Схватка гигантов - Александр Больных Страница 16

Это был "Боже, храни короля"… Как только крейсер отшвартовался, на борт прибыл германский консул в Гонолулу Георг Родик. У него были плохие новости для капитана. "Нюрнберг" за последние 3 месяца уже дважды заправлялся в Гонолулу, и теперь здесь просто не осталось угли. После разговора с командиром базы контр-адмиралом Муром фон Шёнберг был вынужден обратиться к командующему американским Тихоокеанским флотом контр-адмиралу Коулзу. Тот разрешил выделить немцам 750 тонн угля. Фон Шёнберг начал погрузку с помощью команд интернированных в Гонолулу немецких пароходов "Сетос" и "Поммерн". Но тут снова примчался Мур и заявил, что разрешает немцам взять только 550 тонн. После нового раунда переговоров эта цифра была увеличена до 700 тонн, однако много времени было потрачено впустую.

Вечером по городу начали распространяться панические слухи. Японский броненосный крейсер "Идзумо" и британский линейный крейсер "Аустралиа" караулят "Нюрнберг" на выходе из порта- Однако фон Шёнберг был одним из лучших командиров флота императора Вильгельма. Он невозмутимо выполнил все, что поручил ему адмирал. Все нужные телеграммы были разосланы. К 16.30 крейсер закончил принимать уголь и начал грузить свежую провизию. В 21.20 на борт "Нюрнберга" снова примчался Родик, чтобы попрощаться с офицерами. Фон Шёнберг заявил ему: "Неважно, какой неприятель ожидает меня снаружи и какова его сила. "Нюрнберг" никогда не сдастся. Мы встретим свою судьбу. Я полагаю, что мой крейсер станет стальным гробом для меня и моего экипажа".

Собравшиеся на причале немцы хором запели "Стражу на Рейне". Крейсер медленно отвалил от пирса и пошел к выходу из гавани, даже не приняв на борт лоцмана. Толпа разразилась троекратным "Ура!". Выйдя из порта, "Нюрнберг" увеличил скорость и быстро скрылся в темноте.

Жители Гонолулу напряженно ждали грохота артиллерийской канонады. Но ни одна вспышка не мелькнула на горизонте. Немедленно появился слух, который даже подхватили местные газеты: "Нюрнберг" столкнулся с "Аустралией", первым же залпом линейный крейсер снес мачты "Нюрнберга" и разворотил ему палубу, после чего немцы сдались. Но этой сплетне поверили только местные японцы.

На самом деле "Нюрнберг" спокойно покинул порт. Фон Шёнберг был уверен, что погоня находится далеко. Однако он решил, что после глупейшей нервотрепки в Гонолулу его команде нужна небольшая встряска. По пути на остров Рождества, где он должен был встретиться с эскадрой фон Шпее, фон Шёнберг решил заглянуть на остров Фаннинг. Там находились британские радио- и телеграфная станции. "Нюрнберг" подошел к острову лунной ночью 7 сентября. На рассвете радист крейсера перехватил сообщение: "Вижу подозрительный корабль". Фон Шёнберг отправил на остров катер с вооруженным дегангом, но под французским флагом. Хитрость сработала. Радист на острове передал: "Подозрительный корабль оказался французским". Но как только нос катера коснулся берега, вместе триколора появился германский флаг.

Радиостанция была уничтожена, немцы вывезли все, что могли унести с собой. Вся операция заняла 2 часа.

Зато плавание "Шарнхорста" и "Гнейзенау", когда они покинули Эниветок, было спокойным и даже скучным. 6 сентября "Нюрнберг" присоединился к эскадре. Фон Шёнберг рассказал адмиралу, какое облегчение принес его команде набег на остров Фаннинг. Поэтому адмирал решил принять соответствующие меры. Он решил посетить германскую колонию Самоа, которая была захвачена новозеландцами. Вполне вероятна была встреча с линейным крейсером "Аустралиа", который прикрывал войсковые транспорты. Фон Шпее решил попытаться нанести внезапный удар на рассвете по гавани Апиа. В этом случае у него появлялись все шансы на успех, и он мог сорвать самый богатый приз, который можно было найти на Тихом океане. На совещании командиров адмирал изложил свой план. "Шарнхорст" и "Гнейзенау" двинутся на Самоа без угольщиков. "Аустралию" следует атаковать торпедами, другие корабли – артиллерийским огнем с большой дистанции (10000 ярдов). Караван в сопровождении "Нюрнберга" направится на Маркизовы острова. Рандеву было назначено примерно на 24 сентября.

