«Несвядомая» история Белой Руси - Всеслав Зинькевич Страница 15

Нет никаких оснований полагать, что высший слой Западной Руси играл значимую роль в формировании литовского государства или заставлял литовских князей считаться со своими интересами. Последние исследования боярства Миндовга со всей ясностью показывают, что его окружали почти исключительно литовцы: единственным русским был беглый рязанский князь-братоубийца Остафий Константинович. Остальные известные нам бояре – литовцы. Источники XVII века говорят ещё об одном русском человеке, входившем в окружение Миндовга, – Андрее Кияне, но современные исследователи считают это известие поздней вставкой.

Ещё один примечательный факт: Миндовг, начав править в Новогрудке, не принял православную веру, оставшись язычником. Между тем доподлинно известно, что русское общество того времени не принимало добровольно князей-язычников, отказывавшихся от крещения. Характерный пример – псковский князь Довмонт, от которого псковитяне потребовали принятия православия перед его восшествием на престол. Первое время не принимал православной веры и сын Миндовга Войшелк. Ипатьевская летопись описывает чудовищные зверства, чинимые Войшелком в Новогрудке: «Воишелк же нача княжити в Новегороде в поганьстве боуда, и нача проливати крови много, оубивашет бо на всяк день по три по четыре, которого же день не оубивашет кого печаловашет тогда, коли же оубивашет кого, тогда весел бяшет». Столь жёсткая репрессивная политика не укладывается в представление о том, что литовские князья считались с русским боярством.

Вызывает сомнение и утверждение о том, что Новогрудок являлся первой столицей Великого княжества Литовского и вокруг него происходило формирование государства. Источники свидетельствуют о том, что Миндовг не особо дорожил Новогрудком, воспринимал земли Чёрной Руси как провинцию, а иногда и как разменную монету. Роль Новогрудка «возвысили» хронисты ХVІ-ХVII века, которые исходили из собственных политических соображений (впервые о «столичности» Новогрудка упомянуто в «Хронике Быховца», написанной в 1520-х годах).

Новогрудок Миндовг использовал в качестве залога в переговорах со своим главным противником – галицко-волынским князем Романом Даниловичем. В 1254 году город, вместе со Слонимом и Волковыском, был передан Роману во владение. Вот как об этом пишет летопись: «Потом же Воишелкь створи миръ с Даниломъ и выда дщерь Миндогдову за Шварна, сестру свою, и приде (в) Холмъ к Данилу, оставивъ княжение свое, и восприемь мнискии чинъ, и вдасть Романови, сынови королеву, Новогородъкъ от Миндога и от себе, и Вослонимъ, и Волковыескь, и все городы». Не правда ли, было бы странно, если б во время мирных переговоров одна из сторон отдавала в залог свою столицу?

Любопытно сопоставить уступку Новогрудка галицко-волынскому князю с передачей Миндовгом отдельных земель Ливонскому ордену. Передача периферийных территорий в ленное управление для урегулирования конфликтов была характерным для литовского князя дипломатическим ходом. После своей коронации в 1253 году Миндовг передал Ордену в лен западные территории Литовского государства: часть Жемайтии, половину Дайнавы и всю Надровию. Выполнение данных договорённостей было осложнено тем, что жемайты подняли восстание и оказали упорное сопротивление Ордену. Целью восстания был возврат в состав Литвы, поскольку жемайты считали её своей родиной. Переход под власть немцев понижал их статус и отрывал от остальных литовцев. Когда же Новогрудок возвратился под власть галицко-волынских князей, никаких пролитовских восстаний отмечено не было: по-видимому, русское население Понеманья было удовлетворено тем, что перешло под власть единокровных и единоверных властителей.

Вообще, вопрос о столице ВКЛ является весьма сложным. Ещё в XV веке определённого города, который можно было бы назвать столицей государства, не существовало, потому что великокняжеская резиденция находилась то в Вильне, то в Троках (но всегда в пределах литовской этнической территории).

Адомас Варнас «Коронация Миндовга»

Таким образом, «белорусоцентричная» версия начального этапа истории ВКЛ не выглядит убедительной и обоснованной. Объединение Литвы и Чёрной Руси было произведено путём захвата, а не договорённости литовского князя Миндовга с высшим слоем Новогрудка. Центром формирования Великого княжества Литовского было не белорусское Понеманье, а юго-восточная часть современной Литвы. Высший слой государства изначально был исключительно литовским в этническом плане, русское влияние было небольшим. Первую столицу ВКЛ определить весьма затруднительно, но с уверенностью можно сказать о том, что это не Новогрудок. Известия о «столичности» Новогрудка почерпнуты белорусской националистической историографией из поздних письменных источников ХVІ-ХVII веков.