Чингисхан и рождение современного мира - Джек Уэзерфорд Страница 12

Если спасшимся мужчинам удавалось достаточно быстро собрать союзников, они отправлялись вдогонку за нападавшими, чтобы отбить свое имущество. В противном случае, они собирали всех животных, которым удалось избежать жадных рук монголов, и продолжали жить, отложив свои планы мести до более подходящего времени.

У монголов боевые действия сводились к систематическим набегам, а не к полномасштабной войне или хотя бы постоянным кровным распрям. Месть часто служила поводом для набега, но редко была его истинной причиной. Удача в битве приносит победителю престиж, основанный на захваченной добыче, которую он потом разделит с семьей и друзьями. Война не была связана с какими-то абстрактными понятиями чести и боевого искусства. Воины-победители гордились поверженными врагами и помнили о них, но нет ни следа нарочитого собирания голов убитых или скальпов, ни даже традиции делать зарубки или каким либо другим образом демонстрировать число врагов, убитых в бою. Значение имели только богатства, убийство таковым не было.

Охота, торговля, животноводство и набеги составляли неразрывный цикл жизни для ранних монгольских племен. С того времени, как мальчик мог сесть на коня, он начинал постигать умения, необходимые для каждого из этих родов деятельности. Ни один клан не мог выжить, используя только один из них. Географическая карта набегов начинается на севере. Южные племена, которые жили ближе к Великому Шелковому Пути, всегда были богаче своих северных сородичей. Оружие южан было лучше, а значит, чтобы преуспеть в набеге против них, северянам нужно было быть быстрее, хитрее и жестче их. Сменяющиеся циклы торговли и набегов поддерживали тоненькую струйку изделий из ткани и металла, текущую с юга на север, где погода всегда была хуже, травы было меньше, а люди были злее и опаснее.

О раннем детстве Тэмуджина нам почти ничего не известно, однако, похоже, отец его не слишком ценил. Однажды он случайно забыл сына на месте старого лагеря, когда перебирался в новый. Его нашли люди из рода тайджиутов, и их предводитель Таргутай, Толстый Хан, взял его в свое хозяйство и некоторое время держал при себе. Впоследствии, когда Тэмуджин вырос и стал могуч, Таргутай хвастал, что он обучал Тэмуджина с таким же осторожным вниманием и любящей строгостью, как обучал бы жеребенка, ценнейшее сокровище кочевника.

Последовательность событий и детали происшедшего неизвестны, но мы знаем, что семья Тэмуджина воссоединилась, то ли потому, что Толстый Хан отдал ребенка, то ли потому, что Есугей пристал к становищу Таргутая.

Следующий известный нам эпизод из жизни Тэмуджина относится к тому периоду, когда они с отцом отправились на поиски жены для него. Ему исполнилось тогда девять лет по монгольскому счету (восемь по западному). Есугей и Тэмуджин вдвоем отправились на восток в поисках рода Оэлун, которая, видимо, хотела, чтобы ее сын женился на девушке из ее родного племени или хотя бы знал ее семью. Но важнее желаний Оэлун было желание Есугея избавиться от сына.

Вероятно, отец предчувствовал вражду, которая затем вспыхнула между Тэмуджином и Бегтэром, его старшим сыном от Сочигел, его первой жены. Увозя сына так далеко, отец, видимо, хотел предотвратить неприятности, которые могло принести его маленькой семье соперничество между сыновьями.

У Есугея был только один конь, которого он мог преподнести в дар родителям потенциальной невесты, так что им нужно было найти семью, которая бы приняла Тэмуджина работником на несколько лет взамен свадебного выкупа. Для Тэмуджина это было, видимо, первое путешествие за пределы его родной земли на берегах реки Онон. В незнакомой местности легко было потеряться, и путешественникам грозили три опасности — звери, погода и, в первую очередь, другие люди. Вышло так, что отец не озаботился проводить Тэмуджина до самого клана Оэлун. По дороге они гостили в семье, где была дочь по имени Бортэ лишь немногим старше Тэмуджина. Дети явно нравились друг другу, так что отец согласился на брак между ними. Во время своей выкупной службы за невесту Тэмуджин должен был жить под бдительным оком своих будущих родственников. Постепенно отношения между Тэмуджином и Бортэ становились все более и более близкими. Поскольку девочка была несколько старше мальчика, она постепенно вовлекла его в сексуальную связь, которая развивалась вполне приемлемым и естественным для обоих путем.

Во время долгого обратного пути Есугею встретился лагерь татар, в котором происходило какое-то празднество. «Сокровенное сказание» говорит, что Есугей захотел присоединиться к ним, хотя и знал, что ему нельзя открывать, что он их недруг, убивший их могучего воина, Тэмуджина Угэ, восемь лет тому назад. Он назвался ложным именем, но кто-то из татар узнал его и подсыпал ему яду.

Страдающий от яда Есугей кое-как добрался до родного поселения, и тут же послал гонца, которому было поручено немедленно найти Тэмуджина и вернуть его домой. Тэмуджин оставил Бортэ и поспешил к смертному одру отца.

К тому времени, как мальчик добрался до своего лагеря, его отец уже умер. Он оставил двух жен и семерых детей младше десяти лет. В то время семья все еще жила на побережье реки Онон вместе с родом тайджиутов, который последние три поколения господствовал над родом бориджинов, к которому принадлежал Есугей. Без Есугея, который бы помогал им сражаться и охотиться, тайджиуты решили, что им мало проку от двух вдов и семерых маленьких детей. В суровых условиях северной Монголии клан не мог позволить себе кормить девять лишних ртов.

По традиции степи один из братьев Есугея, который помогал в похищении Оэлун, должен был взять ее в жены. Согласно монгольской системе брака, даже старший сын Есугея от другой жены, Сочигел, мог бы быть подходящим для нее мужем, если бы был достаточно взрослым, чтобы содержать семью. Монгольские женщины часто выходили замуж за младших мужчин из семьи их погибшего мужа, поскольку это позволяло юноше получить опытную жену, не преподнося дорогих подарков ее семье и не отрабатывая долгий выкуп за нее. Хотя Оэлун была все еще довольно молодой женщиной двадцати пяти-двадцати шести лет от роду, у нее уже было больше детей, чем мог прокормить обычный мужчина племени. К тому же она была похищенной женой, так что не могла предложить своему мужу ни семейного богатства, ни выгодных клановых связей.

Поскольку ее муж умер, и никто не хотел брать ее в жены, Оэлун оказалась вне рода, и никто больше не был обязан помогать ей. Знаком того, что она теперь изгнана из рода, послужила пища, которая у монголов часто символизирует разные аспекты отношений. Весной, когда две старухи, вдовы прежнего хана, собирали ежегодный пир во славу предков, они не позвали Оэлун, таким образом отказывая ей не только в еде, но и в членстве в клане. Она и ее семья теперь должны были сами заботиться о себе. Когда клан собрался перекочевывать вниз по течению реки Онон на летние пастбища, решено было оставить Оэлун и ее детей.

Согласно «Сокровенному сказанию», когда весь род снимался с места, он оставил двух женщин и семерых детей одних. Только один старик из незначительной в клане семьи открыто возражал против такого действия. Тогда и произошло событие, которое наложило заметный отпечаток на Тэмуджина. Один из уходящих тайджиутов заорал на старика, мол, не ему судить, что для рода правильно, а что нет, а затем повернулся и заколол его копьем. Увидев это, Тэмуджин, в то время ребенок не более чем десяти лет от роду, бросился к умирающему, пытаясь помочь ему. Но он ничего не мог поделать, и ему оставалось только плакать от обиды и гнева.