Рейксмузеум Амстердам - И. Кравченко Страница 16

Рембрандт представил праведную Анну в современной художнику одежде, но в головном уборе восточного типа, вышитом золотой нитью. Освещенная рука, изображая которую мастер передал морщины и голубые прожилки, настолько трепетна и одухотворенна, что «говорит» о персонаже не меньше, чем лицо праведницы, находящееся в тени. В ранний период творчества, когда и была написана работа, Рембрандт изучал возможности света и тени, знание которых пригодилось ему в дальнейшей работе.

Предполагают, что в образе Анны запечатлена мать живописца: изображенная похожа на нее внешне, об этом можно судить по портретам женщины, созданным сыном и его учениками. К тому же живописец во многих картинах представлял близких различными историческими, мифологическими и библейскими персонажами, словно примеряя на простых людей великие судьбы.

Рембрандт Харменс Ван Рейн (1606–1669) Каменный мост. Около 1638. Дерево, масло. 29,5x42,5

Рембрандт создал большое количество пейзажей, как живописных, так и графических. Почти все они полны драматизма, присутствующего и в других картинах мастера зрелого периода.

Здесь изображена природа в начале грозы. Яркая вспышка неведомого света озаряет кусок пейзажа, который вот-вот будет поглощен тьмой от затягивающих небо, висящих клоками страшных туч. Световой поток, вырывающий из мрака предметы и людей, был характерен для живописи художника, на этом противопоставлении он создавал свои работы. Слева изображены путники, которые вылезают из телеги, спеша укрыться от непогоды в таверне, люди, плывущие в лодке, причаливают к берегу. И только один человек, подходящий к мосту, продолжает свой путь, идя навстречу грозе. Но край тучи обрызган отсветами невидимого небесного сияния, и эти оранжевые сполохи веселят душу.

В те времена в окрестностях Амстердама не было таких каменных мостов. Вероятно, автор увидел его в окружении деревьев на гравюре Яна ван де Велде и обыграл это изображение в своем пейзаже, реалистическом и фантастическом одновременно. Картина рождает ощущение волшебства, а люди на ней словно олицетворяют различные человеческие состояния перед лицом стихии. Из них лучше всего виден упрямый путник — воплощение человеческой сути Рембрандта.

Рембрандт Харменс Ван Рейн (1606–1669) Ночной дозор 1642. Холст, масло. 379,5x453,5

В Голландии, где был силен дух коллективизма, представители различных обществ любили заказывать художникам групповые портреты. Такой заказ от корпорации амстердамских стрелков получил и Рембрандт, ему заплатили немалую сумму — 1600 флоринов. Всего предстояло запечатлеть восемнадцать человек стрелковой роты, находившейся под командованием капитана Франса Баннинга Кока. Живописец обманул ожидания добропорядочных бюргеров, и в результате на свет явилось необычное полотно.

Каждый из заказчиков таких портретов хотел видеть себя изображенным в наиболее выгодном свете. В центре автор представил командира и лейтенанта Виллема ван Рейтенбурга, но остальных разместил в соответствии со своим замыслом. Рота не просто позирует: члены корпорации выступают в поход против неприятеля, хотя на большинстве изображенных — нарядная, больше подходящая для пирушки одежда. Капитан отдает приказание лейтенанту, барабанщик бьет в барабан, и все участники сцены находятся во взволнованном состоянии. Движение, которым охвачено все, вот-вот выплеснется за пределы работы, туда, куда указывает рука командира и направлена алебарда лейтенанта. Рембрандт добавил в картину выдуманных персонажей, прежде всего девушку-карлицу в золотистом платье и с курицей у пояса, озаренную ярким лучом света. Что это за персонаж и зачем он здесь, неизвестно: скорее всего, героиня нужна была художнику в качестве светового пятна, перекликающегося с фигурой Ван Рейтенбурга. Кроме того, это порождение фантазии мастера усиливает ощущение волшебства, которое вызывает картина.

Необычный эффект полотно производит и благодаря освещению, напоминающему театральное. (Впоследствии картина недаром получила название «Ночной дозор», хотя действие происходит около двух часов дня.) Нарядная одежда стрелков, их размещение, словно на сцене, антураж, вплоть до висящего на колонне огромного зеркала, также создают впечатление, что перед зрителем спектакль, вызывая в памяти строки Уильяма Шекспира о том, что весь мир — театр. Рембрандт отдался игре воображения, но заказчики ее не оценили. Они решили повесить полотно в меньшее по размерам помещение, предварительно обрезав холст со всех сторон. С той поры мастер, чье искусство ранее совпадало с ожиданиями бюргеров, щедро вознаграждавших его и любовью, и деньгами, шел по пути художника-одиночки, верного только своему таланту.

Рембрандт Харменс Ван Рейн (1606–1669) Портрет Титуса в монашеском одеянии 1660. Холст, масло. 79,5x67,5

Художник любил изображать на своих полотнах близких людей в самых разных образах. В данном случае он написал портрет сына в одежде францисканского монаха, хотя Титус не имел отношения к монашеству и, кроме того, был протестантом. Но католический святой Франциск Ассизский почитался в кальвинистской Голландии за проповедь скромной жизни, посвященной служению Богу. Образ Франциска, умилявшегося всем божественным созданиям, очень подходил нежному, глубокому мальчику, каким был сын живописца.

Он облачил его в темное одеяние, фон сделал погруженным в полумрак, из которого едва выступают стена и куст. Таким образом, Рембрандт притягивает взгляд зрителя к лицу изображенного. На нем выделяются бархатные карие глаза и ярко-алый рот, но оно бледно, в чем видны следы слабого здоровья юноши: он, скорее всего, как и мать, страдал от туберкулеза, отчего умер в возрасте двадцати семи лет. Молодой человек ушел в свои мысли, его взгляд ласково-созерцателен, и от всего облика изображенного исходит невидимое, но ощущаемое излучение. Христианство учит, что в слабости заключается сила человека, поэтому так притягателен образ Титуса, созданный кистью его отца.

Рембрандт Харменс Ван Рейн (1606–1669) Автопортрет в образе апостола Павла 1661. Холст, масло. 91x77

Желание постигать природу человека часто заставляло Рембрандта прибегать к режиссерским приемам: художник наряжал портретируемого в необычные одежды и воображал его тем или иным персонажем из мифологии или истории, особенно Священной, как в данном случае. На этой картине он представил себя в образе апостола Павла.

Из загадочной, клубящейся тьмы выступает лицо, на котором играют свет и тень, с открытым взглядом находящихся в тени глаз и высоко поднятыми бровями, отчего лоб изборожден морщинами. На голове у «Павла» тюрбан, напоминающий о восточных землях, где родился апостол, и о том, что художник имел пристрастие к экзотическим одеждам. Из-под тяжелого плаща торчит рукоятка меча, атрибута святого, который, проповедуя христианство, действовал по слову Христа из Евангелия: «Не думайте, что Я пришел принести мир на землю; не мир пришел Я принести, но меч…» (Матфей, 10:34). Однако этот предмет напоминает и о том, как был казнен апостол за свою веру. В руках у изображенного — письма, из тех, что Павел писал членам созданных им христианских общин, в данном случае ефесянам, и эти листы, как и голова «апостола», освещены.