Русофобия. Антироссийское лобби в США - Андрей Цыганков Страница 13

Выступая от имени либеральных ястребов, Макфол не поддержал вооружение украинской армии и предложил сосредоточиться на информационно-идеологическом наступлении. Антироссийские силы в Киеве уже и так получали немалую поддержку со стороны вашингтонского истеблишмента, которую заместитель Госсекретаря по Европейским и Евразийским делам Виктория Нуланд именовала финансовыми ассигнованиями на поддержку демократии на Украине. Глава Национального фонда в поддержку демократии Карл Гершман высказался в пользу увеличения такой поддержки, которую он считал необходимой для свержения Путина. В сентябре 2013 года он заявил об именно таком понимании демократии и европейского выбора Украины54. В этом контексте следует понимать и предложения Макфола выделять, как во времена «холодной войны», более значительные ресурсы на традиционные и особенно новые СМИ в интернете55. Сходная линия аргументации развивала параллели между действиями российского руководства в Крыму и на Востоке Украины и политикой Адольфа Гитлера, быстро перешедшего от аншлюса Австрии к оккупации Чехословакии и мировой войне. Эта аргументация использовалась теперь не только Бжезинским, Маккейном и проживающим теперь в США Саакашвили, но и будущим кандидатом в президенты Хилари Клинтон56. Все они были убеждены в том, что Путин — как минимум стремится к воссозданию Советского Союза, а как максимум — к новому расколу Европы.

Но у логики представления российского лидера в качестве нового Гитлера была и иная подоплека, связанная с требованиями военных ястребов и значительной части антироссийского лобби оказать «ревизионистской» России военное, а не только политическое и информационное, сопротивление. К такому сопротивлению теперь склонялись и многие в истеблишменте, считавшие военное сдерживание единственным способом умерить амбиции Кремля. Особенно воинственно были настроены республиканцы, одержавшие в ноябре 2014 года победу над демократами и представляющие теперь явное большинство в Конгрессе.

Как и в предыдущие информационные кампании против России, антироссийское лобби использовало для самомобилизации подготовку и размещение в публичном пространстве коллективных писем. Такая практика позволяла уточнить идеологические ориентиры и способствовать объединению разношерстных групп внутри лобби. Ранее подготовка коллективных писем предпринималась для оказания давления на Кремль, как это было, например, непосредственно после бесланской трагедии в сентябре 2004 года (подробнее об этом — в книге) и в целях саботажа «перезагрузки» в 2009 году. В данном случае поводом для подготовки нового письма послужило заявление в августе 2014 года так называемой группы «Бойсто» о перспективах урегулирования кризиса на Украине. Собравшись на финском острове Бойсто, российские, американские и европейские аналитики выработали рекомендации по разрешению кризиса, включая отвод регулярных формирований российской и украинской армий, достижение Украиной статуса нейтральной в военно-политическом отношении страны, меры по децентрализации и разрешению вопросов гуманитарного, социального и культурного характера57.

Ответ на рекомендации группы «Бойсто» был подготовлен при руководстве и координации участника прежних антироссийских акций директора «Фридом Хаус» Дэвида Крэмера58. Авторы письма немедленно заявили, что «мы, нижеподписавшиеся, решительно отвергаем» описанный план экспертов как односторонний, исключающий Украину из рассмотрения и не принимающий во внимание агрессивного характера действий и намерений России. Они также отвергли все самые значительные из предлагавшихся мер, потребовав возвращения Крыма, настояв на возможности включения Украины в НАТО и предоставления ей всей необходимой военной помощи для восстановления «суверенитета» на востоке и борьбы с российским «агрессором». В том, что предмет письма являлся больше поводом, чем причиной озабоченности «нижеподписавшихся» (всего восемьдесят восемь имен), убеждает их список, в котором, помимо политиков и экспертов, находятся представители групп, участвовавших в ряде прежних акций по дискредитации российского руководства. Среди них стоит упомянуть президента и других сотрудников «Фридом Хаус», президента и других сотрудников (бывших и нынешних) Национального фонда в поддержку демократии, нескольких бывших послов США в странах Восточной Европы, бывшего посла США в России Макфола (никто из других бывших послов в России участия в акции не принял), украинских лоббистов и представителей украинского национализма, представителей радикального российского западничества, включая экономиста Андрея Илларионова, журналиста Евгения Киселева и политологов Лилию Шевцову, Георгия Сатарова и Игоря Клямкина, а также сотрудника сенатора Маккейна и грузинского лоббиста Рэнди Шенеманна.

Вклад антироссийских групп в ухудшение российско-американских отношений

Как и в случае с грузинским конфликтом, успехи антироссийского лобби стали возможны в силу неспособности президента защитить политику развития отношений с Россией и пассивности общественного мнения. Примерами первого стало поведение Обамы во всех ситуациях, критически важных для развития отношений с Москвой. Президент не воспользовался правом вето на «закон Магницкого», отменил саммит в Москве, а в ситуации с Украиной предпочел поиску диалога публичные угрозы в адрес российского руководства, санкции и редкие телефонные разговоры с Путиным. Что касается общественного мнения, то демократия в США отнюдь не является «рациональным выбором хорошо информированных граждан», как определял данную политическую систему австрийский социолог Йозеф Шумпетер. Напротив, для американской системы характерна способность элит формировать общественное мнение. Политики типа Маккейна, Макфола и им подобные имеют широкий доступ к средствам массовой информации, редко получая достойную отповедь со стороны представителей политического класса или экспертов. Если же призывающие к диалогу с Россией находятся, то они рискуют, что за ними закрепится ярлык путинистов и апологетов Кремля.

Тем не менее, вопреки всем усилиям антироссийским группам не удалось убедить Белый дом в необходимости военной конфронтации с Москвой. Несмотря на просьбы президента Украины Петра Порошенко в ходе его визита в США в сентябре 2014 года, идея вооружения украинской армии на официальном уровне не была поддержана администрацией Обамы59. Не был дан и сигнал поддержки планам украинского руководства по вступлению в НАТО. Вместо этого во время визита на Украину в ноябре 2014 года вице-президент Байден сосредоточился на необходимости проведения в стране экономических реформ и борьбы с коррупцией. Кроме того, со стороны американского руководства была подчеркнута необходимость возобновления минского переговорного процесса, против чего возражал Киев и антироссийское лобби в Вашингтоне. Их возражения были связаны с нежеланием легитимизировать «пророссийских» ополченцев, договариваясь с ними. Главным оставался настрой на военное подавление противника.