Советский шпионаж в Европе и США. 1920-1950 годы - Дэвид Даллин Страница 2

Вторым советским агентством с разведывательными функциями был Четвертый отдел Генерального штаба Красной Армии, позже переименованный в ГРУ — Главное разведывательное управление, иногда сокращённо называемое «Разведупр». О нем никогда не писали в прессе, оно избегало известности, но никогда не скрывало своих целей и функций. Иногда, в силу необходимости, советским разведывательным органам приходилось работать в контакте с иностранными спецслужбами. Так, например, во время Второй мировой войны ГРУ и его шефы официально действовали совместно с американской и британской разведками. Первым начальником ГРУ и его главой в течение пятнадцати лет был Ян Берзин, выдающаяся личность и прекрасный организатор. Он начинал как товарищ Берзин, потом стал армейским комиссаром Берзиным, потом генералом Берзиным, а кончил свои дни обвиняемым Берзиным. Его приговорили к смерти и казнили. ^[4]

По своей структуре и роду деятельности ГРУ не отличалось от военных разведывательных органов иностранных армий. Его главными агентами за рубежом были военные, военно-воздушные и военно-морские атташе и их сотрудники. В числе его подразделений в Москве были такие, которые занимались руководством заграничными агентами, отбором и оценкой информации, радиосвязью, кодами, диверсиями, фальшивыми документами и другими вопросами. Некоторые агенты ГРУ были хорошо известны: Клаус Фукс, супруги Розенберг, Рихард Зорге, Бруно Понтекорво и те русские, с которыми они имели контакты, как, например, Анатолий Яковлев, Валентин Губичев и многие другие.

Четкого разделения функций между НКВД и ГРУ никогда не существовало. Формально армия и флот, мобилизационные планы и новые виды вооружения относятся к области военной разведки, а идеологические операции, соглашения, секретные договоры — к области интересов НКВД. Но на самом деле их функции все время перекрывались, и сфера полномочий никогда точно не определялась, что было отнюдь не случайно.

НКВД всегда преобладала над другими структурами, она могла рекрутировать информаторов из их персонала и внедрять туда своих людей, когда считала это необходимым. Армия не составляла исключения, все ее подразделения были насыщены информаторами НКВД. Не было ни одного батальона или офицерского клуба, где не было бы «внутреннего» информатора НКВД. Это в равной мере относится и к разведывательным структурам ГРУ за границей. НКВД за рубежом тщательно следит за персоналом военной разведки — военными атташе, их сотрудниками и агентами, их корреспонденцией и общественными контактами. Армия не имеет равных с НКВД прав, она не может проникнуть в ее подразделения или следить за ее персоналом, не может никого из них арестовать или наказать. Она постоянно находится под угрозой террора, но лишена возможности применить контрмеры. Агенты ГРУ каждый день рискуют жизнью в своей тайной работе за рубежом, находясь под неусыпным, безжалостным и раздражающим надзором соперничающей структуры.

Длительное время Сталин поддерживал нечто вроде шаткого баланса между армией и НКВД, поощрял соперничество между ними, что распространялось и на их зарубежные структуры, возбуждал взаимную подозрительность. Сталин не мог отдать предпочтение армии, потому что победа военных в их конфликте с НКВД означала бы ослабление жесткого партийного руководства и угрожала подрывом его власти. Но точно так же было невозможно отдать армию на съедение НКВД, что разрушило бы советские вооружённые силы. До середины 30-х годов НКВД и военная разведка сосуществовали относительно мирно, хотя их внешние органы работали в условиях жестокой конкуренции. Но в 1936–1937 годах Сталин нарушил это равновесие. Дело Тухачевского, сфабрикованные заговоры с их ужасающими подробностями, аресты и ссылки тысяч военных означали победу и отмщение НКВД над своим заклятым врагом — армией. В чистке, которая последовала за делом Тухачевского, большое число лучших военных разведчиков кануло в вечность. И к 1938–1939 годам ослабленное и беспомощное ГРУ предстало перед торжествующей победу НКВД.

Во время войны армия снова заняла почетное место, и соперничество между разведывательными структурами за рубежом несколько поутихло. Было налажено сотрудничество между НКВД, ГРУ и агентами Коминтерна. После окончания войны появился КИ — Комитет информации (КИ), в котором НКВД и ГРУ должны были работать совместно под контролем Министерства иностранных дел. Но этот эксперимент был признан неудачным, в 1948 году ГРУ заняло свое прежнее независимое положение, а КИ в 1951 году просто стал частью НКВД ^[5].

После 1945 года НКВД все же взяла верх над армией, и внешним признаком этого было возвышение шефа НКВД Лаврентия Берия до маршала и присвоение высоких воинских званий руководству НКВД. Одним из признаков усиления НКВД в первое послевоенное десятилетие был резкий рост ее активности за рубежом, которая превзошла разведывательную деятельность Советской Армии.