Сибирские полки на германском фронте в годы Первой Мировой войны - Александр Крылов Страница 16

Против моего правого участка наступали не менее 3У батальонов противника. Потери 1 и 2 батальонов за 29 ноября:

1. Офицеров: раненых 5 и контуженых 4 (три остались в строю)

2. Нижних чинов убитых и раненых 290 человек.

29 ноября 3 и 4 батальоны и 4 пулемета, расположенные в дер. Ранктен, около полудня получили приказание двинуться на перешеек у дер. Циршпинтен, где поступить в распоряжение генерала Мясникова. Батальоны прибыли к месту назначения ночью на 30 ноября и расположились в окопах к юго-востоку от указанной деревни, примыкая к ней.

В ночь с 30 на 31 ноября 3 и 4 батальоны и 4 пулемета сменили с позиции 1 и 2 батальоны, которые после смены отошли на их место. 3 батальон занял место 1 батальона, а 4 батальон – 2 батальона. Ежедневно расположение батальонов в окопах у дер. Циршпинтен обстреливалось орудийным огнем, а на позиции к северо-западу от дер. Маркциноволя, кроме того, ружейным и пулеметным.

2 декабря утром 2 и 1 батальоны были передвинуты в район ф. Грюнеби и дер. Састроскен. На батальоны были возложены следующие задачи:

1. Устройство тыловой позиции к западу от ф. Грюнеби, по линии от болота, против озера Вонс, до шоссе из дер. Венсовен в Састроснен.

2. Нести сторожевую службу на берегу болота от того же озера до высоты 125 – исключительно.

10 декабря батальоны были сменены батальонами 27 ССП и расположились: 1 батальон в дер. Циршпинтен, а 2 батальон в ф. Ублик.

Приказом генерал-лейтенанта Трофимова от 11 декабря за № 47 полку была поставлена задача обеспечивать фланг 19 полка, наступая на Трухсен, по мере продвижения вперед этого полка. Ко времени получения этого приказа полк располагался следующим образом: 3 и 4 батальоны и 4 пулемета, на передовой позиции, примыкая правым флангом к озеру Бувельно, 2 батальон в ф. Ублик, которому приказано было переправиться по мосту через озеро Бувельно, на западный его берег, где занять землянки, расположенные против ф. Огродкен, 1 батальон был расположен в дер. Циршпинтен, составляя резерв генерала Мясникова – начальника правого боевого участка генерала Трофимова. Так как указанным выше приказом ген. Трофимова, ген. Мясников, как бы устранялся от своей роли, и выполнение поставленной задачи возлагалось на весь полк, а не часть его, что мною был запрошен ген. Мясников о следующем:

1. Имею ли я право распоряжаться 1 батальоном и

2. Какая роль генерала Мясникова по отношению ко мне.

Генерал Мясников справившись у ген. Трофимова, ответил, что 1 батальон остается на своем месте, входя в состав общего резерва ген. Трофимова, а 2 батальон составляет резерв правого боевого участка, то есть моего боевого участка и 19 полка, добавив при этом, что роль моего участка второстепенная, понимая это в том, что первый успех должен развить 19 полк, без чего наступление 3 и 4 батальонов полка невозможно, почему при наступлении 2 батальону держаться за правым флангом 19 полка, через некоторое время, еще до начала наступления, 2 батальон был подчинен командиру 19 полка.

