Битва при Пуатье - Жан Девиосс Страница 13

Но куда отправиться? Он присоединялся к группам паломников из Мины, наведывался на базар в Окхазде. Он предпринял безуспешную попытку обратить племя бану такиф в оазисе Ат-Таиф, находящемся на высоте 1650 м, где богатые мекканцы отдыхали от удушающего климата своего города. В силу этого факта и благодаря взаимовыгодным связям, существовавшим между Меккой и Ат-Таифом, Мухаммеда ожидал полнейший провал: толпа чуть не забросала его камнями. Он вернулся в Мекку, но не отчаявшись, что настолько удивительно, принимая во внимание его неудачи, что предание измышляет видение, подбодрившее его в пути. Тогда он остановил свой выбор на Йасрибе, и на этот раз решение оказалось удачным. Хотя в отношении торговли этот богатый оазис и был равен Мекке, его удаленность и влияние делали его, скорее, соперником, чем союзником последней. Некоторые из его жителей, безусловно, видели в Мухаммеде перебежчика, способного принести пользу, а мекканцы и сами ощущали эту опасность, поскольку попытались воспрепятствовать уходу человека, исчезновение которого тем не менее было бы для них очень желательным. Наконец, в Йасрибе имелась богатая еврейская община, состоявшая из трех племен, некогда господствовавших над двумя арабскими, аус и хазрадж, и все они постоянно враждовали между собой. Мы видели, как в конце своего пребывания в Мекке, стремясь преодолеть нерешительность соотечественников, Мухаммед очень настойчиво ставил себя в один ряд с еврейскими пророками. Это был язык, которому очень охотно внимали побежденные евреи Йасриба, готовые с радостью встретить Мессию и ожидающие, что он вернет им победу над соперниками. Что касается арабов, то они нуждались в посреднике, чуждом их раздорам, но связанном с ними родственными узами; Мухаммед же состоял в отдаленном родстве с племенем хазрадж. Первые переговоры с ними состоялись, когда около 620 г. Мухаммеду удалось обратить шестерых членов этого племени, совершавших паломничество к Каабе. Через год в ущелье между Миной и Меккой имела место тайная встреча с шестью хазраджитами и шестью представителями ауситов. Беседа закончилась торжественной клятвой, названной «присягой женщин»: «Я приглашаю вас защищать меня от всего того, от чего вы защищаете своих жен и дочерей». Жители Йасриба вернулись в свой город вместе с мусульманином, направленным к ним, чтобы преподать им Коран.

В 622 г. шестьдесят два мужчины и две женщины из Йасриба под покровом ночи проскользнули в ущелье, где их принял Пророк. Они возобновили «клятву женщин», и каждый из присутствующих хлопнул Мухаммеда по руке, и этот жест так и остался знаком повиновения халифу. Кроме того, было назначено двенадцать представителей (накибов), ставших поручителями общины. На этот раз почва была тщательно подготовлена; наученный своими неудачами, Мухаммед остерегался излишней спешки. Сначала он организовал исход своих приверженцев из Мекки в Йасриб, а когда, обманув бдительность курайшитов, он сам прибыл туда же, успех его оказался таким, что спустя некоторое время этот город сменил название, став городом Пророка, Мединат ан-Наби, Мединой. Считая первым днем своего календаря дату этого, по виду бесславного бегства, мусульмане воздают честь государственному мужу и основателю ислама, которым Мухаммед стал, только покинув Мекку.

Разумеется, остававшиеся ему десять лет жизни были не лишены неудач и разочарований, но главное в них – это череда побед и достижений, стремительность которых до сих пор поражает историка.

Мухаммед давно чувствовал свою ответственность за уже значительную группу, перед которой организационные проблемы вставали в куда более широком масштабе, чем в Мекке, где большинство правоверных за исключением иностранцев принадлежало к одному и тому же клану. Здесь же необходимо было сплотить в единую общину гетерогенные элементы: мухаджиров, эмигрировавших вместе с ним, и ансаров, его мединских приверженцев, не говоря уж о тех, кто вернулся из Абиссинии.

Все они стали равными друг другу, братьями в исламе. Древняя племенная структура рухнула. Всякое разногласие между ними разрешалось перед лицом Аллаха его Пророком, постановление которого не подлежало обжалованию. Это было начало революции с неисчислимыми последствиями, в конце концов сделавшей возможным объединение арабов, заставив их забыть о древних распрях, и объясняющей первые военные успехи вопреки явной численной слабости. С этого времени Коран начинает уделять внимание почти исключительно разработке норм нового права, и это делается так точно и эффективно, что еще и сегодня мусульманскими обществами правит именно оно. ^[71] Таким образом, у нас на глазах складывается ядро будущего государства, которое беспрепятственно зародится у народа, разношерстного и разделенного границами, проходящими между евреями и язычниками, исконными горожанами и арабами из племен, эмигрировавших из Йемена. ^[72] Здесь потребовался весь такт и терпение Мухаммеда, который уже не раз сумел их доказать.

Он начинает собственными руками возводить мечеть. Она покоилась на каменном фундаменте высотой в три локтя и была построена из кирпича, а выше – из пальмового дерева. Сверху ее покрывали пальмовые листья. Мы еще далеки от тех величественных строений, которыми ислам украсит завоеванные страны; однако в том, что касается формы и внутренней планировки, все остальные мечети возводились по образцу и подобию этой. Единственное ее отличие состоит в том, что в ней ниша, отмечающая направление, куда должны быть обращены лица молящихся, или кибла, была обращена в направлении к Иерусалиму. Вблизи мечети скоро появились домики двух жен Пророка, Санды и Аиши, с крытым проходом к мечети. Это в равной степени религиозное сооружение и жилище; там на скамьях спали приезжие, слишком бедные, чтобы найти себе кров. На молитву, как мы уже знаем, правоверных созывал могучий голос Билала.

Однако Мухаммед знал, что каким бы глубоким ни было единение мухаджиров и ансаров в лоне ислама, одного этого недостаточно, чтобы накрепко связать их. Он воскресил древний обычай братания кровью, состоящий в ритуальном обмене кровью одного человека с другим во время жертвоприношения, в результате чего они становились братьями и приобретали все соответствующие права, включая наследование. Мухаммед выбрал своим братом Али. Сорок пять глав курайшитских и мединских семей торжественно породнились тем же способом. Тогда беглецы призвали в Медину своих жен и детей, которых мекканцы не задерживали. Али женился на Фатиме, дочери Пророка, а последний отпраздновал брак, заключенный им три года назад с Аишей, дочерью Абу Бакра, которой тогда было всего шесть или семь лет. Мы уже подчеркивали, что многочисленные браки Мухаммеда были призваны прежде всего установить более прочную связь между ним и той или иной семьей общины, то есть были частью его политики объединения. Тем не менее Аиша была молода и прекрасна, как и прочие будущие жены и наложницы, и контраст между верным супругом единственной и уже немолодой Хадиджи и явившимся впоследствии зрелым, но чувственным человеком разителен. Христианская традиция клеймит позором подобное сладострастие и считает его несовместимым с пророческим призванием. В глазах арабов все выглядит наоборот; они гордятся мужественностью основателя ислама, видя в ней немаловажное качество, и с удовольствием распространяются на эту тему.