимость интересов матросов от интересов революции не подвергалась сомнению».

Октябрьское восстание 1917 года в Петрограде, как и в других местах, способствовало дальнейшей радикализации каспийских матросов. Первым делом они изгнали командующего флотилией контр-адмирала Е. В. Клюпфеля. После этого братва объявила, что всецело поддерживает пришедших к власти в столице большевиков.

В ноябре 1917 года матросы Каспийской флотилии участвовали в боевых действиях против турецких войск и отрядов мусаватистов (азербайджанских националистов), в боях по овладению городами Петровск-Порт (ныне Махачкала), Ленкорань и Дербент. В конце января 1918 года при Бакинском исполкоме была создана морская секция, а в ее состав введены 9 матросов флотилии.

Но уже в январе 1918 года каспийцы в новой власти разочаровались. Руководство Центрокаспия, стоявшее во главе флотилии, заняло умеренную позицию. Помимо большевиков, Центрокаспий поддерживал контакты с лидерами бакинских меньшевиков и эсеров. В целом с начала 1918 года Центрокаспий находился к Бакинскому Совету и к большевикам вообще как к правительственной партии, в оппозиции откровенно анархистского толка, мало чем отличающейся от тогдашней позиции Центробалта, ЦК Черноморского флота или Центрофлота.

Рассадником антибольшевистских настроений в Каспийской флотилии являлась школа морской авиации, большинство личного состава которой состояло из офицеров и юнкеров. При этом летчики пользовались авторитетом у матросов флотилии, поэтому школа оказывала серьезное влияние на матросов флотилии. В январе 1918 года, при явном попустительстве Центрокаспия, группа офицеров и юнкеров школы и матросов береговой роты захватила склад оружия, предназначенного для вооружения местной Красной гвардии. Этот захват разбирался на совещании исполкома Бакинского Совета. Большинство выступавших осудили поведение офицеров школы морской авиации как направленное против интересов советской власти, но реальных последствий ни для кого это выступление не имело.

С начала 1918 года в Баку наметилось и столкновение интересов интернационального по составу Бакинского Совета, возглавляемого соратником В. И. Ленина армянином С. Г. Шаумяном, поддержанного находившимися в городе нескольким тысячами армянских национальных войск, с мусаватистами и 1-й дивизией формировавшегося ранее мусульманского корпуса.

31 марта 1918 года состоялись новые выборы в руководство Центрокаспия. Всего было избрано на этот раз уже 12 матросов и офицеров: по два представителя от кораблей «Карс», «Ардаган» и «Геок-Тепе» и школы морской авиации и по одному представителю от плавучих средств, радиотелеграфа и судов «Астрабад» и «Центрокаспий». Тогда же Центрокаспий признал намерения большевиков заключить сепаратный мир с Германией преступным и объявил, что отныне не признает советскую власть. При этом за непризнание советской власти проголосовали на митингах подавляющее большинство матросов флотилии. Однако затем матросы несколько уменьшили пыл. Последующая волна советизации, конечно, затронула и флотилию, в чем большую роль сыграли и бакинские большевики во главе с С. Г. Шаумяном, но в целом настороженное отношение к советской власти у матросов сохранялось. Дело в том, что местные большевики на флотилии авторитетом не пользовались, так как почти все являлись представителями кавказских национальностей. Матросы же, в своем подавляющем большинстве, будучи русскими, кавказцев авторитетами для себя не считали.

После подписания Брестского мира в Каспийской флотилии начался массовый исход домой матросов старших возрастов. По планам Наркомата по морским делам флотилия подлежала ликвидации в связи с общим процессом демобилизации. При этом первый нарком по морским делам П. Е. Дыбенко, не понимая каспийской специфики, торопился процесс ликвидации флотилии ускорить. Чтобы доукомплектовать команды, флотилия была пополнена добровольцами, большинство которых были бакинские обыватели, привлеченные главным образом обмундированием, пайком и безопасностью службы, протекавшей в гавани и у набережной Баилова мыса. Большевиков среди матросов во флотилии почти не было. Наибольшим авторитетом у матросов пользовались меньшевики и левые эсеры. Определенное влияние было и у анархистов (а куда революционным матросам без них!).