Дети Третьего рейха - Татьяна Фрейденссон Страница 16

– Ренцо замечательный сын. Всю свою жизнь он наблюдал, как я боролась, пытаясь заработать деньги, к тому же весь дом был на мне. Всё потому, что мой брак оказался далек от идеального, увы. Я вышла замуж за перуанца Анхеля де ла Кадена. И совершила роковую ошибку. Но в любом случае я бы не стала ее исправлять, даже если бы имела возможность, потому что у меня два замечательных сына. Дочь Жанетт – другая история. Она мне не родная. Она родственница Анхеля, но так сложились обстоятельства, что я о ней забочусь, – хорошая девочка, дружит с моими мальчиками. Но с ней вы познакомитесь потом. Так вот, про Анхеля…

Я всегда была самостоятельной: окончила швейцарскую школу, у меня вообще способность к языкам, так что я сразу после окончания изучила международную торговлю и окунулась в работу. Я стала получать высокий оклад и, заработав первые приличные деньги, сразу купила кусок земли – и вообще много чего могла себе позволить. До того момента, как я, к несчастью, вышла замуж. Ведь перед этим у меня были планы куда-то уехать. Сначала, конечно, в Европу, увидеть отца, а потом отправиться в США. Я хотела работать там, найти кого-нибудь милого и начать новую жизнь.

– А как мама, Мила Клазар, относилась к твоему мужу?

– Она его от души ненавидела. И не она одна – все мои друзья в конечном итоге отвернулись от меня из-за него, а может, я сама дистанцировалась? Не понимаю, что со мной случилось, почему я так резко переменилась из-за Анхеля. Муж – это точно – главный ляпсус моей жизни. Я поняла это только когда на свет появился мой первый сын Майкл. И я призналась себе: да, я несчастна, Анхель – неправильный, не подходящий мне мужчина. Но всё равно я должна родить еще одного ребенка, ведь я всегда страдала от одиночества, потому что была единственным ребенком, и не позволю, чтобы мой малыш был так же одинок, как я. Мне приходилось самой развлекать себя: читать книги, рисовать, я даже разговаривала с животными – настолько была одинока. В общем, почти через год после появления на свет Майкла я родила еще одного ребенка. Это был Ренцо. И для меня он – просто солнышко, правда. Ренцо очень близок со мной. И они такие разные! И никогда не вместе. Потому что Микки – ну вот он такой, да. А Ренцо абсолютно другой. Он дисциплинированный, бежит вперед паровоза, очень прилежно работает. Микки тоже много работает, правда, он не такой закрытый, как Ренцо, – у старшего сына невероятное количество друзей, он живет ими и для них. Он более «социальный» человек. И его обожают все – мужчины, женщины, дети. Есть такие люди, которые всем нравятся.

– Где сейчас твой бывший муж? Куда он делся? Помогает тебе, видится с сыновьями?

– Конечно, этот человек существует где-то в пространстве. Но для нас он, как говорится, что есть, что нет… Папаша периодически возникает на пороге, чтобы о чем-то попросить, а ты говоришь – помогает… Ну конечно! Но это вполне типичная ситуация для Перу, насколько я слышала. Потому что мужчины тут в большинстве своем такие.

– Любой ребенок хочет иметь полную семью. Ты же сама была одинока, оказалась с мамой и бабушкой в чужой стране: не жалеешь о том, что рассталась с Анхелем? Ведь для детей это, наверное, было болезненно…