Забив до отказа бункера и завалив углем палубы, броненосные крейсера взяли курс на юго-запад. 10 сентября они пересекли экватор и подошли к Апиа ночью 13/14 сентября.

"Некоторые из нас были уверены, что мы найдем вражеский флот в Апиа. Другие утверждали, что англичане не так глупы, чтобы попасться в ловушку… Большинство считало, что мы встретим 2 легких крейсера, которые поддерживают войска на берегу. Но были и те, кто утверждал, что гнездышко будем пустым. Я присоединился к большинству в основном для того, чтобы не пригасить энтузиазм, охвативший кают-компанию", – вспоминал капитан 2 ранга Поххаммер.

Ближе к рассвету сыграли боевую тревогу, и моряки разошлись по своим постам. Но немцев ожидало страшное разочарование. Ничего. Ни единого корабля! Только крошечная шхуна под американским флагом и Юнион Джек, лениво шевелящийся на высоком флагштоке на берегу. Чуть позднее в море была замечена шлюпка под германским флагом. В ней оказались 2 немецких плантатора, которые рассказали фон Шпее об атаке новозеландцев. Больше всего адмирала возмутило то, что с германским губернатором обращались "неподобающим образом".

Фон Шпее решил изменить свой маршрут и навестить принадлежащие французам острова Товарищества. Его орудия просто обязаны дать хоть один залп! Крейсера взяли курс на северо-запад, чтобы обмануть береговых наблюдателей, описали в море большую петлю и направились на восток. Перехваченная радиопередача из Апиа подтвердила, что уловка удалась. В ней сообщался ложный курс. 21 сентября крейсера подошли к острову БораБора. Фон Шпее приказал поднять французский флаг. Французский полицейский был обманут и согласился снабдить крейсера свежей провизией. За золото, разумеется. Вы ведь не против золотых гиней? И лишь через несколько месяцев ошеломленные обитатели Бора-Бора узнали, что их посетила германская эскадра.

Впрочем, власти Таити были готовы к прибытию противника. После визита фон Шпее в Апиа французские власти на всякий случай известили все свои колонии на юге Тихого океана о потенциальной опасности. Расчеты береговых батарей в Папаэте находились при орудиях, когда 22 сентября броненосные крейсера появились на горизонте. Белые клубки дыма на берегу сообщили немцам, что по ним стреляют. А вскоре рядом с "Шарнхорстом" взметнулись столбы воды. Это был смелый поступок, ведь на батарее стояли всего лишь 4 орудия калибра 65 мм. Смысл установки такой батареи не вполне понятен, ведь любой корабль, способный просто доплыть из Европы до Папаэте, будет вооружен сильнее. Фон Шпее предпочел бы получить уголь и провизию без боя, но французы не оставили ему выбора. 210-мм орудия броненосных крейсеров открыли ответный огонь. В городе началась паника, люди бросились спасаться кто куда.

"Шарнхорст" подошел ближе к берегу. В гавани был замечен большой пароход и старая канонерка "Зелэ". Она уже успела отличиться, захватив германский пароход "Валькуре" у острова Макатеа, но теперь пришел час расплаты. Французы утверждают, что сами затопили "Зелэ" на входном фарватере, немцы говорят, что, получив несколько попаданий, канонерка перевернулась и затонула в гавани. Французы подожгли угольные склады, а пара шальных германских снарядов подожгла склады с копрой. Когда германские крейсера уходили, на берегу поднимались высокие столбы густого черного дыма. Дряхлая канонерка была не слишком завидной добычей, но, как и предсказывал фон Шёнберг, этот рейд помог немцам восстановить уверенность в себе. 26 сентября фон Шпее встретился с "Нюрнбергом" на Маркизовых островах, но теперь и моряки броненосных крейсеров могли кое-что рассказать. Эта стоянка была самой долгой за все время плавания через Тихий океан. Впервые матросы получили возможность сойти на берег. Фон Шпее отправил 2 угольщика, чьи трюмы сейчас были пусты, в Гонолулу с сообщениями для Берлина и германских агентов в Южной Америке. Он просил доставить на юг Чили к концу декабря 20000 тонн угля и продовольствие для 2000 человек на 3 месяца. Суда снабжения должны были находиться в Вальпараисо, начиная с третьей недели октября, и ожидать дальнейших распоряжений.