Дмитрий Донской. Куликовская битва и подвиг объединения Руси - Валерий Шамбаров Страница 16

За Алексия волновалась вся Москва, провожала его, молилась за него. Он приехал в Сарай. Читал возле ханши специальные молитвы (в Церкви это называется – отчитывал). И чудо произошло, Тайдула избавилась от напасти. Радовалась вся Русь. Благодаря митрополиту она избежала беды, ханского гнева. А уж Джанибек даже не знал, как отблагодарить Алексия. Это значило, что и ко всему Московскому княжеству он будет относиться ещё лучше.

Но кто мог подумать, что жизнь самого Джанибека уже кончается? Могущественная группировка ордынских купцов была очень недовольна, что он доверяет русским, не грабит их, не повышает дань. И карателей посылал только один раз, на городок Алексин. Русских пленных на продажу пригонять перестали. Зато Джанибек, как когда-то Тохта, обратил внимание на генуэзцев и венецианцев. Они опять забыли об обещаниях платить дань хану. Хозяйничали в соседних областях в Крыму и на Азовском море.

Джанибек указал, чтобы они выполняли старые договоры, пригрозил войной. Но те заупрямились. Мало того, приплатили папе римскому, чтобы он объявил крестовый поход против татар. Это позволило генуэзцам и венецианцам набирать воинов со всей Европы. К ним потекли обнищавшие рыцари, безработные солдаты, всякий сброд. А генуэзская пехота считалась лучшей в мире. В ней служили не сами генуэзцы, набирали наёмников из разных стран. Им очень хорошо платили, 5 золотых в месяц, но и муштровали будь здоров. Солдаты в доспехах шагали в ногу, чётким строем. Закрывались большими щитами, как сплошной стеной. И били противников из арбалетов. Передние ряды стреляли, потом менялись местами с задними и перезаряжали.

За непослушание хан послал войска. Осадил генуэзскую Кафу (Феодосию) и венецианскую Тану (Азов). Крепости были очень сильными, каменными. А у татар вся армия была из конницы. Взять такие твердыни им было трудно. И флота у них не было. Итальянские корабли привозили в города еду, подкрепления. Со стен били арбалетчики, не давали приблизиться. Но Джанибек не бросил своих воинов на штурмы. И не уводил их. Держал города в оцеплении.

Прекратилась торговля – а Кафа и Тана жили только торговлей. Посидели так несколько лет и попросили мириться. Заплатили дань, хан ещё и увеличил им налоги. Но за время войны понесли страшные убытки сарайские купцы. У них же вся торговля шла через генуэзцев с венецианцами. Они принялись настраивать эмиров и мурз, что в Орде плохой хан. Набеги на Русь прекратил, «лютых послов» не посылает, пленных и добычи мало. Некоторые из вельмож были и сами недовольны Джанибеком, других купцы привлекли золотишком. Возник заговор.

В то самое время, когда Алексий исцелял Тайдулу, самого хана в Сарае не было. Он решил повоевать. Отправился с армией на юг, за Кавказские горы. Там и пленных набрали, и богатств награбили целые караваны. Но на обратном пути Джанибек разболелся. Случай был подходящий. Главные ордынские полководцы Товлубий и Мамай сговорились с сыном хана Бердибеком, и Джанибека прикончили. Объявили, будто он умер от болезни. На самом деле власть захватили те самые вельможи, которые были связаны с группировкой купцов.

У ханов было много жён, и у Бердибека было 12 братьев от разных матерей. Но их сразу же перерезали. Казнили и многих приближённых Джанибека – тех, кого купцы считали своими врагами. Победившим эмирам и мурзам достались дома, стада, пастбища казнённых. Мамая Бердибек даже женил на своей сестре, он стал родственником хана, ближайшим советником. И первым делом решили как следует тряхануть Русь. Чтобы созвать к себе князей, Бердибек отправил «лютого посла». Выдумал для всех князей разные обвинения. Одного ругал за то, другого за это. Воины «лютого посла» по дороге всюду безобразничали.

