Black Sabbath. Добро пожаловать в преисподнюю! - Мик Уолл Страница 19

– По-моему, никто из нас даже не представлял, что такое «параноик», – вспоминал Тони. – Но тогда это слово звучало часто, и даже можно сказать, что оно служило неплохим описанием тех времен.

Было поздно менять изображение на обложке альбома – странную размытую фигуру, одетую в розовое трико и вооруженную щитом и мечом (она должна была символизировать «военную свинью»), но это никак не сказалось на результате – Paranoid стал британским альбомом номер один. Он вышел в тот же день, когда появилась новость о смерти Джими Хендрикса. Black Sabbath снова не досталось такого же внимания прессы, как Led Zeppelin, которых они теперь считали своими ближайшими конкурентами и у которых в том же году тоже вышел альбом, занявший первое место в чартах. Как отмечал Роб Партридж в Record Mirror, «альбом Black Sabbath Paranoid поступил в музыкальные магазины пару недель назад. Без всякой шумихи. Альбом вышел так же тихо, как и их дебютная работа в начале года».

– У нас никогда не было хорошей прессы, даже когда мы заняли первое место, – сокрушался Оззи. – Мы думали: если уж после этого они не возьмутся за ум, то уже не возьмутся вообще. И они не взялись…

Собственно, именно тогда имя Black Sabbath стало в так называемой серьезной рок-прессе синонимом всего, что они считали «неправильным» в новом поколении тяжелых британских рок-групп, в том числе и Led Zeppelin, которые скрывали свою боль, просто отказываясь в каком-либо виде сотрудничать с музыкальной прессой.

– Думаю, Zeppelin радовались, что рядом с ними были мы, – размышлял Тони, – потому что главный груз критики обрушился именно на нас.

На той же неделе, когда Paranoid вышел в Великобритании, американский журнал Rolling Stone выдал запоздалую рецензию на Black Sabbath, написанную знаменитым рок-журналистом Лестером Бэнгсом – который позже будет расхваливать группу за те самые «изначальные добродетели», за которые здесь ругал. Рецензия выражала превалирующие тогда взгляды; альбом в ней назвали шелухой – «несмотря на мутные названия песен и бессмысленные тексты, которые звучат, словно Vanilla Fudge, решившие сочинить вирши в честь Алистера Кроули. Альбом никак не связан ни со спиритизмом, ни с оккультизмом, вообще ни с чем, кроме неуклюжего подражания штампам Cream, которые звучат так, словно музыканты вычитали их в какой-то книжке, а теперь играют и не могут остановиться». А затем последовал решающий удар: «Прямо как Cream! Только хуже».

Это была их первая и последняя рецензия в Rolling Stone; после этого журнал демонстративно игнорировал их многие годы, упоминая разве что в шутку.

Группа тогда еще не чувствовала себя звездами – Гизер вспоминает, как шел из гостиницы в Шепердс-Буш на студию BBC, где записывалась Top Of The Pops, и с изумлением увидел Энгельберта Хампердинка в «Роллс-Ройсе» с шофером. На том же шоу выступали Клифф Ричардс и Силла Блэк.

– Отлично помню, что взял у Силлы Блэк автограф, – со смехом рассказывал он мне.

Но все изменилось, когда они в последнюю неделю октября 1970 года наконец-то впервые прибыли в Америку. Новая структура менеджмента уже устаканилась, а Джо Смит из Warner Bros. настоял, чтобы на всех плакатах и рекламных объявлениях о концерте напечатали фразу «Громче, чем Led Zeppelin». Они начали с двух разминочных концертов в колледже «Глассборо» в Нью-Джерси и в Университете Майами во Флориде, выступив на разогреве у Canned Heat. Очень немногие из посетителей концертов знали альбом Black Sabbath, не говоря уж о пяти композициях из Paranoid. На следующий день – в понедельник, 1 ноября 1970 года – они полетели на Стейтен-Айленд, на важнейший показательный концерт перед Джо Смитом и остальными руководителями Warner Bros. в «Унганос-Ритц-Театре». Концерт вышел не очень хорошим.

