Величайшая подводная битва. "Волчьи стаи" в бою - Рафаэль Халхатов Страница 2

«Мы уходим в четыре».

«А что за груз? Мины или торпеды?»

«Торпеды».

Ранним утром 22 августа 1939 года U-30 выскользнула из гавани. Уже два дня командование подводных сил Кригсмарине вело развертывание подводных лодок в Северном море и западнее Британских островов. К 27 августа на позиции ожидания вышли 39 субмарин.

U-30 шла в Северную Атлантику. Путешествие было ничем не примечательным, за исключением одного момента, вызвавшего неприятные ощущения у подводников. Как-то ночью вахтенные увидели мрачную черную громаду. Хегель вспоминал: «Мы срочно погрузились, а затем опять всплыли и лишь потом разглядели, что это всего-навсего скала. То, что мы поначалу приняли за гигантский пароход, оказалось каменной скалой, торчащей из океана у побережья Шотландии. Кажется, ее называют Роколл» ^[1].

Потянулись сутки тягостных ожиданий, U-30 скрытно патрулировала в предназначенном ей районе примерно в 470 километрах северо-западнее Шотландии. В это время года Северная Атлантика редко балует моряков хорошей погодой. Вот и 3 сентября подводников изматывала качка; волны то и дело перекатывались через палубу, разбивались об ограждение рубки и гигантским фонтаном окатывали вахтенных, находившихся на мостике. Весь экипаж ощущал уже предельную степень волнения и напряжения. Начнется или нет? Наконец утром поступила срочная радиограмма: «Британия и Франция объявили войну Германии. Полная боевая готовность». Эту весть ждали, но она все равно оказалась неожиданной.

«Я спал на своей койке после вахты, — вспоминал Хегель, — пришли мои товарищи и растолкали меня. Говорят: „Вставай Георг, Англия нам войну объявила“. Я посмотрел на часы. Одиннадцать утра, значит, в Германии сейчас полдень… Было даже отчасти и любопытно и интересно, да только никакого энтузиазма».

U-30 принадлежала к самому распространенному в годы Второй мировой войны типу германских подлодок — VII серии. Построенная на верфи «Везер» АГ в Бремене в 1936 году полуторакорпусная субмарина, длиной почти 65 м, шириной около 6 м, с осадкой около 4,5 м, имела надводное водоизмещение 626 т и подводное 915 т. Несмотря на скромные размеры, она несла мощное вооружение: четыре носовых и один кормовой 533-мм торпедные аппараты с запасом 11 торпед, вместо которых могли приниматься 22–33 мины (в зависимости от их типов, выставлялись они через трубы торпедных аппаратов). На верхней палубе, перед ограждением рубки, стояло 88-мм неуниверсальное орудие, а на рубке располагался 20-мм зенитный автомат.

Два дизеля фирмы МАН мощностью около 3000 л.с. позволяли подводной лодке развивать надводную скорость до 16 узлов; дальность плавания экономичным ходом (10 узлов) составляла более 6000 миль. Для движения под водой использовались два электродвигателя мощностью по 370 л.с., питаемых аккумуляторными батареями. Их емкости хватало на 120 миль при скорости хода 2 узла; максимальным ходом в 8 узлов лодка могла идти под водой в течение часа. Поэтому U-30, как и все субмарины того времени, не являлась подводным кораблем в полном смысле этого слова: скорее это было «ныряющее» судно.

Стальной прочный корпус позволял лодке погружаться на глубину до 100 м. Срочное погружение выполнялось за 30 секунд. Лодка отличалась надежностью бортовых систем и механизмов, хорошей маневренностью и управляемостью. Вот только длительное пребывание в «стальной трубе», как называли свою субмарину подводники, не доставляло большого удовольствия.

