Революция, или Как произошел переворот в России - Владимир Хрусталев Страница 18

Ко всему этому, Государь не допускал возможности начать обсуждение таких важных государственных дел в разгар войны. – «Я не могу допустить, чтобы теперь, когда все мы поглощены борьбою с немцами, можно было поднимать вопрос о преимуществах парламентаризма; с грустью, но должен сказать, что все это хотят совершить не в чистых интересах Родины, а в своих личных и Мне трудно верить в разумность и искренность планов Родзянко ^{28} и Гучкова ^{29}, первого – недалекого, но признавшего себя государственным деятелем, второго – авантюриста и явно враждебного мне».

Фронт и Армия сравнительно не беспокоили Государя своим состоянием. Он хорошо знал положение всех войск, ежедневно получая донесения с фронта в Ставке, а при отъезде оттуда Ему все доносил генерал Алексеев ^{30} по телеграфу и телефону (который был последнее время устроен между Царским и Могилевом), и был поэтому уверен, что в огромной массе Армия спокойна, хорошо устроена, всем снабжена и ожидает боевых операций весной.

Конечно тыл, и в особенности Всероссийский Земский ^{31} и Городской Союзы ^{32}, раскинувшие широко и всюду свои органы и ячейки, вели агитацию подобно Прогрессивному блоку Государственной Думы. Однако у Государя была надежда, что серьезных волнений это не внесет в войска. Кой-где начинали сочувствовать «блоку» высшие командные лица, штабы, но самая толща солдатско-офицерская была, по мнению Царя, вне политики. Тем не менее смута шла.

В пояснение сего расскажу случайную встречу мою (в начале февраля) с генералом Александром Михайловичем Крымовым ^{33}. О нем говорили как о выдающемся боевом начальнике, и имя его пользовалось большим уважением в Ставке. Я помню, как при каком-то сообщении о боях в Карпатах, где была дивизия Крымова, Государь сказал: – «Там этот молодец Крымов, он управится скоро…».

Вот этого-то генерала Крымова, недавно прибывшего в Петроград, я встретил у Начальника Главного Штаба генерала Архангельского ^{34}. Мы все трое были сослуживцы по Мобилизационному Отделу Генерального Штаба еще до войны и потому говорили откровенно и свободно. Генерал Крымов, большой, полный, в кавказской черной черкеске, с Георгием на груди, ходил по известному круглому кабинету Начальника Главного Штаба и указывал на целый ряд ошибок во внутренней политике, которые, по его мнению, совершил Государь. Он возмущался, негодовал, и когда мы спрашивали его, откуда почерпнуты им сведения о каких-то тайных сношениях Двора с Германией, он отвечал: – «Да так говорят…».