Распутин. Вера, власть и закат Романовых - Дуглас Смит Страница 18

После революции Феофан оказался в изгнании, в Софии. Снедаемый чувством вины за возвышение Распутина, он категорически отрицал тот факт, что именно он познакомил Григория с «черными принцессами» или с Николаем и Александрой. Он даже утверждал, что сам познакомился с Распутиным у «черных принцесс», что явно было ложью (он познакомился с ним у Сергия). Впрочем, к тому времени уже никто не желал признавать своей дружбы с Распутиным или веры в него и его духовные таланты⁴.

Адъютант царя и последний комендант дворца (1914–1917), Владимир Воейков после падения монархии сообщил Комиссии, что первым во дворец Распутина привел Николаша под влиянием «черных принцесс». Другие придворные источники также подтверждают, что с Николаем и Александрой Распутина познакомили «черные принцессы» – они надеялись с его помощью упрочить свое положение рядом с царственной четой. Сестры считали, что простой крестьянин станет идеальным инструментом в их руках. Они рассчитывали с его помощью собрать информацию о жизни императорской четы и укрепить свою связь с Николаем и Александрой⁵. Поскольку сестры собирались полностью контролировать Распутина, Милица велела ему не встречаться с царем и царицей без них. Двор – это скопище интриг, зависти и соблазнов, и без наставления сестер Распутину с этим не справиться. Впрочем, Распутин не спешил слушаться. Судя по всему, сестры были глубоко разочарованы в нем, поскольку он оказался гораздо умнее и более независимым, чем они предполагали. Он вовсе не собирался становиться чьим-то орудием.

Другие утверждали, что своим возвышением Распутин обязан группе православных клириков, которые были обеспокоены ростом влияния при дворе иностранных «людей Божиих», таких как Папюс и месье Филипп. Воейков был убежден, что Феофан представил Распутина «черным принцессам» именно по этой причине. Он рассчитывал на то, что они познакомят его с царем и царицей. Лидеры Церкви, в том числе и Феофан, полагали, что царь Святой Руси должен искать духовного наставления у истинно русских православных христиан, а не с французскими магнетизерами⁶. Со временем эта идея окончательно сформировалась и переросла в сознательный и тщательно организованный заговор. В 1914 году в газете «Петербургский курьер» приводились слова «некоего высокопоставленного сановника», которого спросили, каким образом Распутин смог сблизиться с императорской четой. Он ответил: «Некоторые священнослужители взяли простого крестьянина и превратили его в «пророка» мистицизма, а затем использовали его в собственных целях. Так что Распутин – это творение наших церковных «политиков»⁷. Стоит отметить, что возвышение Распутина пошло на пользу Феофану. Не стоит считать совпадением то, что он сам был впервые представлен императорской чете через две недели после их знакомства с Распутиным. Вскоре после этого ему предложили стать личным духовником Романовых⁸.

Ходили слухи, что Распутин – ставленник Черной сотни или других националистических организаций, но не единственный из тех, кого они пестовали. Одним из таких людей мог быть мистик Сергей Нилус. Нилус родился в богатой помещичьей семье, пережил религиозное пробуждение и покинул дом, чтобы странствовать по Руси. Свои религиозные открытия он описал в книге «Великое в малом, и Антихрист как близкая политическая возможность». Эта работа заняла свое место в истории при втором издании, увидевшем свет в 1905 году. В ней Нилус привел полный текст печально известной антисемитской фальшивки «Протоколы сионских мудрецов». Первое издание книги Нилуса (без «Протоколов») было хорошо воспринято Церковью и консервативными кругами. Одной из его почитательниц была Элла, сестра императрицы. Она пригласила Нилуса в Царское Село, желая познакомить его с царственной четой, чтобы он занял место Филиппа. Впрочем, из этого ничего не получилось. Вполне возможно, что сама эта история является чистым вымыслом. Услышав об этом спустя несколько лет, генерал Александр Мосолов, бывший глава канцелярии императорского двора, назвал ее просто «сказками»⁹.

Одни считали Распутина орудием в руках левых, другие – в руках правых. Одним из основных авторов самых безумных теорий заговора, связанных с Распутиным, был князь Жевахов. После революции он утверждал, что Распутин был орудием «международного еврейства», что евреи использовали его в темную с целью уничтожения христианской России. Именно они вытащили Распутина из безвестности и создали миф о его святости. С самого начала они планировали привести его во дворец посредством «черных принцесс» и использовать его для уничтожения монархии. «Над созданием славы Распутина работали невидимые агенты интернационала, имевшие в лице окружавших Распутина еврейчиков бойких сотрудников: здесь велась тонкая и очень сложная игра, здесь осуществлялись давно задуманные революционные программы»¹⁰.

Связь между появлением Распутина при дворе и революцией очевидна, хотя она и не имеет ничего общего с безумными фантазиями Жевахова. В 1904–1905 годах Россия вела провальную и непопулярную войну с Японией, которая завершилась заключением унизительного Портсмутского договора. В то же время Россию сотрясали забастовки рабочих, проходившие во многих городах империи. 22 января 1905 года сотни мирных демонстрантов были расстреляны войсками близ Зимнего дворца. «Кровавое воскресенье» ускорило революцию 1905 года, которая чуть было не сокрушила монархию. Миллионы рабочих бросили работу, остановилась железная дорога, студенты университетов вышли на улицу на демонстрации протеста. Волнения начались в армии, бунт вспыхнул на флоте (самым известным примером было восстание на броненосце «Потемкин» в Черном море). По всей стране бунтовали крестьяне – поджигали особняки помещиков и нападали на представителей государственной власти.

Кризис достиг пика осенью 1905 года, когда Николай наконец согласился пойти на уступки. Он подписал Октябрьский манифест, по которому, в числе прочего, народу даровались гражданские свободы (свобода слова, собраний и вероисповедания), разрешалось создание политических партий, а Государственная дума наделялась законодательными и надзорными полномочиями. Октябрьский манифест в буквальном смысле слова направил Россию к конституционной монархии. Царь все еще обладал «высшей самодержавной властью», но власть эта более не была неограниченной. Конституция 1906 года создала хрупкий баланс власти между короной и Думой. Манифест был восторженно принят народом, и революционные настроения на время ослабели. Но Николай был раздавлен. Чтобы спасти свое правление, он нарушил обет самодержавия, данный им при восшествии на трон¹¹. Ему было стыдно. Всю оставшуюся жизнь он пытался преодолеть совершенное им той осенью и вернуть себе абсолютную власть.

В октябре 1905 года Николай и Александра регулярно встречались с «черными принцессами» и Николашей. Эти трудные времена они пережили вместе. И в одном из разговоров Милица предложила им познакомиться с новым человеком Божиим, прибывшим из Сибири. Она наверняка рассказала им о его поразительной духовной силе, о своем восхищении этим человеком, о том, что с ним ее познакомил Феофан, – тоже человек высоких духовных качеств. И, услышав это, Александра решила, что речь идет о друге, которого обещал ей Филипп, о человеке, в котором императорская чета нуждалась как никогда. Пророчество исполнилось.