Александр Македонский. Наследник власти - Неля Гульчук Страница 15

– Царь Филипп после своей внезапной гибели оставил Александру пятьсот талантов долгов.

– Гибели? Его убили? – Апама была поражена.

– Да.

– Кто? Кому это было нужно?

– Некто Павсаний. Предполагают, что по приказу царицы Олимпиады, матери Александра. Но это только предположение.

– Какая сильная женщина! – невольно вырвалось у Апамы. Внезапная догадка озарила ее. – Царица решила возвести на трон своего любимого сына и уничтожила ненавистного мужа. Так?

Селевк уклонился от ответа.

– Александр взял в долг восемьсот талантов и повел македонян в поход из страны, которая была не в состоянии накормить досыта свой народ. Он открыл нам дорогу через Геллеспонт, хотя персы были тогда властителями на море. Мы завоевали побережье Срединного моря. А теперь Александр собрался отослать на родину тех, кто не годен к военной службе. Но отослать с богатым вознаграждением, чтобы в Македонии им все завидовали.

Селевк снова замолчал. И услышал от своей жены горькие, жестокие слова:

– Да, он вел вас, победителей, через всю землю. А скольким из вас зажгли погребальные костры на тех дорогах, по которым вы прошли? А сколько людей стали калеками ради славы и бессмертия Александра? Разве эти воины стали счастливее, потеряв молодость и здоровье? А теперь великий царь отправляет своих победителей в Македонию, потому что они ему больше не нужны!

Селевк растерянно посмотрел на Апаму. Каждый день он открывал новые черты в характере своей юной жены. В глубине души он сознавал ее правоту, но боялся признаться себе в этом. Селевк любил своих солдат, с которыми бок о бок пережил многочисленные битвы, но, оправдывая поступок царя, приказам которого, будучи воином, привык беспрекословно подчиняться, возразил:

– Но ведь уйдут только старики ветераны. С наградами и со славой.

– Стариками их сделала война, – не сдавалась Апама. – Да, а что сейчас делает Александр, отправив под стражу солдат, завоевавших ему полмира?

– Он уединился в своих покоях и никого к себе не пускает.

– И Гефестиона?..

– Даже его.

– Царь страдает. – В голосе Апамы прозвучала злая ирония.

Селевк внимательно посмотрел на жену.

– Апама, запомни: я не мыслю ни дня своей жизни без Александра. И еще: научись скрывать свои мысли!

Она поняла, что это не просьба, а приказ…

На следующее утро Александр послал за своими полководцами. Селевка вызвали одним из первых. Среди явившихся на зов военачальников большинство были персы. Своим ближайшим друзьям царь объявил:

– Все основные полки отныне будут составляться из персов.

– Царь, – не выдержал Селевк, – прости наших воинов.

– Они сказали, что все уйдут домой. Пусть уходят. Немедленно.

– Александр, забудь об этой размолвке, – взмолился Гефестион.

– Пусть уходят! Завтра же!

– Что мы будем делать без армии? – спросил Птолемей.

– Я же приказал вам набирать воинов-персов. Отправляйте немедленно гонцов во все сатрапии.

Лица персидских военачальников светились льстивыми улыбками. Александр быстро распределил между ними командование над различными частями армии.

– А вы отправляйтесь в лагерь, – приказал он македонцам, – и объявите о моем решении войску…

Вскоре воинам сообщили решение царя.

Войско отныне будет состоять из персов. Отряд «серебряных щитов» будет персидским. Будет персидской фаланга. И конница этеров тоже будет персидской. Только главные македонские полководцы и самые близкие друзья Александра останутся на своих постах.

В лагере поднялся невообразимый шум:

– Отдать ненавистным персам все наши завоевания? – кричали одни.

– Добытые такой ценой! – вторили другие.

– Чтобы побежденные жили лучше победителей! – сокрушались третьи.

Чтобы не быть разорванными в клочья, персидские юноши поспешили укрыться в безопасных местах, подальше от разгневанных македонян. Но те ринулись к царскому дворцу. Щиты, мечи, копья, дротики с грохотом падали к его порогу в знак того, что македоняне пришли с повинной. Воины взывали к Александру, умоляя выслушать их.

Он вышел. Перед ним на коленях стояли македонские воины, с которыми он завоевал Персидскую империю.

Остановившись над грудой оружия, Александр, вскинув голову, сурово спросил:

– О чем вы просите теперь?

Ближайший воин, со слезами глядя на персидское одеяние царя, печально произнес:

– Ты называешь персов своими родичами. Ты позволяешь им целовать тебя. Кто из нас когда-нибудь удостоился такой чести?

Александр стремительно сбежал вниз, подошел к воину и приказал:

– Встань!

Когда воин поднялся во весь рост, царь крепко обнял его.

– С этой минуты вы все – мои родственники! – Голос Александра дрогнул…

Селевк позже слышал, как старик ветеран, прошедший все битвы похода, начиная с Граника, делился своими мыслями с товарищами по оружию:

– Я знал, что царь будет сражаться бок о бок с варварами, поставит их в свое войско и многих назначит военачальниками. Не думаю, что это правильно. Но я должен сказать, что каждый раз, когда мы ворчали на решения царя, казавшиеся нам безумными, в конечном счете он всегда оказывался прав.

…Воины один за другим подходили к царю, чтобы обнять и поцеловать его. Лицо Александра блестело от слез.

Вечером, прежде чем ветераны отправились на родину, царь устроил грандиозный пир примирения. Праздник ничуть не уступал свадьбам, разве что шатры остались в Сузах.

За столом рядом с Александром разместились главные вожди и македонян и персов. Царь, подняв чашу, призвал богов даровать людям согласие меж македонянами и персами. В его сердце вновь появилась вера, что мечта близка к осуществлению.

На следующий день ветераны, возглавляемые Кратером, отправились в родную Македонию. Когда они шли меду пехотой и конницей, выстроившимися на прощание с двух сторон, трубы трубили сигнал отбоя.

В возвращении ветеранов домой Апама увидела знак неминуемых потерь на пути великого завоевателя.