Дракула - Матей Казаку Страница 15

Опустив оружие, наставник сына валашского князя, которому было восемьдесят лет, пришёл к господину Ваврену и сказал: «Около пятидесяти лет назад король Венгрии и герцог Жан Бургундский (Жан Бесстрашный) осаждали этот город, в трёх лье отсюда была битва. Могли бы вы подняться с кровати, спуститься и прийти на то место? Я покажу вам его и расскажу, как проходила осада». И господин Ваврен, одетый в ночные одежды, спустился к месту битвы. Вот что сказал ему наставник, стоя перед высокой круглой башней: «Смотрите, здесь стояли король Венгрии и венгры. Здесь был французский коннетабль, а здесь герцог Жан». Башню эту, как он сказал, герцог начинил взрывчаткой, чтобы поджечь её, когда придут биться новые воины. Но господин де Кусси [Энжеран де Кусси]^[33] пленил упомянутого герцога, ведь в его распоряжении были шесть тысяч турок, которые пришли сражаться с крестоносцами. Чтобы сократить рассказ, он продемонстрировал де Ваврену битву, как он был пленён турками и продан в рабство в Генуе, где выучил язык. И тогда де Ваврен поверил всему, что сказал и показал ему наставник».

Тем временем появился Янош Хуньяди со своими войсками. Предписанием военного совета было решено прекратить осаду Никополя, которая могла затянуться, и подниматься вверх по Дунаю до реки Джу, где венгры уже приготовили плот, чтобы перевезти людей и вещи. Приближался День святого Михаила (29 сентября), и венгры продолжали настаивать на том, что будут сражаться с турками. В конце концов войска султана, стоявшие на правом берегу Дуная, отступили, сжигая за собой всё, Янош Хуньяди отказался преследовать их, опасаясь ловушек. Он считал, что после гибели короля Владислава при Варне на нём лежит ответственность за королевство, знать и простых людей Венгрии.

Без серьёзных кровопролитий закончилась кампания 1445 года, возглавляема бургундским флотом и валашской армией. Янош Хуньяди посоветовал галерам уйти до того, как замёрзнет Дунай, а это было около 1 октября, и венгры спокойно ушли в Трансильванию. Валеран де Ваврен и его спутники невредимыми добрались до Константинополя, где император Иоанн VIII Палеолог встретил их радушно и щедро одарил. К этому моменту они уже завоевали Венецию, откуда на лошадях отправились в Рим, потом в Лилль, где герцог Бургундский узнал об их путешествиях.

Конфликт с Яношем Хуньяди и смерть Влада Дракула

Итак, Влад Дракул остался один перед угрозой возможного ответа турков, но его не последовало. Мурад II отступил в Среднюю Азию и все дела в Европе оставил на своего сына Мехмеда, будущего завоевателя Константинополя. Мурад II вернулся к делам лишь осенью 1446 года и, подписав мирный договор с Венецией, освободил силы и время для сражений в Греции, которые продолжались до зимы 1446–1447 года. Следующее лето султан провёл в Адрианополе, а Влад Дракул, поскольку всё ещё был в прохладных отношениях с Яношем Хуньяди, решил снова заключить мирный договор с турками. Договор восстановил ситуацию 1444 года, так что валашский князь вынужден был выслать в Болгарию четыре тысячи человек, а мы помним, что Валеран де Ваврен в 1445 году насчитал почти двенадцать тысяч.

В июне 1446 года Янош Хуньяди был избран главным правителем Венгрии от имени короля Ладислава Постума, которому не было ещё и семи лет. Именно в этой роли он занимался подготовкой нового серьёзного похода против турков. Что касается измены Влада Дракула, то его, очевидно, разозлил не столько сам факт, сколько своеобразное провозглашение независимости Валахии от Венгрии. Формально Венгрия и Оттоманская империя находились в состоянии войны, даже если в этот момент противники ограничивались лишь наблюдением за передвижениями друг друга, — так что такие рассуждения Хуньяди не были лишены логики.

Ещё одна причина провоцировала конфликт между Хуньяди и Владом Дракулом, она затрагивала интересы их обоих: речь шла о денежном обращении между двумя странами. И действительно, в 1383–1386 годах князья Валахии выравнивали свои монеты по венгерским, валашские серебряные дукат и бан соответствовали денье (динару) и венгерскому оболу. Это было очевидным показателем подданства. В то же время соседняя Молдавия, подданная Польши, подстраивала свою монету под деньги Северного королевства. Как следствие, возникало увеличение финансовых потребностей, особенно в период политических кризисов (войн и т. д.), что вынуждало государства увеличивать выпуск металлических монет, чтобы оплачивать наёмных рабочих, чиновников, финансировать укрепления и т. д. Поскольку резервы драгоценных металлов (или золота) были ограниченны, монетные дворы уменьшали пропорции этих металлов, добавляя в них медь, свинец, но тем не менее заявляли курс неизменным (по отношению к золотой монете). Соответственно, новые монеты фактически были более выгодными. Старые были изъяты из обращения и обменены на новые по официальному курсу. В результате обмена, естественно, произошли потери: речь шла о налоге, который невозможно было утаить, если не переплавить монеты в массу драгоценного металла.

Что касалось международных обменов (обе страны использовали одинаковые монеты), то самыми большими налогами облагались более стабильные монеты, а слабые должны были принимать курс остальных. Единственный нюанс состоял в том, что большое количество нестабильных монет реализовывалось тайно, и стало очевидно, что вассальная страна теряла большую часть стоимости монет, которые активно вывозились за рубеж^[34].

При Сигизмунде Люксембургском (1387–1437), Альберте Габсбурге^[35] (1438–1439) и его супруге Элизабет, Владиславе I (1440–1444) и при правлении Яноша Хуньяди (1444–1452) обесценивание венгерской монеты провоцировало уменьшение ценности динара. В1436-м один золотой флорин приравнивался к 500 динарам. Сигизмунд Люксембургский отдал приказ выпускать новый динар по курсу 100 динаров за один флорин, но обесценивание продолжилось: в феврале 1441 года за один флорин можно было получить 220 динаров, а в июле и того больше — 300 динаров. Это сильно повлияло на Валахию и её экономику: Влад Дракул начал срочные финансовые реформы. По нашим сведениям, он стал первым князем этой страны, кто обратил внимание на эту сферу. Во-первых, Дракул постарался прекратить экспорт монет и драгоценных металлов; во-вторых, запретил массовый выпуск «смешанных» монет. Сделав это, он спровоцировал конфликт с торговцами Брашова и Сибиу, а потом и лично с Яношем Хуньяди, который поддержал их.