Таким образом, для выполнения поставленной мне задачи оставались 3 и 4 батальоны (без 1/2 роты, которая расположена на восточном берегу озера Бувельно, занимая фланговую позицию против северной опушки дер. Маркцинаволя). Позиция, занимаемая 3 и 4 батальонами, считая от оз. Бувельно, имела такое направление: двух рот в северном и северо-западном направлении, а остальных – в западном направлении, продолжаясь в этом направлении по всему протяжению фронта 19 полка; позиция противника окаймляет нашу в тех же направлениях. Кроме того, против правого фланга 19 полка, шагов на 200 от наших окопов редут, усиленный проволочными заграждениями. Сложившаяся обстановка, особенно при отсутствии резерва, а также ясно выраженная моя задача в приказе ген. Трофимова, привели меня к следующему решению:

4 батальону держа огневую связь с 19 полком, наступать на Трухсен, 3 батальону имея направление по 4-му наступать на Трухсен, имея одну роту уступом за правым флангом, у берега оз. Бувельно, имея целью обеспечить наше наступление от охвата справа и прорыва к единственной переправе в наш тыл, единственную роту своего резерва расположив за правым флангом.

Были высланы разведывательные партии для разведки подступов к позиции противника. К 6 часам утра все было готово, ожидаем наступления 19 полка в 6 часов утра, в 7 часов посылаем в боевую часть узнать, когда же начнет наступление 19 полк, отвечают, что наступление начнут через 10 минут, но это не случилось.

Наконец в 10 часов утра сообщили с боевой линии, что стрелок 19 полка сообщил, что 19 полк перешел в наступление. Наблюдение с нашей стороны выяснило, что несколько стрелков 19 полка имели попытку выйти из окопов, но ввиду сильного огня со стороны противника, часть из них, оставшаяся в живых, залегла шагах в 30 впереди линии своих окопов, в окопах для секретов.

В то же время генерал Мясников запросил меня по телефону, почему не наступает 29 полк, так как 19 полк продвинулся вперед, на что я вынужден был, убедившись в действительности, ответить, что 19 полк доносит ложно, что 29 полк не может двинуться вперед раньше движения 19 полка. На что получился ответ генерала Мясникова, что в 29 полку есть своя задача – движение на Трухсен.

Ясно было, что эту видоизмененную задачу, еще при отсутствии артиллерийской подготовки, среди белого дня, в 10½ часов утра выполнить было нельзя. Ясно было, что до укрепленной позиции немцев, на расстоянии только в одном пункте 800 шагов, а в других от 1000 до 1500, никто не дойдет, но никто и не возвратится назад, так как при малейшем нашем выдвижении вперед мы должны были подвергнуться не только огню с флангов, но и тыла. Кроме того, направляясь на Трухсен, у нас образовывался разрыв у озера, что давало возможность немцам двинуться на переправу нам в тыл, а в резерве ни одного солдата. Если же игнорировать направление на Трухсен и двинуться примыкая к озеру, то получался разрыв с 19 полком, что давало возможность противнику сделать то же, но все же мною было приказано 4 батальону двинуться вперед.

Как только 14 рота и взвод 16 роты начали одиночную перебежку вперед, противник открыл одиночную стрельбу по перебегающим из пулеметов, все выбежавшие оказались убитыми или ранеными (32 чел. убито и 92 ранено) – это при перебежках на 20 шагов. Досадно было то, что нам стрелять не представлялась возможность за отсутствием цели (немецкие окопы с бойницами).

Только к этому времени наша артиллерия открыла огонь. Убедившись окончательно в невозможности своим наступлением принести пользу, а наоборот вред общему делу, я передал генералу Мясникову, что наступать при отсутствии того же со стороны 19 полка нельзя, но если последует категорическое приказание вновь, то наступление будет продолжаться, но что вне всякого сомнения мы все погибнем, почему необходимо позаботиться о том, кто бы нас заменил на позиции.

Хотя генерал Мясников и обещал дать ответ, справившись у генерала Трофимова, но этого не сделал, а через некоторое время передал то же, что и раньше, почему не наступает 29 полк, так как 19 полк продвинулся вперед и даже перешел на «ура». На что, убедившись в действительности, приходилось давать все тот же ответ – все наступление и атаки 19 полка состояли в попытках выдвинуться из окопов, а после открытия огня, уход назад, а в некоторых местах, при благоприятном рельефе местности оставаться впереди своих окопов от 15–50 шагов.