На линейном крейсере Гебен - Георг Кооп Страница 17

И оно появляется! “Гебен” и “Бреслау” приносят его! Прорвав окружение вражеских сил, рассчитывая только на себя, они появились перед Дарданеллами, добиваясь разрешения на проход в Черное море для борьбы против России. Но все это разом отступило перед силой того другого, всемирно-значимого поступка, который в то же время своим переходом совершили оба корабля, перед судьбоносным решением Турции, перед преобразованием мировой войны. “Гебен” и “Бреслау”, так захотела судьба, определили решение.

Неизбежно и последовательно происходит далее это развитие. Обманом лишенная Англией обоих заказанных кораблей, Турция вместе с тем в качестве замены приобретает немецкие крейсера, необычайным образом оказавшиеся в турецких водах. Люди с “Гебена” и “Бреслау” берут на себя обучение, организацию, ремонт и укрепление турецкого флота. Результаты управления прежних наставников, английской военно-морской миссии, выходят наружу и открывают Турции глаза. Возмущение и злоба растут. Английское пребывание в Константинополе становится все более затруднительным. Обычно такая гордая островная империя, владычица морей, больше не может, несмотря на все мыслимые усилия, остановить однажды запущенное движение. С одной стороны, льстя и соблазняя переговорами, Антанта все же не может скрыть свою злобу по поводу покупки “Гебена” и “Бреслау”. Она знает, что тут идет речь намного шире, чем об одном лишь приобретении. Здесь наступает переворот, перелом Турции, изменение ее взглядов, ясно продемонстрированное.

Под тяжестью фактов в стране все больше проявляется расположение к немцам. Правда, послы Англии, Франции и России разворачивают при Высокой Порте активную деятельность. Всё снова и снова предпринимаются посреднические усилия с целью отговорить Турцию от вступления в войну, от борьбы на стороне стран Центральной Европы. Любой ценой необходимо им не допустить того, чтобы на Ближнем Востоке вспыхнул огонь войны, чтобы исламский мир взялся за оружие. Слишком поздно – искра уже возгорелась!

До сих пор, пребывая в роли подавленной, разбитой и побежденной, Турция видит, как разом меняется положение.

Осознавая благоприятность положения, она сбрасывает давящее иго капитуляции, те односторонние обязательства, которые предоставляют иностранцам далеко идущие привилегии и которые жестоким и бесстыдным образом многосторонне используются странами Антанты как средство давления для достижения всё новых уступок. Устранение экстерриториальных преимуществ было тяжелым ударом для стран Антанты. Несколько дней спустя, 15 сентября, английская морская миссия уходит в отставку и покидает Константинополь. Разоблачение их “педагогической деятельности” им, вероятно, слишком неприятно.

Шаг за шагом Высокая Порта проводит свои меры. 29 сентября окончательно закрываются проливы. Прямая связь западных держав с Россией пресечена, единственный безопасный путь, по которому еще было возможно бесперебойное снабжение России, перекрыт. Это должно теперь стать для империи, отрезанной от всякой поддержки, смертельной раной, а для ее союзников – непосильным бременем. Политические и стратегические последствия были огромны. Судоходное сообщение между западными державами и югом России стало невозможным, и теперь на колеблющиеся в своей политике балканские государства Румынию и Болгарию уже не могло быть оказано никакого прямого давления.

Но Антанта, в то время как турецкие моряки делали крупные успехи и лихорадочно работали над ремонтом кораблей и обучением флота, усилением обороны проливной зоны, всё ещё пытается спасти то, что возможно. Ради этой цели молча сносятся явные оскорбления и нелюбезности. Только бы Турция, Ближний Восток остались спокойными, Антанта слишком хорошо знает, о чем идет речь.

Недовольство Антанты направлено прежде всего против покупки “Гебена” и “Бреслау”, против пребывания немецких моряков, которое не обещает ничего хорошего. Просьб, угроз и протестов становится все больше. Русский черноморский флот появляется у Босфора и проводит демонстративные маневры против покупки “Гебена” и “Бреслау”. Англия требует раз за разом, чтобы Турция убрала немецкий экипаж с турецких кораблей. Все представления бесполезны. Англия сыграла свою роль. Турция самоуверенно отвечает, что пребывание и деятельность немцев является ее внутренним делом и Англии не касается.

Ввиду этого твердого, недвусмысленного поведения Высокой Порты Антанта теряет тщательно хранимое до сих пор самообладание. 26 октября Англия и Россия объявляют Турции, что они не могут рассматривать передачу “Гебена” и “Бреслау” как правомерную покупку. По обоим кораблям, как только они покинут Дарданеллы или Босфор, все равно, под немецким или турецким флагом, сразу же будет открыт огонь. На Турцию это не производит впечатления – в качестве ответа она усиливает минные заграждения обоих проливов.

Предгрозовая атмосфера накалена до предела. Больше и больше накапливается напряжённость – каждый момент может принести разрядку.

*

Пока мы здесь проводим полные волнений дни, и в моей судьбе происходит решающий поворот. Уже часто радиостанция “Гебена” перехватывала радиопереговоры русских кораблей на Черном море. Так была принята какая-то радиограмма, но никто не может расшифровать язык. Тогда-то перед строем экипажа и был задан вопрос: “Кто знает русский язык?” Я поднимаю руку вместе с одним австрийским немцем.

Перед нами положили русскую радиограмму – мы оба должны были перевести её. Как немцу, приехавшему из России, этот язык мне был, конечно, известен. Я быстро готов с переводом – моему же товарищу определенно требуется больше времени для этого.

При таком положении дел мне вдруг приходит в голову, что я могу быть полезен, если я буду находиться в радиорубке, самом святом помещении корабля, и прослушивать и записывать радиопереговоры. Русский не составляет для меня никакой сложности. К тому же когда-то раньше у меня была возможность изучить азбуку Морзе и на практике заниматься её причудливыми значками.

Почему бы мне не попытаться и не использовать мои знания?

Недолго думая, я изложил командиру мое стремление, и уже в полдень этого же дня я должен был явиться к нашему адмиралу, который, по-видимому, оказался очень рад быстрому решению вопроса с переводом и отпустил меня со словами: “Скорое обучение на радиста было бы очень желательно”. Радость действительно велика – для меня на борту начинается теперь совершенно новая, интересная и ответственная деятельность. Мне не терпится стать на новом посту как можно более полезным.

На следующий день я причислен к радиоперсоналу – начинается обучение новой деятельности, унтер-офицер напоминает мне уже частично позабытую азбуку Морзе. Это означает- , заниматься и еще раз заниматься. Каждый день для меня проводятся занятия по радиотехнике. Между тем я третий или четвертый человек в радиорубке, куда я раньше не мог даже бросить беглый взгляд. Я пытаюсь записывать то, что слышно в эфире – далекие, таинственные голоса. Через некоторое время я уже освоился с музыкой из точек и тире. Я еще не знаю технического обслуживания аппаратов приема и передачи, но и это со временем основательно изучено. Вскоре я освоился с особенностями русской радиосвязи и точно знаю волну русского передатчика.