Пехота вермахта на Восточном фронте. 31-я пехотная дивизия в боях от Бреста до Москвы. 1941-1942 - Фридрих Хоссбах Страница 12

Справа, из района Бреста, доносился шум боя, в то время как на фронте наступления 82-го полка складывалось впечатление, что способность противника к обороне здесь была полностью подавлена. Исходя из обстановки командир 82-го полка принял решение не ждать подхода артиллерии, а по доставке достаточного количества тяжелого пехотного вооружения продолжить наступление на восток без учета продвижения соседей на правом фланге, чтобы завершить прорыв. Из-за высокого темпа продвижения связисты не успевали устанавливать телефонную связь; аппараты частью оказались неисправными. Тогда мы стали передавать приказы батальонам старым дедовским способом, как в мирное время – сигналами горна. Был учтен опыт войны на Западе, и в войсках была возрождена старая традиция – мы стали готовить горнистов. Они были направлены в подразделения, где их до этого не было. Следовало подумать о сохранении этого порядка. Передача приказов акустическими способами, особенно на марше, позволяла беречь пеших и конных вестовых.

Цели первого дня наступления были достигнуты полностью по всему фронту. С приходом темноты полк вошел в Волоски (2-й батальон), Кошичи (3-й батальон) и Братылово (1-й батальон). Ротам было приказано выставить охранение и отдыхать. Оторвавшись от тыловых обозов, передовые пехотные подразделения вторглись на территорию противника на глубину до 22 километров.

Из событий 22 июня неопровержимо следовало, что противник не только не ждал нашего нападения, но и не готовил собственное наступление. Напротив, результаты наших наблюдений показали, что нам удалось добиться полной тактической внезапности и что сопротивление русских было чистой импровизацией, для чего использовались войска гарнизона Брестской крепости. Русский аэродром в Жечице, расположенный в 4 километрах от границы, был утром 22 июня в панике покинут личным составом. Мы видели, что части самолетов удалось тем не менее подняться в воздух, но они были немедленно сбиты нашими истребителями.

В следующие дни это впечатление только усилилось. Было видно, что русское командование не приняло никаких мер к укреплению обороны на этом участке границы ^[54]. Наше продвижение все больше и больше напоминало преследование. Продвигаясь на восток через Жабинку, Тевли, Линово (в 6 км южнее Пружаны), 82-й пехотный полк в ходе трехдневного марша (прерываемого лишь на короткий ночной отдых) вышел 25 июня в Селец (на реке Хотова) близ Ясельда. Этот марш протяженностью 110 километров потребовал величайшего напряжения сил от людей и лошадей, а также неблагоприятно сказался на снаряжении. Речь при этом шла не о борьбе с вооруженным противником, а с тяжелыми природными условиями. Путь следования, особенно в лесах севернее Тевли, был настолько занесен песком, что о нормальном марше не могло быть и речи. Запряженные лошадьми повозки и автомобили увязали в песке. Приходилось использовать пристяжных лошадей, а сзади толкать повозки вручную, чтобы вообще сдвинуть их с места и провести через песчаные заносы. В силу необходимости часть имущества сгружали с повозок, и солдаты перетаскивали его вручную, а часть повозок и транспортных средств приходилось, не разгружая и тоже вручную, выталкивать из песчаного месива. С этой целью из состава рот были выделены постоянные группы «толкачей», сопровождавших транспортные средства. Напряжение было неимоверным из-за невыносимой жары и клубившейся пыли. Вот что было сказано об этом в дневнике командира 1-й роты: «24 июня 1941 года. Начало движения 4 часа 15 минут. Дорога отвратительная, жарко, над колонной густые клубы пыли. Рота вынуждена часто делать остановки, так как транспорт не успевает за пехотой. Были организованы группы толкачей, в них задействован почти весь личный состав роты. Но, несмотря на это, дело подвигается плохо. Лошади выбиваются из сил. В заданный район мы вышли лишь к 5 часам утра 25 июня. Прошли почти 50 километров за 25 часов. В 8 часов утра надо двигаться дальше. Из-за пыли мы все стали похожи на негров».

Отсутствие зенитной артиллерии и прикрытия с воздуха неприятно дало о себе знать 24 июня во время бомбового налета. К счастью, обошлось без потерь, так как целью авиации были колонны танковой группы Гудериана, которые параллельно нашему пути следования продвигались на Слоним.

Командующий XII армейским корпусом генерал Шрот 24 июня перевел 82-й полк на параллельную дорогу, больше подходившую для движения, и во время отдыха полка посетил его командира в колонии Городечно (в 12 км северо-восточнее Тевли). К этому времени полк преодолел приблизительно половину дневного маршрута, оставив за плечами самый трудный отрезок пути. Шрот был недоволен темпами продвижения полка. Для того чтобы возразить на его упреки, мы предложили ему проверить их на практике и вернуться на свой командный пункт не по шоссе, по которому он приехал, а по дороге, по которой прошел 82-й полк. Тогда он на собственном опыте убедится в причинах нашего отставания. Генерал был, однако, не в состоянии согласиться на наше предложение, потому что его автомобиль немедленно бы на этой дороге застрял! Шрот, который, вообще говоря, был заботливым командиром, осознал свою ошибку. Шли лишь четвертые сутки кампании; но напряжение сил было так велико, что было ясно, что войска долго его не выдержат. На прямо заданный генералу вопрос, не решило ли вышестоящее командование насмерть уморить пехоту в самом начале предположительно долгой войны, генерал ответил, что для этого образ мыслей офицеров «школы Бека слишком изощрен и мудр». (Командир 82-го полка был учеником генерала Бека.) Гитлер, не отягощенный старыми военными теориями, благодаря чему были выиграны кампании в Польше и на Западе, считал, что сможет и войну с Россией закончить за несколько недель. В разговоре не было критической оценки, основанной на фактическом ходе событий; он показал, что даже талантливые командиры под влиянием побед впадают в эйфорию и теряют представление о подлинных масштабах усилий и цене успеха.

В прошлые эпохи темп продвижения войск определялся быстротой продвижения пехоты. Сохранение ее способности к движению вперед было первоочередной заботой полководцев. Если пехота передвигалась в составе смешанных соединений, вместе с конными и кавалерийскими частями, то именно пехоте предоставляли лучшие дороги и маршруты. Появление в армиях моторов уничтожило это проверенное веками уважительное отношение к пехоте. Лучшие дороги стали отдавать в распоряжение моторизованных и механизированных соединений, чтобы лучше использовать их подвижность и беречь их материальную часть. В распоряжении пехоты остались самые плохие дороги. Такой подход показался обоснованным в условиях Западной Европы с ее сетью превосходных дорог. Однако в условиях бездорожья восточного театра военных действий такая тактика привела к резкому затруднению продвижения пехотных частей. Применение современных и незаменимых вспомогательных средств управления (телефон, радио, автомобили и самолеты) нередко приводило к ухудшению и без того тяжелых условий движения пехоты на марше. Высокопоставленные командиры и их помощники – вследствие своеобразных условий штабной работы, которая, в отличие от службы в пехоте, не требует никаких физических усилий, – в большой мере утратили представление о границах возможного.