Учись слушать. Серфинг на радиоволне - Марина Москвина Страница 14

– Под видом гостя к тебе приходит Бог, – вдалбливал мне в голову радушный сеттер.

Когда к нам в дверь позвонил какой-то подозрительный субъект с самодельным счетчиком Гейгера и заявил, что хочет проверить уровень радиации у нас в квартире, из всей семьи один только Лакки был рад-радешенек, что я его впустила, смотрел именинником. Он был настолько заворожен потрескиванием аппаратика, неотступно следовал за ученым-энтузиастом и до такой степени перемазал его слюнями, что тот не стал у нас ни чай пить, ни угощаться куриным супом, хотя я ему предлагала, а поспешил покинуть поле своего исследования, сообщив очень строго, что уровень радиации у нас превышен в районе форточек.

Больше к нам никогда не приходили подобные специалисты.

Зато явился табор, и развеселые цыгане давай всучать мне мед в огромных банках. Когда Лакки увидел компанию цыган с чумазыми цыганятами, он с такой силой дал мне понять – все мы граждане огромной Вселенной, и двери этого королевства в любой момент открыты для каждого, – что под его влиянием я купила трехлитровую банку чистейшего жженого сахара, тотчас же ее грохнула и расколотила, а пока пыталась ликвидировать катастрофу, этот сукин сын ушел с цыганами. Я еле успела догнать их в соседнем дворе, хотя они уже скрылись за поворотом.

Мы с Лёней подшучивали над ним:

– Лакки, ты что больше хочешь – уйти с чужими или остаться со своими?

Он весело вилял хвостом, намекая, что юмор понял, но если серьезно, тут нет и не может быть чужих.

Мы с Лакки всячески декларировали нашу открытость Универсуму. Особенно хорошо у нас это получалось по радио и относилось к людям Земли, обитателям параллельных миров, инопланетянам, животным и даже растениям.

Откликнулась целая Вселенная. Телефон звонил не переставая. Совершенно незнакомые люди с места в карьер принимались перекладывать свои проблемы с больной головы на здоровую. Я интересовалась, конечно, откуда берется мой номер телефона, да еще в таком масштабе? Отвечали, что по «09» диктуют с лету, как будто наизусть, и даже не задают наводящих вопросов.

А когда опять позвонили в дверь, мы с Лакки обнаружили в коридоре колонию хиппи. Они стояли, сидели, лежали, обнимались и целовались.

– Привет, Маринка! – сказали они. – Мы летели на самолете всю ночь сказать тебе, что мы тоже такие же, как ты. А нам – одинаковым – надо объединяться.

– А вы какие? – спросила я на всякий случай.

– Мы не пьем вино и не курим, но мы абсолютно счастливы. Мы любим всех, и все любят нас. Мы хотим обнять мир, и, чует наше сердце, мир тоже не прочь нас обнять. У нас к тебе вот какой вопрос: ты видишь цветные сны?

Вместо ответа в самую гущу их бросился Лакки, прижимая всех без разбору к своей мохнатой груди. «Make love – not war!» – называлась эта картина. Я с большим трудом загнала его домой.

С каждым годом у нашего пса Лакки открывались новые возможности. На пятом году он стал есть арбуз и виноград, на десятом – курить трубку, а на пятнадцатом – пить шампанское на Новый год.

Сынок мой Серёня, выглядывая из своей комнаты, испуганно спрашивал:

– Это что – твои поклонники?

Я не удивилась бы, если б явились инопланетяне. Серьезно. Поскольку души, которые слетались на мой пылающий в ночи костер, были настолько не от мира сего, что по самобытности не уступали инопланетянам. А некоторые дали бы тем небольшую фору.

Однажды ранним утром незнакомый голос в трубке произнес:

– Алло, Марина? Это некая Алла. Я приехала из Доминиканской Республики, город Санто-Доминго, пойди посмотри на карте, где это. И привезла тебе книжку про мальчика-инопланетянина. Ее написал чилийский писатель Энрике Барриос. Я перевела ее на русский язык и твердо верю, что ты приложишь все силы, чтобы ее издать.

Напрасно пыталась я объяснить, что категорически не в состоянии ничего издать. Вечером она к нам пожаловала. Русская, рослая, загорелая, руки такие у нее крупные, большой размер ноги. Войдя, крепко сжала меня в объятиях, немного приподняв (у меня даже дух перехватило), потом, бросив мимолетный взгляд на маленького Серёню, лежавшего в кровати, произнесла:

– Это ОРЗ, – пообещала, – мы вылечим за одну минуту!

Хлопнула по плечу Лёню Тишкова и воскликнула:

– О, мой земляк с Урала!

– Как вы догадались? – удивился Лёня.

– По ауре, – ответила Алла.

На кухне, пока мы гоняли чаи, она вытащила из сумки рукопись и торжественно прочитала:

– «Ами – мальчик со звезд». «Посвящается детям всех возрастов, всех народов этой круглой и прекрасной родины, этим будущим наследникам и строителям новой земли без границ между братьями».

С самых первых строк Энрике Барриос предупреждал, что сочинил сказку. С виду она неуловимо смахивала на «Маленького принца» Экзюпери. Однако по существу точка в точку совпадала с тем, что поведал о встрече с инопланетянами Анатолий Николаевич Малышев, «контактер третьего рода» из Солнечногорска, по-настоящему приглашенный инопланетянами на борт НЛО.

Помню, меня очень взволновал случай с Малышевым, я все ждала, когда он придет в наш университет «Базис», а я запишу его на магнитофон. Однако в назначенный день Анатолий Николаевич не явился. Владимир Георгиевич смущенно объяснил, что у Малышева наверняка очередной приступ хандры, одолевающей его с тех самых пор, как он путешествовал с инопланетянами на другую планету.

Главное – все, что Малышев видел в полете, он изобразил на своих картинах. По профессии Анатолий Николаевич слесарь, а художник – по зову души.

Получились фантастические живописные полотна. А ведь до этого случая он был закоренелым художником-реалистом – «что вижу, то пою», рисовал одни только подмосковные пейзажи да портреты родных и друзей.

Кстати говоря, на опушке леса, куда Анатолий Николаевич однажды с мольбертом и палитрой отправился писать пейзаж и вдруг увидел, как неподалеку приземлился сияющий корабль с тремя человекоподобными существами в серебристых скафандрах, словом, на месте предполагаемой посадки под Солнечногорском работала научная группа, и с помощью специальных приборов подтвердили: посадка была.

– А мой младший сын Юра, – гордо сообщила нам Алка-доминиканка, – давно уже контактирует с инопланетянами. В странах Латинской Америки в этом случае мамы не тащат своих детей к психиатру, а расспрашивают – во всех деталях, с пристрастием. Надо ж разобраться, какой именно тип гуманоидов вышел с твоим ребенком на связь. Ведь у нас каждый день и по телевидению, и по радио рассказывают о людях, повстречавших инопланетян. Я спрашиваю: «А как они к тебе приходят?» Юрка отвечает: «Они у меня в голове. Но я их вижу и с ними разговариваю». А еще он сказал, откуда они прилетают: «Они прилетают, – мой Юра говорит, – с другой планеты, которая называется Марс».