Подводные лодки типа “Барс” (1913-1942) - Игорь Цветков Страница 18

В общем во второй половине кампании 1916 г. подводные лодки совершили 31 боевой поход, пробыв в море 180 лодкосуток, т.е. в среднем в море в течение шести месяцев ежесуточно находилась одна лодка. Каждая большая подводная лодка (типа “Барс” и типа “Е”) выходила в море один раз в месяц с временем пребывания там 5-6 суток, а устаревшие малые лодки (типа “Аллигатор”) – почти вдвое меньше.

К боевым действиям в кампании 1916 г. привлекались подводные лодки: “Барс”, “Волк”, “Вепрь”, “Гепард”, “Львица”, “Пантера” и “Тигр”; английские лодки: “Е-1”, “Е-8”, Е-9” и “Е-19”; устаревшие малые лодки: “Аллигатор”, “Дракон”, “Кайман” и “Крокодил”.

Если учесть количество подводных лодок и время пребывания их в море, то средний коэффициент оперативного напряжения представляется весьма низким. При среднем коэффициенте оперативного напряжения 33% командование Балтийским флотом могло бы держать в море четыре больших подводных лодки, в то время как оно держало всего лишь одну. За этот период подводные лодки потопили два транспорта противника и один захватили в качестве приза. Английские подводные лодки успеха не имели.

Таким образом, подводным лодкам не удалось существенно повлиять на морские перевозки противника. Единственным достижением их боевой деятельности стало отвлечение противником значительных сил для противолодочной обороны конвоев.

Причина низкой результативности боевых действий подводных лодок, кроме пассивности командования Балтийским флотом, заключалась также в том, что командиры лодок обязаны были действовать в строгом соответствии с нормами международного призового права, не нарушая шведских территориальных вод. Только 19 октября, т.е. в конце кампании 1916 г., командующий флотом разрешил подводным лодкам “Тигр” и “Пантера”, находившимся в море атаковать транспорты противника без предупреждения, но это уже не могло оказать влияние на результаты действий лодок в этой кампании. Другая причина крылась в усилении противолодочной обороны конвоев и отдельных транспортов. Это заставляло командиров лодок атаковать противника с больших дистанций, что приводило к промахам при стрельбе торпедами, снижало эффективность артиллерийского огня, а также предоставляло судам противника больше возможностей обнаружить след торпеды и своевременно произвести маневр уклонения.

Новый командующий Балтийским флотом вице- адмирал А.И. Непенин предложил возобновить боевые действия подводных лодок у побережья Швеции и топить германские транспорты без предупреждения за пределами шведских территориальных вод, но это предложение было отклонено Ставкой под давлением министерства иностранных дел.

На кампанию 1917 г. Ставка вновь оставила неизменной главную задачу Балтийского флота – “всеми силами не допустить противника к востоку от Главной Нарген-Порккала-уддской позиции”.

В перерывах между походами

1917 г.

План кампании 1917 г., разработанный штабом Балтийского флота и утвержденный морским министерством Временного правительства, включал в себя план обороны, план активных операций и план вспомогательных действий, но этому плану не суждено было осуществиться из-за резко изменившейся внутриполитической и военной обстановки.

Новое положение в штабе командующего флотом Балтийского моря от 1 января 1917 г. значительно расширило права начальника штаба. При этом бывшая оперативная часть штаба была разделена на оперативное, разведывательное, общее и организационное отделения. Вновь были созданы артиллерийская, минная, механическая, интендантская и санитарная части, которые возглавили соответственно главный артиллерист, главный минер, главный инженер-механик флота, флагманский интендант и санитарный инспектор. Должность флагманского штурмана, флагманского корабельного инженера, флагманского историографа и заведующего военно-судной властью (обер-аудитор) были сохранены.

В соответствии с “Боевым расписанием Балтийского флота на 1917 г.” дивизия подводных лодок, в том числе флотилия английских подводных лодок (4 типа “Е” и 4 типа “С”), базировалась в Ревеле.

Зима 1916/17 гг. на Балтике выдалась очень суровой. Льдом были скованы не только Финский, Рижский и Ботнический заливы, но и прибрежные районы южной и восточной частей Балтийского моря, поэтому навигация в этот год открылась позднее обычного. В начале июня 1917 г. командующим Балтийским флотом был назначен контр-адмирал Вердеревский. Оперативная обстановка на Балтийском ТВД значительно осложнилась после предательской сдачи 3 сентября немцам Риги – удобного плацдарма для наступления на Петроград. Временное правительство, не сумевшее справиться с революционной ситуацией, готово было пожертвовать Петроградом, чтобы задушить надвигающуюся революцию немецкими штыками.

Богослужение по морякам, погибшим на “Барсе” . Ревель 28 мая 1917 г.

Как только Балтийское море очистилось ото льда, подводные лодки, базировавшиеся в Ревеле (типа “Барс” и типа “Е”), в Гангэ (типа “АГ”) и Мариенхамне (типа “Дракон”), возобновили боевые действия в южной части (коммуникации между Германией и Швецией) и в средней части Балтики, а затем и в Ботническом заливе.

Наиболее результативным было крейсерство подводной лодки “Вепрь” в Ботническом заливе. Она вышла 8 августа в атаку и торпедой уничтожила германский пароход “Фридрих Карл” (873 т).

Из-за резкого падения дисциплины экипажей кораблей и подводных лодок и фактического двоевластия на флоте (командующий флотом и Центробалт) количество боевых походов лодок в 1917 г. значительно сократилось, а коэффициент оперативного напряжения еще более снизился. Подготовка подводных лодок к выходу в море осуществлялась с нарушением установленных норм и правил, в связи с чем участились случаи аварий и выхода из строя отдельных агрегатов и устройств. Слабая судоремонтная база и забастовки рабочих не давали возможности вовремя вводить в строй подводные лодки, требовавшие ремонта.

Несмотря на сдачу Риги, командование флотом продолжало укреплять Ирбенскую позицию в ожидании прорыва германского флота в Рижский залив.

Были разработаны специальные инструкции кораблям и береговым батареям, подводным лодкам были назначены позиции, на которых они должны действовать при прорыве кораблей противника и отходе русских кораблей к Моонзунду.

Наблюдения и разведка в устье Западной Двины велись также с помощью подводных лодок.

Между тем германское командование усиленно готовилось к проведению операции по захвату Моонзундских островов под кодовым наименованием “Альбион”. В директиве командующего Восточным фронтом генерал- фельдмаршала Гинденбурга от 14 сентября 1917 г. говорилось: “Для господства в Рижском заливе и обеспечения фланга Восточного фронта надлежит совместными усилиями сухопутных и морских сил овладеть островами Эзель и Моон и запереть для неприятельских морских сил Большой Зунд”.