«Унганос» оказался «самым маленьким залом, в котором я играл», – жаловался Гизер. Маленький, обшарпанный подвальный клуб в нескольких милях от Нью-Йорка, «самая большая дыра, которую можно себе вообразить, – вспоминал Тони. – Я подумал: п*здец, и это Америка? Маленький занюханный клубик! Дно сортира! И это все?» Впрочем, было слишком поздно поворачивать назад, и, несмотря на проблемы с электропитанием посреди сета («Наши техники ничего не знали о разнице между английскими и американскими электросетями», – вспоминал Оззи), группа все же доиграла программу до конца, надеясь, что не провалилась. И после этого по стране поползли новости о новой британской тяжелой рок-сенсации. Sabbath, может быть, и не снискали любви печатной прессы, но они пользовались поддержкой куда более влиятельной сети, раскинутой по всей Америке, – «сарафанного радио», слухов, которые разносили групи и самые отчаянные фанаты. Вдруг выяснилось, что все, что они ни делают, все хорошо.

– Zeppelin уже там побывали, в каком-то смысле приоткрыв для нас дверь, – сказал Гизер. – Но такое впечатление, что они никогда не видели никого похожего на нас. Они просто с ума сходили!

В гастрольный график поспешно добавили еще несколько больших концертов. 10 ноября они выступили на разогреве у The Faces в «Филмор-Ист», где, по словам Тони, настолько понравились зрителям, что хедлайнеров «закидали бутылками! Когда мы вышли на сцену, зрители обезумели! А потом вышел Род Стюарт, и в него стали кидать всем подряд. Невероятно. После этого мы стали самой крутой андеграундной группой Америки».

Между 11 и 15 ноября они отыграли резидентуру (выступая по два раза за вечер) на разогреве у Элиса Купера в «Виски-А-Гоу-Гоу» в Лос-Анджелесе. После этого они дали четыре концерта в «Филмор-Уэст» в Сан-Франциско на разогреве у James Gang. К 25 ноября, добравшись до Детройта, уже и сами выступили в качестве хедлайнеров, дав два концерта в «Ист-Таун-Театре» при поддержке Savoy Brown и Quatermass. По словам Билла, именно эти шоу стали «поворотной точкой» в Америке. Обескураженный отсутствием реакции на начало их сета, Оззи начал материться на зрителей. Потом Билл разозлился, бросил несколько запчастей от ударной установки в зрителей и ушел. Остальная группа робко последовала за ним.

– И зрители подняли шум, понимаешь? Они такие: «Что вообще за х*йня творится?» В общем, вскоре мы вернулись на сцену и буквально взяли их штурмом, играли очень громко, и постепенно все поменялось. Отыграв наш сет, мы еще семь раз вышли на бис. Новости о концерте в «Ист-Таун-Театре» разлетелись по Америке, словно лесной пожар. Когда мы приехали туда в следующий раз, мы уже играли в спорткомплексах.

Гастроли закончились 27 ноября; они снова выступили хедлайнерами, на этот раз в клубе в Нью-Джерси под названием «Саншайн». На разогреве сыграла местная группа Steel Mill, фронтменом которой был молодой Брюс Спрингстин.

Альбом Paranoid вышел в США 1 января 1972 года. В Великобритании он уже держался на первом месте, а в Америке стал первым для Sabbath хитом в Топ-20, добравшись до двенадцатой позиции. Через несколько недель они поехали на вторые гастроли, которые начались двумя аншлаговыми концертами в «Филмор-Ист» 19 и 20 февраля. Через два дня выступили хедлайнерами в огромном лос-анджелесском «Форуме» с Grand Funk Railroad на разогреве. К тому времени имя Black Sabbath стало синонимом чего-то нового и важного, хотя и совершенно неприемлемого для мейнстримовой прессы вроде Rolling Stone. Группа притворялась, что ничего не замечает. У них и без того было дел невпроворот.