Комитет-1991. Нерассказанная история КГБ России - Леонид Млечин Страница 16

– Как бы вы отнеслись к предложению Ельцина идти с ним на выборы в качестве вице-президента?

Бакатин поблагодарил и отказался:

– Думать на эту тему уже не имеет смысла – я только что подал заявление в избирком с просьбой зарегистрировать мою кандидатуру.

То ли он верил в свою победу, то ли выполнял просьбу Горбачева, который мечтал провалить Ельцина и надеялся, что Бакатин оттянет ельцинские голоса. Вадим Викторович совершил ошибку. И для него, и для всех было бы лучше, если бы он в 1991 году стал вице-президентом России. Скорее всего, страна избежала бы трагических событий октября 1993 года.

Он выставил свою кандидатуру на первых президентских выборах в России в июне 1991 года, став соперником Ельцина. Вадим Викторович находился в расцвете сил, жаждал активной политической деятельности и видел себя на первых ролях. Он был человеком известным, заметным, хотя, возможно, переоценивал степень своей популярности. Бакатин представляется человеком самоуверенным, несколько кокетливым, не забывающим о том, что он нравится женщинам. Он показал себя дельным администратором и порядочным человеком и явно заслуживал заметной работы, хотя, с другой стороны, для чего-то большего ему явно не хватало образа самостоятельного политика.

Пресса и телевидение поддерживали Бакатина, о нем доброжелательно писали и говорили. В лагере Ельцина за ним ревниво следили. Обижались на то, что он посмел конкурировать с Борисом Николаевичем. А после подсчета голосов выяснилось, что из всех кандидатов Бакатин собрал наименьшее количество голосов – всего 3,42 процента.

Специалисты считают, что на выборах Вадим Викторович наделал много ошибок. Отказался от помощи профессионалов, которые занимались имиджем политиков. Запретил выпускать пропагандистские листовки и плакаты. Неудачно выступал, речи у него получались слишком длинными и академичными.

Одни избиратели, глядя на послужной список кандидата, воспринимали его как партаппаратчика, хотя по сути он им и не был. Другим Бакатин казался нерешительным человеком с расплывчатой программой. Кандидатом в вице-президенты он предложил Рамазана Хаджимуратовича Абдулатипова, отнюдь не у всех вызывавшего симпатию.

Олег Максимович Попцов, первый руководитель российского телевидения, считал, что сам Бакатин вел предвыборную кампанию вяло. Но его главная проблема состояла в том, что те люди, которые в принципе симпатизировали Бакатину, голосовали за Ельцина. А противники Ельцина, естественно, не хотели поддерживать Бакатина.

На выборах 12 июня Ельцин собрал 57,35 процента голосов.

Теперь Борис Николаевич еще увереннее отстаивал свою точку зрения.

Когда Горбачев попросил у Верховного Совета СССР дополнительных полномочий, потому что власти никто не подчиняется, Ельцин резко возразил:

– Такого объема законодательно оформленной власти не имели ни Сталин, ни Брежнев. Крайне опасно, что президентская власть у нас формируется под личные качества и гарантии конкретного человека. Фактически центр стремится конституционно оформить неограниченный авторитарный режим.

Через несколько лет сходные обвинения Борис Николаевич услышит в свой адрес. И тогда и потом эти обвинения были чистой демагогией – ни Горбачев, ни Ельцин диктаторами не стали. Угроза исходила совсем с другой стороны. Ее можно было ощутить.

17 июня 1991 года на сессии Верховного Совета СССР выступил маршал Сергей Ахромеев, недавний начальник Генштаба, которого Горбачев сделал своим советником:

– Наша страна насильственно, вопреки воле народов, выраженной на референдуме 17 марта сего года, расчленяется. Некоторые руководители республик, и в первую очередь Ельцин Борис Николаевич, на словах выступают за Союз, а на деле разрывают его на части. СССР распадается. И высшие органы власти или не хотят, или не могут предотвратить гибель нашего Отечества. В такой опасной обстановке наша страна находилась только в 1941–1945 годах. Но тогда Сталин сказал народу правду о нависшей смертельной опасности, и общими усилиями народа под руководством КПСС угроза гибели Отечества была преодолена. Президент СССР в настоящей обстановке бездействует, а Верховный Совет позволяет ему бездействовать, не желая замечать всего, что происходит вокруг.

Никогда раньше маршал, привыкший к военной дисциплине, не позволял себе критиковать Верховного главнокомандующего. Это был сигнал. До путча оставалось два месяца.

17 июня и председатель КГБ Крючков выступил на закрытом заседании Верховного Совета с пугающей речью.

Геннадий Бурбулис:

– Практически весь девяносто первый год был заряжен темой чрезвычайщины. Крючков официально с трибуны Верховного Совета говорил, как опасна эта говорливая демократизация. Они до последнего не понимали природу многосоттысячных митингов. Кому это дозволено? А почему мы на это спокойно смотрим? У них была какая-то, я бы сказал, экзистенциальная травма в восприятии событий тех месяцев.

Горбачев тоже промахнулся с вице. В декабре 1990 года на Съезде народных депутатов предстояло избрать вице-президента СССР. У Георгия Шахназарова возникло неожиданное предложение:

– А почему бы вам не удовлетворить амбиции Ельцина? Скажем, сделать его вице-президентом?

Михаил Сергеевич отрезал:

– Не годится он для этой роли, да и не пойдет. Ты его не знаешь. Ему нужна вся власть.

Горбачев перебрал много кандидатур. Недавний секретарь ЦК Александр Николаевич Яковлев вызвал бы яростные протесты консерваторов. Министр иностранных дел Эдуард Амвросиевич Шеварднадзе отпал, потому что в первый же день работы съезда сделал резкое заявление об уходе в отставку. От кандидатуры Нурсултана Абишевича Назарбаева, будущего президента Казахстана, Горбачев тоже отказался.

Возникли две новые фамилии: академик Евгений Максимович Примаков и Геннадий Иванович Янаев, к тому времени член политбюро и секретарь ЦК.

Бывший комсомольский функционер, веселый, компанейский человек, Янаев понравился Горбачеву и мгновенно взлетел на самый верх. Горбачев полагал, что сравнительно молодой Янаев, не примкнувший ни к левым, ни к правым, не встретит возражений у депутатов. Да и ему самому не доставит хлопот. Едва ли Горбачев хотел видеть на посту вице-президента самостоятельную и равноценную фигуру, с которой бы пришлось считаться.

Горбачев посоветовался с недавним членом политбюро Вадимом Медведевым.

– Янаев, – ответил Медведев, – возможно, будет вам помогать, но он не прибавит вам политического капитала. Я бы отдал предпочтение Примакову.

Михаил Сергеевич выбрал Янаева. И тоже совершил большую ошибку. Назарбаев или Примаков не предали бы своего президента. Августовского путча бы не было, и, может быть, сохранился бы Советский Союз.

Горбачев неустанно призывал руководителей республик к терпению и здравому смыслу, к отказу от политической истерии. Накануне отъезда в отпуск откровенничал с Назарбаевым и Ельциным, фактически делил с ними власть. А через несколько дней поделился с Черняевым впечатлениями: