Врата Атлантиды - Эндрю Коллинз Страница 16

«…жители Карфагена и люди, обитавшие между столбами Геркулеса, старались не приближаться к этим водам [т. е. лежавшим за Геркулесовыми столбами], которые, по свидетельству карфагенянина Химилкона, можно было с трудом преодолеть за четыре месяца. Он сам писал, что паруса здесь почти не помогут, ибо ветров почти не бывает, вода очень густая и липкая и сильно препятствует движению вперед.

А еще он добавляет: среди песчаных кос и отмелей тут и там вьются огромные водоросли, образуя настоящие заросли, задерживающие корабли. Более того, он рассказывает, что море там вовсе не глубокое, и дно [океана] едва прикрыто небольшим слоем воды. Там постоянно снуют дикие морские чудовища, и между едва-едва ползущими кораблями тут и там шныряют всякие чудища».

Историков, естественно, интересует местонахождение этого мелководного моря водорослей, которое, по словам Химилкона, «с трудом можно переплыть за четыре месяца». Где именно знаменитый карфагенский мореплаватель в своем легендарном плавании, или плаваниях, мог встретить такое море, так и осталось тайной. Известно, что в одном из своих плаваний он вышел из родного порта, Карфагена, расположенного на средиземноморском побережье Северной Африки, и на всех парусах миновал Геркулесовы столбы. Куда он отправился — никто не знает. Ситуация несколько проясняется, если прочесть рассказ Авьенуса о морских походах Химилкона. В нем дана несколько более подробная картина мелкого моря, на которое век спустя ссылаются Платон, Аристотель и Псевдо-Скилакс. Так можем ли мы определить положение того самого непроходимого моря тины, водорослей и безветрия, под волнами которого, как считал Платон, ушла на дно Атлантида?

Видимо, ни у кого нет сомнений в том, что все эти писатели, зная о его существовании или нет, писали о Саргассовом море. Этот район Атлантики площадью с Европу, где в буйном изобилии растут гигантские водоросли, простирается между Азорскими и Багамскими островами. Истинная причина буйного роста этой водоросли, так называемой заливной водоросли, морского падуба или, говоря более строго, Sargassum bacciferum, остается предметом напряженных споров. Прежде бытовало мнение, что течение отрывает ее от дна у побережья Северной Америки и она скапливается в тихих и малоподвижных водах, раскинувшихся между различными трансантлантическими течениями и зонами ветров, проносящихся над Северной Атлантикой. Однако в наши дни морские биологи пришли к выводу, что эта водоросль — местного происхождения и размножается без всякого контакта с прибрежьями материков.

Первым, кто официально открыл Саргассово море, был Христофор Колумб, сделавший это во время своего первого плавания в Новый Свет в 1492 г. В отчете о путешествии, составленном его сыном Фердинандом, сказано, что в воскресенье, 16 сентября — за 27 дней до торжественной высадки на Багамских островах — мореплаватели обнаружили, что поверхность воды «покрыта необозримой массой желтовато-зеленых водорослей, которые, казалось, оторвались от какого-то острова или рифа». Весь следующий день мореходы продолжали продираться через эти «травяные циновки», сплетенные, как им показалось, из «толстенной травы, имевшей длинные побеги и листья, а также плоды наподобие плодов мастикового дерева». Существование этого странного моря навело Колумба на мысль, что его корабли уже приближаются к суше. Он даже увидел на водорослях живого краба и заметил, что вода стала вдвое менее соленой, чем прежде».

Ученые считают совершенно невероятным, что Химилкон мог иметь в виду Саргассово море. Однако его описание этого продолговатого моря, которое «с трудом можно переплыть за четыре месяца», надо признать практически безукоризненным: в самом деле, достаточно вспомнить массы водорослей, мертвенный штиль и богатство форм океанической фауны, которую он называет «дикими морскими чудовищами» и даже «настоящими монстрами». Колумбу тоже встретились в этих местах огромные рыбы, в числе которых были и громадные тунцы, которые «подплывали к кораблям настолько близко, что люди с «Ниньи» [моряки с одной из его каравелл] убили одну из рыбин гарпуном».

Разумеется, там не было никаких кос или глыб грунта и ила, выступавших над поверхностью Саргассова моря. Однако тот факт, что все эти сведения были с такой готовностью восприняты античными мореходами, является чрезвычайно важным для правильного понимания слов Платона, говорящих о противоположной стороне Атлантиды. Если его рассказ был основан не просто на вполне понятных древним ассоциациях между Саргассовым морем и мелководьем, весьма интригующе выглядит тот факт, что рассказ Платона на удивление точно описывает косы и мелководья, которые действительно имеют место быть вблизи Багамских островов. Они простираются на несколько сотен километров между Большими Багамами на севере и Кай де Саль на юге. В самом деле, Багамские острова не только славятся своими частыми отмелями и мелководьем, но и само их название происходит от испанского «baja таr», что означает «мелкое море». Вполне возможно, что у таких классических античных авторов, как Платон, Аристотель, Псевдо-Скилакс и даже Химилкон, мы имеем место с отрывочными сведениями об отмелях и мелководьях возле Багамских островов.

Предположение о том, что Платон мог ссылаться на реальные географические локусы у побережья Западной Атлантики, вряд ли встретит широкую поддержку, особенно если вспомнить, что теория о критском происхождении Атлантиды является на сегодня наиболее распространенной версией и разгадкой этой тайны. Но такие выводы можно предлагать тем, кто достаточно глубоко изучил труды Платона. Должен признать, что я не первый, кто пришел к подобным выводам. Еще в 1875 г. Л. М. Хоси в замечательной статье, озаглавленной «Атлантида: Теория об Атлантиде и ее отношениях с туземной цивилизацией», которая была опубликована в научном издании «Цинциннати Куортерли Джорнэл оф Сайенс», пришел к следующему выводу: