Информационная война. Органы спецпропаганды Красной армии - Илья Мощанский Страница 15

Обстановка на ТВД. Три китайские провинции — Хэйлунцзян, Гирин и Ляонин — составляли обширный район Северо-Восточного Китая, известный под названием Маньчжурии. Здесь проживали десятки миллионов жителей, были богатые залежи угля, железной руды и других полезных ископаемых, так необходимых японской империи для проведения захватнических войн. На севере по рекам Аргунь и Амур и на востоке по Уссури Маньчжурия граничила с Советским Союзом, на западе — с Монгольской Народной Республикой и китайской провинцией Жэхэ, на юге — по реке Ялу — с Кореей, в то время колонией Японии. Самый южный район Маньчжурии — это Ляодунский (Квантунский) полуостров с военно-морской базой Порт-Артур и крупным портом Дальний. Он был «арендован» Японией в 1905 году после Русско-японской войны.

Если изучать крупномасштабную карту Маньчжурии, то можно увидеть железнодорожную магистраль, прорезающую всю ее территорию с северо-запада на восток. Начинаясь у пограничной станции Маньчжурия, магистраль через Цицикар и Харбин проходила к Владивостоку. От Харбина по территории Южной Маньчжурии через Чанчунь и Мукден к Дальнему и Порт-Артуру была проложена другая железнодорожная магистраль. Обе дороги были построены Россией и обошлись ей в сотни миллионов рублей. Китайско-Восточная железная дорога (КВЖД) к началу 30-х годов принадлежала Советскому Союзу и находилась под совместным советско-китайским управлением, Это было коммерческое предприятие, доход от которого распределялся между советским и китайским правительствами. Дорога не должна была использоваться в военных целях. Южно-Маньчжурская железная дорога (ЮМЖД) после Русско-японской войны 1904–1905 годов принадлежала Японии, и ее охрану несли специальные батальоны японских охранных войск. На Ляодунском полуострове были размещены отборные части японской армии, отлично вооруженные и обученные. Это была Квантунская армия.

К началу 30-х годов в Китае продолжала сохраняться довольно сложная политическая обстановка. После поражения революции 1925–1927 годов власть в стране захватили сторонники национальной партии (гоминьдана). Гоминьдановское правительство во главе с Чан Кайши, располагавшееся в Нанкине и представлявшее главным образом интересы крупной буржуазии, вело упорную борьбу против различных милитаристских режимов, контролировавших Северный Китай и другие районы страны. С другой стороны, оно вынуждено было все большее внимание обращать на борьбу против революционного движения, и прежде всего против советских районов, созданных в 1928–1930 годах под руководством Китайской коммунистической партии в Южном и Центральном Китае.

Правителем и командующим вооруженными силами Маньчжурии был Чжан Сюэ-лян, сын диктатора Маньчжурии Чжан Цзо-линя, погибшего 4 июня 1928 года при взрыве поезда, организованном группой офицеров Квантунской армии. Он принимал активное участие в борьбе с нанкинским правительством, хотя в декабре 1928 года и объявил о признании его власти. Под общим командованием Чжан Сюэляна было около 300 тысяч человек, однако эти подразделения были неудачно дислоцированы, и в случае внезапного выступления частей Квантунской армии против Маньчжурии ее правитель не мог противопоставить японским войскам достаточно крупные силы.

С 1928 года подготовкой солдат в армии Чан Кайши руководили германские генералы Ганс фон Сикт (Hans von Seekt), а затем Александр фон Фалькенгаузен (Alexander von Falkenhausen). Несмотря на таких советников, вооруженные силы были откровенно слабыми. Танковые войска китайской армии в 1931 году состояли из 36 танков Renault FT-17/18 и 24 танкеток Carden-Lloyd. На 176 дивизий армии Гоминьдана этих сил было чудовищно мало. К тому же германские инструкторы находились только в 31 китайской дивизии. В целом же вооружены войска Гоминьдана были достаточно плохо, недостаточной была их боевая подготовка. Во всех отношениях они значительно уступали отборным частям Квантунской армии.

В 1931 году угроза японской агрессии нарастала с каждым днем. Однако Чан Кайши все войска сосредоточивал против Красной армии Китая, рассчитывая после ее разгрома полностью подавить коммунистическое, рабочее и крестьянское движение в стране и с помощью западных держав заставить Японию пойти на выгодное для него соглашение. Он предпринял три крупных похода против районов, контролируемых коммунистами, используя при этом до 300 тысяч человек, но не добился успеха. Командование Квантунской армии и Генеральный штаб Японии, учитывая создавшуюся обстановку в Китае, решили, что наступил удобный момент для начала захвата Маньчжурии.

Однако для осуществления планов большой войны нужен был не только мощный военно-морской флот, но и сильная, оснащенная новейшим оружием армия. И это хорошо понимали в столице островной империи. Однако армия Японии в 1931 году была значительно слабее и хуже оснащена современной военной техникой по сравнению с армиями таких ведущих государств мира, как Англия, США, Франция, Германия, Италия. В составе японской армии не было механизированных и танковых частей. Количество технических и инженерных частей и их оснащение не соответствовали тем задачам, которые возлагались на вооруженные силы империи в будущих захватнических войнах.

Поэтому за несколько месяцев до начала агрессии, в июле 1931 года, Высший военный совет Японской империи рассмотрел и утвердил проект реорганизации армии, основной целью которого являлось оснащение войск новейшей военной техникой и расширение производственных мощностей военной промышленности. Реорганизация армии, согласно этому проекту, была рассчитана на 7 лет (1932–1938), но в Токио торопились и реорганизацию начали уже в 1931 году, ведя ее ускоренными темпами. Основное внимание уделялось усилению военно-воздушных сил и противовоздушной обороны, кавалерийских бригад, а также механизации и моторизации армии на основе производства современной техники.

Бронетанковые силы японской армии фактически возникли в 1925 году, когда были организованы две танковые роты, укомплектованные соответственно танками французского и английского производства Renault FT-17 и «Whippet» (Тип 2579). Эти подразделения входили в различные соединения: одна рота была придана 12-й пехотной дивизии, дислоцировавшейся в Куруме, а другая находилась в пехотном училище в Тибе. В 1931 году в Маньчжурию был отправлен взвод в составе 5 танков Renault FT-17 «Когата», усиленный взводом бронированных машин английского производства Тип 87 (Vickers-Crossley М25).

К июлю 1931 года в штабе Квантунской армии была завершена разработка плана оккупации Маньчжурии. План был направлен в Генеральный штаб и в том же месяце утвержден его начальником. После проведения целого ряда совещаний с дипломатами и представителями заинтересованных монополий армейское командование приступило к практическому воплощению этого плана в жизнь.

Нужно отметить, что к Советскому Союзу эти события имели самое непосредственное отношение. С началом агрессии против провинций Маньчжурии заканчивался первый этап планировавшейся японской агрессии против Советского Союза, выразившийся в подготовке к захвату плацдарма на континенте. Интересно отметить, что в приговоре Токийского трибунала, этом итоговом документе тщательной трехлетней работы юристов многих стран, было зафиксировано, что «военные планы японского Генштаба с начала рассматриваемого периода (с 1928 года) предусматривали в качестве первого мероприятия оккупацию Маньчжурии. В японских военных планах захват Маньчжурии рассматривался не только как этап в завоевании Китая, но также как средство обеспечения плацдарма для наступательных военных операций против СССР» ^[22].