Анатомия посткоммунистического мафиозного государства. На примере Венгрии - Балинт Мадьяр Страница 15
Анатомия посткоммунистического мафиозного государства. На примере Венгрии - Балинт Мадьяр читать онлайн бесплатно
Ознакомительный фрагмент
В этом смысле нелепо придерживаться кремлинологического подхода, постоянно искать трещинки в здании режима и с надеждой придавать политическое значение всяким двусмысленным подмигиваниям в сторону публики. После десятилетий демократии это означало бы своего рода возвращение к психологическому состоянию, господствовавшему при социализме. Конечно, и среди членов «Фидес» многие чувствовали бы себя лучше, если бы им не приходилось «отбывать службу», отбросив все моральные соображения, и поддерживать политику, которая, как они и сами знают, в действительности отличается от того, как она преподносится публике. Однако они тоже участвуют в коллективном насилии, которое применяет их партия, голосуют за правоограничительные законы и в случае необходимости – унизительным образом демонстрируя свою лояльность к главе политической семьи – собирают на улицах подписи в поддержку любых демагогических правительственных инициатив. Это хорошо иллюстрируют судьбы так называемых «фидесистов с человеческим лицом» от Тибора Наврачича (лидер фракции, затем министр государственного управления, а позже – комиссар ЕС) до Золтана Покорни (член президиума «Фидес», министр образования, позже – бургомистр), от Яноша Адера (лидер фракции, депутат ЕС, позже – президент республики) до Михая Варги (министр финансов). Мышление интеллигенции, недолюбливающей «Фидес» наших дней, во многих отношениях не изменилось со времени мягкой коммунистической диктатуры эпохи Кадара. Только тогда все было наоборот: тогда обнадеживало то, что все-таки лучше видеть на посту генерального секретаря Яноша Кадара, чем придерживавшегося жесткой линии «московита», министра внутренних дел Белу Биску, руководившего репрессиями после революции 1956 г. А ныне многие хотят верить в то, что «Фидес» могла бы быть лучше, но только без Орбана.
После смены режима, когда членство в партии уже не было предпосылкой служебной карьеры, казалось очевидным, что больше не будет массовых партий с сотнями тысяч членов, похожих на бывшую коммунистическую партию. В случае ВСП вопрос тоже состоял лишь в том, насколько сократится ее численность, хотя даже уменьшившаяся численность социалистических парторганизаций превосходила общее число членов всех остальных партий. Таким образом, в сравнении с тем, что было в прошлом, все другие партии закономерно стали медийными партиями, при этом было ясно, что существует минимальное количество местных организаций, без которого партии не могут существовать хотя бы уже из-за особенностей избирательной системы. Для необходимого организационного охвата страны нужно было минимум 5 – 10 тыс. преданных делу активистов. А новые политические партии даже в эйфорийный период основания насчитывали гораздо меньше членов, чем бывшая коммунистическая партия, а позже их численность лишь уменьшалась.
Оставшиеся члены социалистической партии были тесно связаны либо с обломками прежних властных институтов, либо с сохранившимися структурами крупных систем социального снабжения (администрации, здравоохранения, образования). Личный состав партии, даже постепенно старея, сохранял свой ностальгический, бюрократический, аппаратный характер. В организационном отношении среда партийной жизни оставшихся социалистов уже не совпадала с их трудовой средой, однако сохранилась сердечная задушевность их культуры: и руководители и руководимые придерживались одинаковых вкусов. Эта общность вкусов и интересов даже в периоды отсутствия политических задач и акций помогала сохранить социальную базу партии как своего рода форму общения и как опирающуюся на отношения взаимности систему страхования. Члены партии не смогли проникнуть в жизненные пространства нового мира, возникшего после смены режима, однако стабильность их повседневной жизни, их традиции и относительно большая численность позволяли им функционировать в качестве наиболее опробованной сети с равномерным территориальным покрытием. Иногда, например на выборах 2002 г., закончившихся падением правительства «Фидес», эта сеть оказывалась способной на сюрпризы. Но при этом она располагала настолько ограниченным потенциалом освоения новых коммуникационных технологий и площадок, что к 2010 г. окончательно развалилась и превратилась в сеть клубов для неудачников из бывшего бюрократического среднего класса, главным образом пенсионеров.
У либералов, в ССД, повседневная политическая жизнь считалась своего рода обязательным упражнением, так как партийное руководство вместе с окружавшей его интеллигенцией имело мало общих культурных ценностей с большинством членов партии. Вследствие этого они не образовывали общности, не поддерживали единый стиль жизни. После успехов, достигнутых в 90-х гг., из всех институциональных систем и сетей, охватывающих общество, либералам удалось закрепиться главным образом в среде муниципальных служащих. Однако вследствие ухудшения результатов на выборах и постоянного сокращения числа муниципальных должностей сформировавшиеся вокруг последних местные парторганизации оказались не заинтересованными в поисках новых политических акторов и уже не смогли обновиться, вырваться из этого сужающегося круга.
Во время смены режима значительная часть организаций «Фидес» образовалась в тени ССД и по численности значительно уступала своим соперникам. В начале 90-х гг. противоречие между популярностью партии, измерявшейся опросами общественного мнения, и ее организационной слабостью проявлялось и в результатах промежуточных выборов, поскольку молодым демократам никак не удавалось разменять свою 30 – 40-процентную популярность на победу в каком-либо одномандатном избирательном округе.
Если социалисты унаследовали от некогда обладавшей реальной властью номенклатуры ее средние и низшие слои, уже потерявшие власть, то история партии «Фидес» может быть описана в качестве противоположного процесса: после 2010 г. на месте бывшей коммунистической номенклатуры была выстроена цепь вассальной зависимости (отношений «патрон – клиент»). Этот процесс лучше всего выражается в развитии отношений между партией и организациями, способствующими ее укоренению в обществе. После 1994 г. обуздание немногочисленной партии завершилось: власть председателя партии стала непререкаемой. Не только структура партии, но и отбор на муниципальные должности должны были предотвратить возможность возникновения автономных по отношению к лидеру партии позиций. Тем самым партия стала пригодной для покорения других политических организаций и использования в собственных интересах неполитических организаций. Создание модернизированной организационной базы и сети партии «Фидес» было осуществлено в несколько этапов.
● На выборах 1998 г. нехватку организационной базы обратившейся к религии партии «Фидес» восполнили католическая и реформатская церковь. Это не только сократило расходы партии на избирательную кампанию, но и позволило охватить всю территорию страны и воздействовать на такие социальные группы, члены которых принимают на выборах решения не в результате рациональных рассуждений, а на основании религиозных пристрастий.
● Процесс интенсивного создания клиентуры, начавшийся в 1998–2002 гг., застопорился после поражения на выборах 2002 г. С учетом плотных результатов выборов, воспользовавшись разочарованностью половины населения страны, «Фидес» создала движение «гражданских кружков», непосредственно не входящих в партию, но в эффективно мобилизуемых в случае необходимости. Это, с одной стороны, позволило избежать эрозии иерархической дисциплинарной структуры, которая неизбежно сопутствует становлению массовой партии, а с другой стороны, дало возможность создать своего рода коллективную идентичность для готовых к активным действиям сторонников «Фидес». Тем самым были заложены основы простирающейся за рамки партии базы данных, с помощью которой удалось образовать концентрические круги потенциальных сторонников, способных участвовать в дальнейших политических акциях.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии