Адмирал Кузнецов. Опальный адмирал - Александр Золототрубов Страница 14

В воздухе «запахло грозой». Становилось уже очевидным, что опасность войны в Европе нарастает и что фашистская Германия — наш вероятный противник. Кузнецов верил, что Гитлер начал подготовку к войне против СССР. А коль так, то следовало настойчиво готовить флоты к войне. Он пригласил к себе начальника Главного морского штаба Галлера. Тот не замедлил прибыть.

— Вот побывал на флотах и хочу с вами, Лев Михайлович, держать совет, — улыбнулся Кузнецов. — Одну проблему мы с вами решили: учрежден День Военно-морского флота. Но надо решать и другие, не менее важные проблемы, и пока товарищ Сталин благоволит к молодому наркому ВМФ, надо этим воспользоваться, — шутливо добавил он.

Галлер усмехнулся в рыжие усы.

— Я разделяю вашу озабоченность, нарком ВМФ провел заседание Главного военного совета, на котором обсуждались вопросы аварийности кораблей. «В чем ее главная причина? — спрашивал он. — Это ошибки командиров, нарушающих требования инструкций по управлению кораблем. Сплошь и рядом нарушаются правила кораблевождения».

— Надо отдавать под суд тех командиров, которые бьют корабли, — подал реплику заместитель наркома ВМФ Исаков.

— Тогда надо судить едва ли не каждого четвертого командира, — съязвил Галлер, глядя то на наркома, то на Исакова.

— Почему каждого четвертого? — загорячился Исаков.

Он ждал, что ответит ему Галлер, но заговорил Кузнецов:

— Потому, Иван Степанович, что многие командиры слабо подготовлены управлять кораблем. Так, значит, всех их судить? Нет, — решительно качнул он головой, — их надо учить! Да-да, именно учить — терпеливо, настойчиво, без скидок на чины и былые заслуги. Не зря же говорят в народе, что не станет тигром тот, кто носит шкуру зайца. А в «шкуре зайца», позволю заметить, есть люди и на ходовом командирском мостике.

Исаков близко к сердцу воспринял слова наркома.

— Николай Герасимович, возражаю! Исходя из многих моих наблюдений, наши командиры кораблей в своей основе смелы и мужественны от природы, — горячо произнес он. — А природная смелость, как справедливо говорил Ушинский, есть та глыба драгоценного мрамора, из которой страх вырабатывает величественную статую мужества! Да, учить командиров надо, и тут я с вами согласен…

— Но мы пока не решили проблему подготовки командирских кадров, — прервал Кузнецов своего заместителя, — пересмотрели процесс качества и систему их подготовки. Конечно, нередко аварии случаются из-за лихости командиров, когда они совершают маневры, дабы упредить противника, первыми нанести по нему удар. Вот с этих лихачей нужно спрашивать строго, а иных не грех и отдавать под суд…

Сошлись на том, что все эти жизненные проблемы следует незамедлительно решать. На другой день Галлер принес Кузнецову проект приказа о борьбе с аварийностью кораблей.

— Вот это оперативность! — похвалил нарком начальника Главного морского штаба. — Я посмотрю документ, все ли в нем учтено, а потом подпишу. И еще, Лев Михайлович: нам надо провести испытания кандидатов на должности командиров кораблей, дивизионов, соединений, а также продумать ряд мер по повышению военно-морской подготовки командного и начальствующего состава.

«Молод нарком, всего-то тридцать пять годков, а башка крепко варит», — подумал Галлер, а вслух произнес:

— И то, и другое очень важно и своевременно. У меня на этот счет имеются некоторые мысли. Да, — спохватился он, — есть одно дело, очень значимое дело, но боюсь, товарищ Сталин нас не поддержит. Нужны дополнительные финансы…

— А ты скажи, что это за дело, глядишь, я ухвачусь за него обеими руками, — усмехнулся Николай Герасимович, попыхивая папиросой.

— Я готов, — покраснел Галлер. Он открыл свою записную книжку. — Не установить ли на флотах круглогодичную систему боевой подготовки? Стабильность личного состава на кораблях и в частях флота повысилась, введен пятилетний срок службы, увеличился приток сверхсрочнослужащих. К тому же зима морякам не помеха — мы имеем все незамерзающие порты. Есть смысл сражаться за эту идею, тогда мы смогли бы поддерживать боевую готовность наших флотов и флотилий постоянно и на высоком уровне!

По губам наркома скользнула улыбка.

— Лев Михайлович, этим вопросом я уже занимался, подбросил мыслишку Жданову. Она ему понравилась, но он адресовал меня к Сталину: мол, если вождь одобрит, тогда — за дело! Надо бы начальству доложить, но я все не решаюсь. У меня и так к вождю целый короб всяких просьб.

— Ну и зря, Николай Герасимович! — пылко возразил Галлер. — Человек вы храбрый, а тут вдруг осечка. Дело-то государственное!

— Хорошо. Сегодня вечером я буду у Сталина и скажу ему, но при этом сошлюсь и на вас как начальника Главморштаба. Не возражаете?

— С вами — хоть в бой!..

И нарком ВМФ «пробил» этот вопрос, он даже был удивлен, когда Сталин, выслушав его, изрек:

— Согласен! Дополнительные расходы на боевую подготовку включайте в основную смету. Дадим вам денег столько, сколько потребуется. Но если грянет война, она вмиг проверит, чему вы научите флот, особенно командиров кораблей. Не забыли еще, что истинная сила руководителя не в порывах, а в повседневном требовательном отношении не только к подчиненным, но прежде всего к себе?

— Я бы еще добавил, что командиру надо иметь кроме всего прочего твердую волю, — заметил Кузнецов.

— Не возражаю.

Вскоре директива наркома ВМФ пошла на флоты и флотилии, и был в ней главный пункт: «Начиная с 1940 года БП (боевую подготовку) флотов и флотилий проводить круглый год без деления на периоды и в любых условиях обстановки, в том числе и в военное время».

— Наша взяла, Николай Герасимович! — ликовал Галлер, увидев, что нарком подписал документ.

— Теперь будем, Лев Михайлович, более активно воспитывать в людях смелость и отвагу, готовить их к тяжелым испытаниям. Помните одно мудрое изречение Нахимова? «Жизнь каждого принадлежит Отечеству; и не удальство, а только истинная храбрость приносит ему пользу».

— Павел Степанович наголову разбил турецкую эскадру у Синопа, а вот во время обороны Севастополя угодил под пулю, — обронил Галлер.

Кузнецов взглянул на него:

— Проект приказа об изучении и использовании корабельной техники еще не набросали?

— У меня все готово, но Исаков не внес свои предложения.

— Поторопите его, — хлопнул по коленям Кузнецов. — А я вплотную займусь программой постройки кораблей, особенно подводных лодок.

Наркома ВМФ так захватила эта проблема, что он постоянно думал о ней, что-то вносил в список, что-то вычеркивал. Большую надежду он возлагал на помощь секретаря ЦК Жданова, члена Главного военного совета ВМФ. Но тот сам решений не принимал и помогал в тех случаях, когда знал, что делается это по заданию вождя.

— Ты не будь робким, — сказал Кузнецову первый заместитель наркома обороны маршал Буденный, когда Николай Герасимович поделился с ним своими трудностями. — Как нарком ВМФ ты и только ты несешь ответственность за подготовку флотов к войне. А коль так, иди со своими тревогами к Сталину. Или надеешься, что тебе поможет Наркомат обороны? Наивное заблуждение! Я и то не могу тебе помочь. Твое дело — в руках вождя!