Юрий Поляков. Последний советский писатель - Ольга Ярикова Страница 15

Членам Союза писателей полагались так называемые «дополнительные» 20 метров — больше, чем кандидатам наук, а ведь Юрий был к тому же кандидатом, то есть у него имелись все законные основания, чтобы встать в очередь на улучшение жилищных условий. В СП долго ждать квартиры не приходилось — богатая была организация. Когда очередь подошла, он помчался за смотровым ордером в Моссовет. Мельком глянув на кудрявого розовощекого посетителя, чиновница заявила, что сыну писателя выдать документ не имеет права, пусть приезжает сам Юрий Поляков. А когда выяснилось, что это он и есть, уперлась: нечего давать квартиры молодежи, когда метров для пожилых и заслуженных не хватает. Пришлось подключать Союз писателей, который в обмен на содействие взял с Полякова обещание вернуться на работу в газету «Московский литератор», осиротевшую после внезапной смерти поэта Владимира Шленского.

Обзавелся Юрий и своей первой машиной, купив ее по списку все того же Союза писателей, и отныне лихо разъезжал по Москве на белых «жигулях» тринадцатой модели. Летом 1986-го семья даже отправилась на них в Дом творчества в литовскую Ниду. Там Юрию отлично работалось, только шестилетняя Алина постоянно жаловалась, что местные дети не хотят дружить с русской из Москвы. До развала СССР оставалось всего пять лет.

В конце того же 1986 года семья Поляковых переехала из Орехово-Борисова в трехкомнатную квартиру на Хорошевском шоссе, рядом с редакцией «Красной звезды»: писательское начальство слово сдержало. На одной площадке с Поляковыми жил литературовед Всеволод Сахаров, этажом ниже — поэт Анатолий Передреев, над ними — поэт Анатолий Парпара и критик Владимир Куницын. В том же подъезде обитал до своего развода и знаменитый прозаик Анатолий Ким.

Алина ходила в садик, умиляла маму с папой своими детскими открытиями, как все малыши, капризничала, играла в привезенную папой из загранкомандировки куклу Барби, поражавшую родителей, но особенно бабушку, своими взрослыми формами. Жена Наталья работала, а ездившая к ним теща Любовь Федоровна помогала вести дом, заботилась о внучке.

Неожиданная слава не только наделила Юрия новыми творческими возможностями, — она окружила соблазнами, без которых, увы, немыслима жизнь известных людей. Успешный писатель стремительно обрастал знакомствами со знаменитостями, его приглашали в шумные компании с неистребимым — вопреки развернувшейся антиалкогольной кампании — количеством спиртного, на встречах с читателями к нему подходили за автографом красивые женщины, жаждущие новых встреч со знаменитостью. О том, что все у них в семье было непросто, за героя говорят его стихи: то, чем обычно делятся лишь с близкими друзьями, поэты выносят на всеобщее обозрение — ведь стихи только тогда и можно называть стихами, когда они искренни: