В боях за Ельню. Первые шаги к победе - Михаил Лубягов Страница 15

Труднее было танкистам и пехотинцам, действовавшим сообща. Особенно мешали им фашистские пулеметчики, засевшие на колокольне, ставшей узловым пунктом вражеской обороны в Ельне.

Полковник Бурков решил ввести в бой более мощные машины батальона капитана Степана Федоровича Шутова. Группу быстроходных танков по личной просьбе возглавил политрук Иван Загорулько, заявивший Шутову:

— Опыта у меня больше. На финской приходилось действовать в не менее трудной обстановке.

Вслед за группой политрука Загорулько пошли танки старшего лейтенанта Вейса, немца по происхождению, и старшины Ковальчука. Чтобы отвлечь или рассеять внимание противника, комбат Шутов в километре правее основных сил батальона ввел в бой три машины, но хитрость не помогла. Большая часть немецкой артиллерии сосредоточила огонь на танках Загорулько. И вдруг Шутов увидел, как по броне его машины забегали остренькие язычки пламени.

Не сбавляя скорости, стреляя на ходу, танк Загорулько устремляется к колокольне. Несколько выпущенных им снарядов попадают в церковь, колокольню застилает кирпичная пыль. Резко развернувшись, мужественный экипаж направил на колокольню пылающую боевую машину, раздался мощный взрыв: разорвались неизрасходованные снаряды боекомплекта и бензобаки танка. Ценой своих жизней политрук Загорулько и члены его экипажа открыли пехоте путь в Ельню. Наши танкисты, стрелки, артиллеристы усилили наступательный порыв, но скоро враги оправились, усилили ответный огонь. Опять появились их самолеты {Давиденко А., Бурков В. За строками на танке-памятнике. С. 74–75).

И все же к вечеру фашисты были выбиты из Ельни. Цена этого временного успеха была велика. Большинство наших танков, брошенных в наступление, вышло из строя. Большие потери понесли и стрелковые подразделения 19-й дивизии. Однако стрелки, когда стало совсем темно, отошли на свои позиции: остаться там без поддержки новыми силами пехоты означало обречь себя на полное уничтожение. Не имея устойчивой связи с вышестоящим командованием и зная, что противник уже прорвался в сторону Дорогобужа, командование 19-й дивизии приняло это решение.

А в Каськове, т. е. в стороне Дорогобужа, события развивались по иному сценарию.

586-й полк Некрасова, которому была поставлена задача отрядом из двух усиленных батальонов ликвидировать каськовскую группировку противника, занимал оборону на левом фланге 107-й дивизии. В его участок входили деревни Калита, Старое Рождество, Быково, Хлысты, Кузнецы. Один батальон занимал деревни Громаки, Дягилеве, а Каськово было лишь под наблюдением этого батальона.

Командовал полком ветеран округа полковник Иван Михайлович Некрасов. Родился он 1892 году в крестьянской семье в деревне Березник Кологривского уезда Костромской губернии. В царскую армию призвали осенью 1913 года, с первых дней империалистической войны на фронте, воевал по-геройски, заслужил три Георгиевских креста, получил чин унтер-офицера. В 1917 году пошел к большевикам, в Петрограде охранял мост через Неву, Смольный, участвовал в разоружении женских ударных батальонов и юнкеров. В феврале 1918 года вернулся на родину, работал в местном ревкоме, а в сентябре призвали в Красную Армию. Был командиром взвода в костромском конном запасе, командовал эскадроном во втором Петроградском кавалерийском полку, в составе которого с боями дошел до Омска. С тех пор вся его служба проходила в Сибири. Полк принял в апреле 1939 года.

И вот подготовка к первому бою. Для усиления его батальонов комдив Миронов выделил два дивизиона 573-го пушечного артиллерийского полка полковника Селиверста Акимовича Бормотина. Оба командира действовали согласованно — организовали наблюдение за противником, разведку занимаемых им позиций, установили между подразделениями надежную связь. Когда было точно определено, что в район Каськова противник перебросил 19 танков, семь автомашин с пехотой и группу мотоциклистов, решено было нанести на рассвете мощный артиллерийский удар, затем атаковать силами первого батальона старшего лейтенанта Эмира Люманова. Второй батальон капитана Нестора Козина Некрасов оставил в резерве.

Полковник Некрасов ценил Люманова как грамотного командира, до войны он некоторое время исполнял обязанности начальника штаба полка, потому и теперь командир полка не опекал комбата, давал ему возможность проявлять собственную инициативу, поддержал его решение применить обходной маневр.

Среди молодых необстрелянных бойцов кроме штатных политработников подразделений батальона постоянно находились комсорг полка Дмитрий Васильевич Матросов и инструктор пропаганды полка Василий Иванович Тайков. Выполняя свой долг — поддержать боевой, наступательный дух красноармейцев, они с удовольствием замечали, что молодые воины слаженно работают на обустройстве огневых позиций, весело шутят, улыбаются, не выказывая страха перед предстоящей встречей с противником.

Батальон занял оборону на лесной опушке, с которой была хорошо видна большая деревня Каськово с церковью. Разведчики облазали все скрытые подступы к ней. Разбитной мальчишка Федя Анинков, скрывавшийся от немцев с матерью и соседями в глухом овраге, показал им, как лучше обойти деревню с противоположной стороны.

В семь часов утра заработала артиллерия полковника Бормотина. Высланные вперед наблюдатели по радио корректировали огонь батарей. Немцы ответили градом пуль и осколков снарядов. Под грохот канонады пошла в обход деревни первая рота. Через некоторое время Люманов поднял в атаку вторую и третью роты.

Бой продолжался свыше пяти часов. Немцы пытались остановить атакующих красноармейцев, но они, используя складки местности, пережидали огонь, потом, где ползком, где короткими перебежками, опять продвигались вперед. Исключительно геройски сражался взвод младшего лейтенанта Платона Овечкина. Его пулеметчики вели меткий огонь по вражеским пулеметным гнездам, заставляя их перемещаться, прекращать на некоторое время стрельбу. Овечкин, стреляя все время сам, подавал четкие команды командирам отделений, которые, в свою очередь, грамотно руководили действиями красноармейцев.

— За мной! Вперед, на врага! — командовал младший лейтенант, и бойцы, подчиняясь голосу командира, продолжали наступать, приближаясь к противнику. Но вот Овечкин как-то необычно взмахнул рукой и, выронив винтовку, упал. Взвод прекратил движение вперед, даже растерялся. На месте его командира вдруг оказался полковник Некрасов.

— За Родину! За Сталина! Вперед на врага! — с гневом закончил призыв Овечкина командир полка. И взвод продолжил атаку, ведя прицельный огонь по врагу.

С оружием в руках в цепи атакующих шли комсомольский секретарь Дмитрий Матросов и политрук Василий Тайков. Командиры рот лейтенанты Филипп Клищ, Прокопий Кузнецов, Павел Сажин тоже были рядом с бойцами, действовали решительно и смело. Красноармеец Михаил Романович Седых с ручным пулеметом ворвался в расположение противника, метким огнем вывел из строя две его огневые точки. Красноармеец-пулеметчик Иван Тимофеевич Микрюков вывел из строя одну огневую точку противника и обратил в бегство целый фашистский взвод. Младший сержант Яков Никифорович Кузнецов, пулеметчик его отделения Исакан Кандибаев заставили замолчать не одну огневую точку противника.