Война в белом аду. Немецкие парашютисты на Восточном фронте 1941-1945 гг. - Жан Мабир Страница 13

Рядом с позициями, с которых они только что ушли на отдых, на заснеженной равнине осталась тысяча трупов советских солдат.

— Вместе с ранеными наши пулеметчики вывели из строя примерно полк Красной Армии, — заключает обер-лейтенант Руте.

Другая парашютная часть сражается у Ржева. Это 3-я рота зенитного батальона. С начала января 1942 г. она занимает оборонительную позицию, названную «Кенигсберг», расположенную между деревнями Крупцово и Немцово.

Как и для многих их товарищей, отправке парашютистов на Восточный фронт предшествовало колоссальное недоразумение.

Пулеметчики парашютного зенитного батальона были собраны на военно-воздушной базе в Кедлинбурге. В конце 1941 г. их командир Байер получает приказ: «Подготовьте часть к выступлению в путь».

Направление держится в секрете. Но у всех нет сомнения:

— Это будет Африка!

После прививок против разных тропических болезней парашютисты получают москитные маски, колониальные шлемы и шорты песочного цвета. Машины окрашены камуфляжным цветом «Сахара».

Но вот в гарнизоне появляется молодой офицер. Это лейтенант Ноеберг, командир первого взвода 3-й роты. Он был отпущен, чтобы продолжать учебу в Данциге, но был отозван из отпуска. В его багаже зимнее обмундирование.

Один из его товарищей удивляется:

— Тебе все это не понадобится в Египте.

Но Ноеберг улыбается с видом знатока:

— Могу поспорить на что хочешь, что это будет не Африка, а страна, где будет похолоднее.

— Россия?

— Без сомнения.

Новая раздача вещей подтверждает эту версию.

Действительно, немецкое интендантство направляет в Кедлинбург тяжелые шинели, белые маскировочные халаты, утепленные сапоги, кожаные перчатки на шерстяной подкладке и другие вещи, предназначенные для арктических температур.

На Рождество рота под командованием обер-лейтенанта Маттхаса отправляется к железной дороге и садится — редкий люкс — в пассажирские, а не в товарные вагоны. Парашютисты оценят этот комфорт, так как путешествие продлится не менее семнадцати дней.

В Хальберштадте к стрелкам-парашютистам присоединяются их товарищи пулеметчики. Это одна из частей 3-го батальона штурмового полка, 10-я рота под командованием обер-лейтенанта Фогеля.

В последний день 1941 года парашютисты прибыли на германо-польскую границу. Они празднуют сочельник, пьют глинтвейн — когда температура все время ползет вниз, надо хорошенько прогреть нутро. Когда состав прибывает в Смоленск, термометр показывает -30°.

Парашютисты сходят в Вязьме и на машинах добираются до Ржева. Оттуда отправляются в деревню Немцово.

По дороге, у Плешки, им приходится выйти из грузовиков и продолжить путь в санях, запряженных низкорослыми деревенскими лошадками.

Наконец они прибывают в Немцово, где сменяют довольно неопытных бойцов: это солдаты железнодорожных войск, больше приспособленные чинить железнодорожные пути и стрелки, чем сражаться с оружием в руках против Красной Армии.

Их командир встречает обер-лейтенанта Маттхаса и его пулеметчиков с явным облегчением.

В наших руках еще не вся деревня, — говорит он ему. — Русские солдаты засели в церкви.

И вы не смогли их оттуда выгнать? — удивляется офицер-парашютист.

— Невозможно, господин обер-лейтенант.

Маттхас обещает решить этот вопрос позже.

Под его началом три взвода, которыми командуют обер-лейтенант Тоерлинг, лейтенант Ноеберг и обер-фельдфебель Баар, а также обер-лейтенант медицинской службы доктор Рецкер. Эта зенитная рота оснащена грозным оружием: в ней 16 тяжелых пулеметов, двенадцать 20-мм зенитных орудий и два 80-мм миномета.

— Мы расположимся в деревенских домах.

— Конечно, расставим несколько аванпостов у леса. Русские недалеко.

Советские солдаты, которые противостоят немецким парашютистам, живут в землянках, устроенных в лесу примерно в километре от противника. А позади них отряд арьергарда, крепко засевшего в церкви, стоящей отдельно и возвышающейся над местностью. Немцово станет центром ожесточенного боя.

Устроившись на церковной колокольне, русские наблюдатели просматривают в бинокль немецкие позиции. Как только они замечают малейшее подозрительное движение, то вызывают артиллерийский огонь. На немцев начинают падать снаряды, и жизнь парашютистов становится невыносимой.

— Мы их сейчас успокоим! — решает обер-лейтенант Маттхас.

Командир 3-й зенитной роты решает послать в этом направлении не менее 85 снарядов из 80-мм миномета. Расчет знает свое дело и бьет точно. Оба купола церкви буквально снесены. Оставшиеся в живых русские солдаты спешно покидают развалины храма и скрываются в лесу, где они оказываются в безопасности.

Советская артиллерия намерена отомстить за уничтожение наблюдательного поста в церкви. Она принимается за дома в Немцове.

Обер-лейтенант Маттхас собирает у себя командиров всех трех взводов.

— Эта бомбардировка мне кажется больше, чем просто ответная мера, — говорит он Тоерлингу, Ноеберту и Баару — Я думаю, что они готовят пехотную атаку.

Днем ничего не происходит, только иногда стреляет артиллерия. Но ночью немецкие наблюдатели поднимают своих товарищей:

— Алярм! Алярм! (Тревога!)

Русские лыжники в белых маскировочных халатах спускаются в тишине к немецким позициям. Поднятые по тревоге парашютисты поджидают их и на нужной дистанции открывают адский огонь. Огненные трассы пулеметных очередей и снарядов 20-мм зенитных орудий прорезают темноту. Два 80-мм миномета подают голоса и бьют по опушке леса, где русские расположили свои опорные пункты.

Парашютисты имеют дело с сильным противником. Это хорошо оснащенные и подготовленные части сибиряков. Храбрые и стойкие, они преодолевают заслон огня, не обращая внимания на потери. Одна из штурмовых групп занимает снежную траншею прямо в деревне Немцово, на правом фланге немецкой обороны.

Обер-лейтенант Маттхас понимает опасность. Есть риск, что деревня, которую он защищает, может быть захвачена. Отпор должен последовать немедленно. Его люди атакуют гранатами и автоматами. Быстро завязывается рукопашный бой. Некоторые солдаты действуют саперными лопатками — это грозное холодное оружие в умелых руках.

Русские сопротивляются. Но противник их превосходит и уничтожает. Особенно энергично действует ефрейтор Рунге со своими товарищами из орудийного расчета унтер-офицера Ганса Мозера.

После окончания боя Мозер говорит ему:

— Ну вот, Рудольф, ты и посмотрел прямо в глаза русским.

По правде говоря, командир, я ничего и не рассмотрел в темноте, только белые тени.

Подводят итог. Парашютисты видят, что их противник часто стрелял разрывными пулями, которые наносят ужасные раны. Доктор Рецкер делает все, что может. Эвакуировать на санях самых тяжелых раненых тоже непростое дело.