Говорит Альберт Эйнштейн - Р. Гэдни Страница 14

Гретхен: Вильгельм, где репа?

Вильгельм: Она пошла на кухню.

Гретхен: А где прекрасная и образованная английская дева?

Вильгельм: Оно пошло в театр.

В одиночку Милева посещает лекции, сидит в библиотеке, ходит в Курпфальский музей искусства и археологии во дворце Морас.

Одиночество дается ей тяжело, до Альберта слишком далеко. Она тоскует. И возвращается в Цюрих.

Для своих выпускных диссертаций и Альберт, и Милева выбирают темы, связанные с теплопроводностью. Альберт получает 4,5 балла из 6; Милева — 4. Альберт успешно сдает итоговый экзамен, входя четвертым в пятерку выпускников. Милева, не набрав достаточного количества баллов, планирует пересдать экзамен на следующий год. Получив диплом, Альберт мог бы при желании преподавать математику и естественные науки в средней школе, но такого желания у него нет. Он нацелился остаться при Политехникуме. Вебер отклонил его кандидатуру, окончательно разорвав их отношения. В отношениях Альберта с матерью тоже не все гладко. Паулина пишет ему: «Ты должен найти девушку и взять ее в жены. К тому времени, как тебе исполнится тридцать, эта уже превратится в старую грымзу. А если она забеременеет, вот уж ты хлебнешь горя». Альберт отвечает, что они не «живут во грехе».

Средств не хватает. Молодая пара кое-как перебивается частными уроками. Альберт претендует на преподавательские должности в Лейдене, Вене и Берлине. Но его запросы в большинстве своем остаются без ответа.

По его убеждению, все это козни Вебера.

— Больше нет смысла рассылать письма профессуре, — говорит он Милеве.

— Останавливаться нельзя.

— Вебер наверняка будет и дальше меня очернять. В скором времени от Северного моря до южных берегов Италии не останется ни одного профессора-физика, к которому я бы не попросился на кафедру.

Милева все более замыкается в себе, ее нервозность и депрессия становятся предметом беспокойства их общих друзей, но в первую очередь — самого Альберта. Он расхваливает ее наряды, прически. Играет для нее Моцарта. Все напрасно. Она целиком поглощена работой, поисками научной истины.

Он считает, что ей нужно сменить обстановку. И предлагает втайне от всех организовать для них двоих романтическое путешествие.

— Не лучшая идея, — со значением отвечает она, глядя на него в упор. — Мне нужно поработать. Тебе, кстати, тоже. И потом — Комо… все эти дамочки, затянутые в корсеты из китового уса, в сопровождении камеристок…

— Мы будем обходить их стороной. Тебе понравится местная кухня.

— Откуда ты знаешь?

— Ты сама говорила, что любишь рыбу.

— Разве?

— И даже называла окуня.

Милева улыбается.

— Отведаем традиционное итальянское блюдо. Risotto al Pesce с окунем: туда входит рис, приготовленный на белом вине, с луком и маслом. Устроим себе шикарный ужин с видом на снежные вершины.

— Ты настаиваешь?

— Да.

— Ну ладно.

Ранним воскресным утром 5 мая 1901 года, дрожа от нетерпения, он ждет ее в Комо на вокзале Сан-Джованни.

Во время прогулки по берегу озера Белладжо Альберт спрашивает:

— У тебя есть любимая книга?

— Есть. «Новая сербская арифметика» Василия Дамиановича.

— А кумир?

— Александр Македонский.

— Александр Македонский?

— Он покровительствовал наукам и медицине. А какое твое любимое место? — спрашивает Милева.

— Млечный Путь. Небесное пространство. Мое пространство.

Здесь он может избавиться от страха.

Они посещают Кафедральный собор Комо, последний готический собор Италии. Гуляют, восторженные, рука об руку по садам виллы Карлотта, среди рододендронов, азалий и тропической растительности, под сенью кедров, секвой и огромных платанов.

^КОМО

У копии со скульптуры Антонио Кановы «Амур и Психея», выполненной Тадолини, они сжимают друг друга в объятиях, проводят ночь в маленьком отеле, а на другой день нанимают санную повозку и, кутаясь в пальто и шали, отправляются в горы.

Альберт находит место домашнего учителя в Шаффхаузене, на севере Швейцарии.

Милева живет отдельно в городке Штайн-на-Рейне, в девятнадцати километрах от Альберта. Он приезжает к ней каждую неделю. И всякий раз видит, как угнетает ее и эта разлука, и осуждение их союза со стороны родителей Альберта. Его упрямая мать в открытую заявляет, что не будет иметь ничего общего с Милевой.

В дождливый летний день они снова встречаются в кафе с видом на Рейн. Альберт замечает, что у нее непривычно довольный вид, и рассыпается в комплиментах.

— Ты просто светишься от счастья.

— Так и есть.

— Как же мне повезло, что я встретил тебя, человека, с которым я во всех смыслах на одной волне.

Она тянется к его руке:

— Альберт. Потрогай мой живот. Нас будет трое.

Альберт сидит не шелохнувшись, но расплывается в улыбке. Слова застревают в горле.

Потом он встает, хотя у него подкашиваются ноги, обнимает Милеву и плачет:

— У нас будет девочка.

— Этого ты знать не можешь.

— Нет, я точно знаю. Мы назовем ее Лизерль. Но до поры до времени будем хранить тайну.

— Ты читаешь мои мысли. Я буду рожать дома, в Нови-Саде.

Взявшись за руки, они улыбаются сквозь слезы счастья.

С получением швейцарского гражданства Альберт сразу находит вакансию учителя на подмену в Technikum Winterthur — Винтертурской технической гимназии, что в шестнадцати километрах от центра города. Его нагрузка составляет шесть утренних часов. В свободное время он работает дома, но вскоре увольняется, откликнувшись на частное объявление в педагогическом журнале, и становится репетитором у Якоба Нюэша, студента реального училища в Шаффхаузене. К этому времени он уже свыкся с мыслью, что нормальную работу ему никто не предложит.

— Как знать, — сетует он, — быть может, меня ждет доля уличного скрипача — стоять с протянутой рукой.

В 1902 году наконец приходит добрая весть от Марселя Гроссмана. Тот уговаривает Альберта, которому уже стукнуло двадцать три года, занять должность технического эксперта третьего разряда в Швейцарском национальном патентном бюро в Берне. Годовое жалованье приемлемое: 3500 франков. Работа шесть дней в неделю, с 8 до 16 часов, в здании бернского почтамта и телеграфа.