Внутреннее пространство прочного корпуса, разделенное переборками на шесть отсеков, конструкторы подлодок VII серии плотно напичкали вооружением и боеприпасами, системами, механизмами, аппаратурой; даже для работы людей почти не оставалось места, а о том, чтобы стопроцентно отдохнуть, и думать было нечего — одной койкой пользовались обычно два человека. Теснота, и без того страшная, становилась просто невыносимой, когда в лодку перед походом загружали продовольствие и различное имущество. Экипаж же состоял из 4 офицеров и 40–56 унтер-офицеров и матросов.

Безопасность плавания и безопасность всякой подводной лодки зависит от того, насколько весь ее экипаж, каждый подводник знает вверенную ему материальную часть, может быстро и точно выполнить команду, так как нерадивость, недисциплинированность одного способны погубить всех. Команда на U-30 была отменно вышколена.

На лодке «царь и бог» — командир. Фриц-Юлиус Лемп с 18 лет служил на флоте и, несмотря на свои 26 лет, уже год командовал субмариной. Командование ценило его как знающего моряка, хладнокровного и решительного офицера. Моряки уважали обер-лейтенанта и доверяли ему. Хотя на лодке сохранялась строжайшая дисциплина, Лемп умел по-человечески относиться к подчиненным, имел он и чувство юмора — со «стариной Лемпом можно было и посмеяться».

Впрочем, 3 сентября 1939 года стало совсем не до шуток — U-30 находилась на морских путях и каждую минуту могли появиться корабли противника и тогда…

Еще перед выходом в поход все командиры германских подлодок получили приказ действовать в рамках международной конвенции, регулирующей ведение военных действий на море. И если с боевыми кораблями, военными транспортами, торговыми судами, следующими в охранении боевых кораблей, командиры субмарин должны были поступать в соответствии со сложившейся обстановкой, то в отношении торговых судов — согласно так называемому «призовому праву». Это означало, что подводная лодка должна действовать фактически как надводный корабль. Требовалось остановить торговое судно независимо от его национальной принадлежности, обыскать. Если это судно противника или нейтральное, но перевозящее военный груз, предназначенный для противника, — обеспечить безопасность команды (дождаться, пока она пересядет в спасательные шлюпки, если близко находится берег; переберется на нейтральное или иное судно и т. д.) и лишь после этого топить. Разрешалось атаковать торговое судно, явно участвующее в военных действиях или оказывающее сопротивление досмотру.

Около 14 часов первого дня войны радист U-30 Георг Хегель принял радиограмму командующего подводным флотом Кригсмарине Карла Дёница с напоминанием об этих ограничениях и передал ее обер-лейтенанту Лемпу. А примерно в 16 часов 30 минут 4 сентября 1939 вахтенные доложили командиру U-30, что на горизонте обнаружен дым. Судя по курсу, судно двигалось от Британских островов.

Лемп начал преследование. Вскоре в оптику можно было разглядеть большой пароход. Хегель вспоминал: «Пока командир не принял окончательного решения, мы держались на расстоянии, но так, чтобы неопознанное судно постоянно виднелось на горизонте. Он ждал наступления темноты, после чего мы подошли ближе».

Через перископ Лемп заметил, что на корабле полное затемнение и идет он противолодочным зигзагом. И хотя с борта доносились звуки легкой музыки, командир U-30 решил, что перед ним британский вспомогательный крейсер (в XX веке существовала практика устанавливать на быстроходных судах вооружение и превращать их во вспомогательные боевые корабли). Лемп принял решение атаковать около 19 часов 30 минут, отдал приказ произвести залп двумя торпедами. Один из «угрей» (так моряки называли смертоносные самодвижущиеся подводные снаряды) поразил лайнер в корму. Вспышка пламени, грохот взрыва — и пароход остановился, накренившись и медленно погружаясь в пучину. Подлодка приблизилась к жертве. И в этот момент Лемп и все, кто находился на мостике, увидели мечущиеся на палубах поверженного «врага» огни ручных фонарей, услышали крики женщин и детей, удары о воду спускаемых спасательных шлюпок…