Священный Альянс. Палачи и шпионы Ватикана - Эрик Фраттини Страница 11

«Мне приказали присоединить мой флот к флотам герцога Альбы и тому, который герцог Медина готовит в Испании. Все вместе мы должны вторгнуться в Англию и вернуть королеву Шотландии на трон. Эти предатели с Божьей помощью выроют яму сами себе. Подписано: Джон Хокинз, слуга ее величества королевы Елизаветы, да хранит ее Бог многие годы. 4 сентября 1571 года».

7 сентября был арестован герцог Норфолк, девятого — епископ Росский. На следующий день Марию Стюарт заперли в одном из самых мрачных помещений замка Шеффилд.

Герцог Норфолк, заточенный в лондонском Тауэре, продолжал отрицать какую бы то ни было причастность к «заговору Ридольфи», даже авторство отосланных папскому шпиону писем, которые были написаны его собственной рукой. Королева лично запретила подвергать Норфолка пыткам, поэтому следователи всерьез взялись за епископа Росского.

В промежутках между пытками епископ кричал, что они не имеют права трогать посланца иного государства (Шотландии). Но для англичан этот человек был всего лишь попом-интриганом, который представлял интересы свергнутой с трона королевы (Марии Стюарт) и, следовательно, не обладал никакой дипломатической неприкосновенностью. С вырванными ногтями, истерзанной пытками плотью и ногами, лишившимися кожи, так как их жгли на огне, епископ Росский заявляет, что королева Шотландии отравила своего первого мужа (Франциска II Французского), дала разрешение на убийство своего второго мужа (лорда Генри Дарнлея), заключила брак с заговорщиком (лордом Босуэлом) и готова была стать супругой предателя (герцога Норфолка).

Когда Марии Стюарт изложили motu proprio (дословно) признания епископа Росского, она ответила, что «епископ — всего лишь запуганный, измученный пытками священник. Я же обладаю достоинством королевы и верю, что мои друзья во Франции и Испании придут, чтобы освободить меня». Филипп II, который отнюдь не был уверен в том, что план Ридольфи действительно так хорош — а герцог Альба был в этом уверен гораздо меньше, — решил предоставить Марию, равно как и других заговорщиков, их судьбе. Единственным действием Елизаветы против Испании было изгнание в декабре 1571 года посланника этой страны в Лондоне, Герау де Спеса. Норфолк, Арондел, Саутгемптон, Кобхем и Ламлей пребывали в Тауэре в ожидании суда. 16 января 1572 года палата лордов приговорила Норфолка к казни. Но этот приговор должна была подписать королева Елизавета. Отец осужденного, третий герцог Норфолк, был обезглавлен ее отцом, королем Генрихом VIII. Теперь она должна была подписать смертный приговор сыну, четвертому герцогу Норфолку.

Проходили месяцы, а королева не решалась подписать смертный приговор. 8 мая 1572 года парламент собрался снова для рассмотрения единственного вопроса — казнь герцога Норфолка. Елизавета получила послание и в конце концов 1 июня приказала доставить ей приказ о совершении казни. Взяв перо, королева поставила свою подпись: «Elizabeth R». Тогда Лорд Хранитель Печати, излив подле подписи целый поток сургуча, вдавил в него королевскую печать.

Утром 2 июня Норфолка препроводили на центральный двор Тауэра. Еще стоя он подтвердил свою верность повелительнице, королеве Елизавете I, и искреннюю приверженность истинной религии королевства — протестантизму. Затем он передал своему палачу серебряную монету, которую вложил в его затянутую в перчатку руку. Он встал на колени, завел руки за спину — и одного удара оказалось достаточно, чтобы голова его отделилась от тела. Роберто Ридольфи, однако, сумел бежать из Англии на корабле, который ждал, стоя на якоре в секретном месте, чтобы переправить его во Францию, если заговор не удастся ^[10].

Прошло всего две недели с того дня, как кардинал Уго Бонкомпаньи, при ощутимой поддержке Филиппа II, был избран на должность наместника Божьего конклавом, собравшимся после смерти папы-интригана Пия V, которая последовала 1 мая 1572 года.

Бонкомпаньи родился в зажиточной семье, в городе Болонья, где он изучал право. Некоторое время он преподавал в университете, затем был призван в Рим кардиналом Парисио, под чьим покровительством начал свою карьеру в священной Римской курии. Ни юридическое образование, ни несколько замкнутый характер не воспрепятствовали его приобщению к жизни, которой жил Рим эпохи Возрождения.

Вероятно, именно папа Пий IV (1559–1563) послал Бонкомпаньи в качестве легата к мадридскому двору, где у него сложились очень хорошие отношения с испанским монархом. После смерти Пия IV и восхождения на трон святого Петра Пия V кардинал Бонкомпаньи был призван в Рим, чтобы возглавить так называемый Секретариат по конкретным вопросам.

После смерти Пия V и благодаря безусловной поддержке Филиппа II кардинал Уго Бонкомпаньи был избран папой решением конклава, который заседал менее двадцати четырех часов. Это произошло 13 мая 1572 года. Новый папа принял имя Григорий XIII, в честь святого Григория Великого — в день его праздника Бонкомпаньи был когда-то произведен в кардиналы.

Новый папа реформировал тринитариев Испании и Португалии, подтвердил предложенную святой Терезой де Авила реформу ордена кармелиток и одобрил создание конгрегации Оратории святого Филиппа Нери. И, вероятнее всего, именно он с помощью иезуитов впервые создал ударную силу Священного Альянса — папской разведывательной службы, основанной предыдущим понтификом. Эту силу образовывала небольшая группа избранных людей, верных авторитету папы. Делом этих людей, их единственной задачей было физическое уничтожение королевы Англии — главы протестантской церкви.

Поползновения лишить Елизавету 1 трона с помощью Филиппа II и католиков Ирландии пришлось прекратить после того, как провалились две попытки вторжения извне и один внутренний заговор, но Священный Альянс не утратил упорства в стараниях покончить с королевой-еретичкой.

Последствия «заговора Ридольфи», отлучение от церкви и восстание на севере страны раскололи единство граждан Англии в верности их своей королеве. Елизавета I знала, что, только заключив союз с Францией, она сможет прекратить попытки военного вторжения в Англию со стороны Филиппа II. Король Карл IX проявлял все больше либерализма в отношении религии и культа протестантизма, и гражданский мир с гугенотами становился, после подписания в 1570 году эдикта Сен-Жермен-ан-Лей, все более реальным и прочным, что не устраивало Мадрид. Карл IX знал, что если он заключит союз с Елизаветой I Английской, то вместе они смогут дать отпор любым интервенционистским поползновениям со стороны Испании и, следовательно, любому удару со стороны папы Григория XIII.

Даже гугеноты подумывали о возможности франко-английского союза для борьбы с герцогом Альбой в Нидерландах. Карл IX, вдохновленный отчасти советами своего верного Колиньи, протянул союзническую руку Елизавете I и подписал 29 апреля 1572 года «соглашение Блуа». Английская королева добилась, чтобы в этом соглашении не фигурировали ни имя, ни освобождение, ни возвращение на трон шотландской королевы Марии Стюарт. Эта проблема многие годы омрачала отношения между Лондоном и Парижем. Политические авантюры и предательства, а также рука папы и его Священного Альянса изменяют ситуацию. И в новой ситуации появляются новые агенты.