Мы бомбили Берлин и пугали Нью-Йорк! 147 боевых вылетов в тыл врага - Максим Свириденков Страница 14

Так и договорились. Машу, чтобы она за поваром съездила, даже упрашивать не пришлось. Не зря мы ее в полку безотказной звали. Она ведь ничем практически не интересовалась, кроме своей полуторки, Даже спала в ней. Зато подходишь обычно к машине, в дверь стучишь, Маша тут же:

— Что?

— Маша, поедем.

— Куда?

— За самогоном.

— Пожалуйста.

— За бомбами.

— Пожалуйста.

— В столовую.

— Да куда хочешь!

В результате все у нас прошло, как по маслу. Перед вылетом на новый аэродром я забрал в свой «Ил» официанток из нашей летной столовой, да и повару Степану места хватило. Знаете, мы при перебазировании всегда старались набирать на борт максимально допустимый вес. Я, например, на внешнюю подвеску закреплял три пружинные кровати: для себя, для штурмана и для нашего наземного техника Яши Глушакова. Благодаря этому мы могли, едва оказывались на новом месте, поставить их под крыло своей машины и сразу лечь отдыхать. Нам даже ночевать так несколько раз доводилось.

Но продолжу свой рассказ о «похищении» Степана. В Мигалово мы с ним сразу отправились в штаб, к начальнику, и говорим:

— Вот шеф-повар, хочет служить у нас, но надо оформить его призыв.

— Чего ж проще, пусть пишет заявление!

Степан тут же написал: «Прошу принять меня добровольцем и т. д.» С этим заявлением начальник направил нас в областной военкомат в Калинин. По дороге мы немного волновались, ведь Степану было около тридцати пяти лет: а вдруг не призовут, сославшись на возраст? Но обошлось. В военкомате оформили все документы, и Степан был направлен к нам в полк, где прослужил с нами до конца войны, и все это время устраивал нам кулинарные праздники.

Например, в ноябре 1943 года мы перелетали на Кольский полуостров. Верховный Главнокомандующий решил задействовать там дальнюю авиацию. Незадолго до этого караван союзников PQ-17 был потоплен фашистами в Ледовитом океане. Американцы и англичане после происшедшего отказались ходить в наши порты. Для них это действительно стало довольно опасно: немцы хорошо укрепились на Севере. Поэтому именно тогда Сталин отдал приказ Главнокомандующему дальней авиацией генералу Голованову, чтобы он срочно перебросил в Заполярье тяжелые самолеты и разбомбил все немецкие аэродромы. Это позволило бы снова сделать безопасным движение караванов союзников и к нам опять бы пошли поставки техники и продовольствия по ленд-лизу. Однако на практике все оказалось гораздо сложнее. На Севере не было аэродромов, пригодных для тяжелых бомбардировщиков. Голованов откровенно сказал об этом Сталину (он был одним из немногих, кто мог спорить с Иосифом Виссарионовичем, хотя обычно это оказывалось безнадежным, да и мало кто осмеливался) и предложил послать в Заполярье дивизию дальней авиации на более легких самолетах, то есть на «Ил-4», которые тоже прекрасно могли выводить из строя фашистские аэродромы 500-килограммовыми бомбами. Сталин согласился, так нас и направили на Север.

Наш вылет из Мигалова должен был состояться как раз в праздник, 7 ноября. Узнать об этом довелось, как всегда, неожиданно: объявили тревогу. Мы все бросили, побежали на командный пункт. А там нас огорошили, сказали, что лететь придется на совершенно новый участок фронта. При этом приказали: «Из карт оставьте только Ленинградское направление, а остальные сдать!»

Это многих удивило, потому что раньше мы старые карты хотя и откладывали, но не сдавали. Кто-то даже опросил недоуменно:

— Почему сдать?

Но штурман полка сделал вид, что не понял вопроса, и отчеканил:

— Сейчас получите новые карты. Будете клеить маршрут: Ленинград — Вологда — Архангельск — Мурманск.

Тут меня Аркаша радостно толкнул в бок и сказал шепотом:

— Командир, ничего подобного! Сейчас мы пойдем праздновать День революции в нашу летную столовую…

Я удивленно уставился на него:

— С чего ты это взял?

— Да разве карт на весь полк хватит? Сейчас в лучшем случае два-три комплекта принесут.

И он оказался прав. Буквально через полчаса штурман полка объявил, что, ввиду нехватки полетных карт, в Москву за ними отправлен автобус. Теперь подсчитайте, дорога туда и обратно уже немало времени занимает, а карты же еще нужно было потом наклеить в строго определенном порядке, предельно точно подрезая и подгоняя края, с чем тоже за один час не управишься. Это целая наука! И мы подождали, подождали, да пошли праздновать День Октябрьской революции. Степан нас, как всегда, не подвел. Праздник получился на славу.