Возвышение Сталина. Оборона Царицына - Владислав Гончаров Страница 13

Командир отряда 5-й армии Локотош вспоминает:

«Подходя к Лихой, мы увидели облако дыма и услышали гул артиллерийской и пулеметной канонады… При приближении к станции мне представилась потрясающая картина: эшелоны горят, кругом рвутся снаряды, на платформах взрываются орудия, слышны стоны раненых, крики бегущих. Я увидел Руднева, Ворошилова, Артема. Они тверды и спокойны. Я получил приказ от них принять меры к борьбе с паникой, но немного мне удалось сделать».

Наступили самые критические минуты в жизни 5-й армии и тех отрядов, которые присоединились в районе Лихой к тов. Ворошилову. Надо было буквально из огня, хаоса и разрушения вырвать эшелоны бойцов и их семьи. Выставленные тов. Ворошиловым отряды к западу от Лихой не могли продолжительно сдерживать напор германских полков, которым было хорошо известно, что быстрое занятие Лихой передаст в их руки значительную добычу[32]. Оккупационные войска торопились, причем с севера от Каменской им усиленно помогали белоказаки, также жаждавшие богатой наживы и отмщения за разгром их в районе Гундоровской.

Враги с бешеной энергией стремились к району Лихой. Тов. Ворошилов вместе со своими боевыми соратниками – Рудневым, Пархоменко, Щаденко и другими – оставался на станции Лихая до последнего момента. Положение еще более усложнялось тем обстоятельством, что разведка в сторону от Лихой, на Белую Калитву, сообщила, что железнодорожный мост в районе Белая Калитва взорван и что для его восстановления нужно не менее 3–4 дней. Тов. Ворошилов продолжал руководить эвакуацией и проталкиванием эшелонов. И лишь тогда, когда германские и гайдамацкие войска подошли к станции Лихая вплотную, тов. Ворошилов отдал приказ взрывать и поджигать оставшиеся вагоны, чтобы врагу остались лишь обломки. Когда все это под непрерывным огнем противника было выполнено, тов. Ворошилов со своими боевыми соратниками сели на коней и двинулись в сторону эшелонов, уходивших на Белую Калитву.

«По дороге, – пишет Локотош, – тов. Ворошилов подбирал пулеметы. В это время его настиг (всегда нюхом его отыскивающий) Пархоменко. Последний тоже мне говорил, что, когда все побежало, смешалось, его забеспокоила мысль – что с Климом, и он пустился на поиски его, сдерживая по дороге бегущих и заставляя подбирать оружие».

Гундоровская, Каменская и Лихая отняли очень много сил и энергии у тов. Ворошилова, непрестанно находившегося в тесном непосредственном общении с войсками и командирами. Метод непосредственного руководства боем, личного общения с бойцами есть то замечательное качество тов. Ворошилова, которое хорошо известно всем, кому приходилось работать с ним на фронте. Это качество он пронес через всю свою боевую, оперативно-тактическую и политическую деятельность за годы Гражданской войны.

В Лихой немецкие интервенты захватили лишь небольшое количество вагонов, не успевших проскочить из района Зверева; в их руки перешли разрушенная, горящая станция и десятки горящих и обуглившихся вагонов на исковерканных железнодорожных путях. От станции Лихая до Белой Калитвы ворошиловские эшелоны к северу от железной дороги прикрывали отряды тов. Щаденко, а с юга – Луганский отряд. Разрушенный белогвардейцами железнодорожный мост через Сев. Донец в районе станции Белая Калитва пришлось заменить временной переправой. После огромного напряжения была сооружена обходная насыпь «Гибзаг», по которой и проложили новую линию. К 7 мая ворошиловские эшелоны растянулись от Белой Калитвы до разъезда Жирново.

К этому времени Таганрогский и Ростовский округа были заняты кайзеровскими оккупационными войсками.