Для Москвы дело оборачивалось очень плохо. Иван Красный считался любимцем Джанибека. Его покровителями в Орде были те самые вельможи, которые лишились голов. Опять надо было опустошать казну. Отбросить собственные нужды и задумки что-нибудь построить. Все имеющиеся деньги и ценности грузили с собой – на подарки, на взятки. Но с великим князем поехал митрополит, а исцелённая Тайдула была бабушкой Бердибека. Она заступилась, поговорила с внуком. Ивана Красного и Алексия хан встретил торжественно, как лучших друзей. Да и его советники были всё же не глупыми людьми. Подсказали – ни тверские, ни суздальские князья не сумеют собирать для Орды дань, как это делают московские. У них же всё уже отработано, налажено.

Ну а московский государь с боярами, приехав в Сарай, старались приспособиться к переменам. Надо было найти новых покровителей вместо убитых. Обходили с поклонами и подарками жён Бердибека, его любимцев. И в окружении нового хана вдруг увидели знакомое лицо. Вельяминов! Он же был связан с ордынскими купцами. А сейчас всё правительство состояло из их друзей. Эти купцы не забыли, каким полезным был для них Вельяминов в Москве. Объяснили придворным, и те указали Ивану Красному – надо простить боярина, вернуть на должность тысяцкого. Дескать, это наш хороший друг. Тут уж никак нельзя было отказать.

Но в целом поездка стала очень удачной. Бердибек снова утвердил Ивана Красного великим князем. Народ радовался, что государь и митрополит возвращаются живыми и невредимыми. Что беды не будет, на Русь не нагрянет татарская рать. На время поездки великий князь оставлял вместо себя сынишку Дмитрия. Хотя он был ещё маленьким, и от его имени правили бояре. Уже знали, что за Москву заступилась Тайдула. Когда встречали государя с митрополитом, бояре научили семилетнего Дмитрия выступить перед всеми людьми. Мальчик поклонился Алексию, благодарил его: «О владыко, ты даровал нам мирную жизнь!..»

Но сохранять эту мирную жизнь было ох как трудно! По соседству оставался Ольгерд. Высматривал, как волк, что бы ещё хапнуть. Иван Красный и Алексий предложили ему укрепить мир. Ради дружбы дочку великого князя Любашу выдали замуж за племянника Ольгерда. Властитель Литвы охотно согласился. Но любые договоры он соблюдал только до тех пор, пока сам хотел. И нарушал их так же легко, как заключал.

Своего подданного, Ивана Смоленского, он натравил задирать соседнее, Брянское княжество. Здешние князья рассердились, начали войну. Но на помощь Смоленску явился Ольгерд с войсками. Разгромил слабенькие брянские дружины. Всё княжество забрал себе. Хотя и со Смоленском литовский государь заигрывал только до поры до времени. Поссорил его и с Ордой, и с Москвой, и с Брянском. Значит, на выручку не придёт никто. А потом вдруг Ольгерд без всяких причин напал на Смоленское княжество. Отобрал у него несколько городов. Потребовал платить большую дань. Во всём слушаться литовского государя, присылать войска в его армию. Князю уже некуда было деваться, пришлось согласиться.

Но не все русские понимали, что Ольгерд коварно опутывает их. Специально ссорит между собой, чтобы покорить. В Тверском княжестве склочная Настасья с сыновьями раздули ссору с их дядей Василием Кашинским. Старшему из этих сыновей, Всеволоду, дядя дал удельное княжество с городом Холм. Но он и его братья протестовали, что им выделили мало. Требовали заново разделить все владения Твери. И Ольгерд подстрекал их – правильно, будьте смелее! Иван Красный и Алексий поняли, что это опасно. Если начнётся драка, литовский государь тут же вмешается – как с Брянском.