– Нет, совсем нет. Он жил с нами, и дети, когда стали уже что-то понимать, сказали сами: «Мам, чего ты от него ждешь? Ты же понимаешь, что папа не переменится? Почему ты не разведешься с ним?» Да, Анхель напрягал их своим типичным и крайне распространенным среди местных мужчин желанием – быть главным и непререкаемым авторитетом в семье. Но как может быть авторитетом человек, если ничего не зарабатывает и ни к чему не хочет прикладывать усилий? Если вся забота о детях, доме, финансах – только на мне? Сказать по правде, мне не нужен мужчина, который будет содержать меня, – нужен просто хороший товарищ, поддержка и опора, потому что руки и мозги у меня у самой есть, а этого вполне достаточно для того, чтобы иметь заработок. Конечно, я даже сейчас хотела бы, чтобы появился мужчина, который смог бы позаботиться обо мне. Но такого не было, я постоянно была одна, и сыновья всё это видели. Я учила их: посмотрите вокруг! Вы хотите свой дом и хорошую машину? Или, может, мечтаете иметь бассейн у дома? В таком случае вы должны учиться и работать – и тогда заработаете на это своими руками. Потому что быть таким, как ваш отец, – стыдно. Не хотела бы, чтобы вы повторили его судьбу.

– Но, Элизабет, ты интересная женщина. Более того, для многих здешних мужчин – экзотика! Неужели так сложно найти того самого человека?

– Я просто невезучая. К тому же здешним мужчинам нужны женщины, которые не настолько амбициозны и самостоятельны. Я говорю не про деньги, а про желание чего-то добиться. Может быть, им нужны более пассивные женщины, которые никогда ни в чем не отказывают и ничего не требуют взамен, которые всегда под боком, занимаются стиркой, присматривают за домом, позволяя мужьям без проблем уходить с друзьями играть в карты и развлекаться?! Такое тут сплошь и рядом!

Конечно, поначалу ты уверен: с тобой-то этот человек будет другим. Глупости. На самом деле, «предупреждающие звоночки» я слышала еще в юности. У меня были подружки, болтушки и хохотушки, которые при мужчинах лишний раз боялись не то что рот открыть – глаза поднять! А я много читала, любила высказывать собственное мнение по поводу и без и не считала нужным молчать в присутствии мужчин – молодых, пожилых, – не важно. Помню, стала замечать, что своим поведением сильно смущаю подруг и молодых людей, с которыми мы общались.

Мужчины выбирают тех, кого хотят подавить своим влиянием, а со мной это не работает. Невозможность с этим смириться – вот, наверное, главная ошибка моей личной жизни…

Обличительную речь Элизабет прерывает звонок в дверь. Молчаливый Ренцо, несколько приунывший во время рассказов своей мамы, смысл которых от него ускользнул, вижу, несколько взбодрился: заерзал на диване, заулыбался. Взгляд карих глаз, направленный куда-то внутрь себя, стал снова осмысленным и задорным. Элизабет тем временем, преодолев вперевалочку несколько метров, уже открывает входную дверь: «Таня, Сергей, господа операторы! Это мой старший сын Майкл!»

Майкл – полная противоположность Ренцо. Он подтянутый, уверенный в себе (что тут же бросается в глаза – на контрасте с Ренцо), в черной кожаной куртке поверх черной обтягивающей мышцы водолазки, в черных джинсах и остроносых ботинках. У него черные волосы, которые, в отличие от копны младшего брата, почти не вьются, черные глаза и хищный нос, волевой тяжелый подбородок, высокий лоб и пухлые губы, которые, однако, не придают лицу и толики мягкости, – напротив, старший брат выглядит мужественно, я бы еще добавила – сексуально. Каждое движение Майкла выдает в нем скрытую породу: такого, как Майкл, многие проводят взглядом на улице – и предметом их интереса будет вовсе не то, что в нем течет кровь Германа Геринга, даже если вы сообщите им сей факт. Майкл усаживается рядом с Ренцо, с прямой спиной, сложив пальцы в замок и закинув ногу на ногу, Элизабет присаживается с другой стороны; так ей видно и меня, и обоих сыновей.

– Ну что ж, давайте познакомимся с Майклом! Ты говоришь по-английски или по-немецки?

– Ein bisschen, – сдержанно улыбается он, – a little. Черт возьми, а у него и вправду шикарный бас. Ему и петь не надо – пусть просто говорит: уже музыка! Мне хочется подпереть руку головой и, внаглую разглядывая его, жадно вслушиваться в любые обрывочные слова и фразы. Но насладиться басом мешает знакомое напористое сопрано: