Мистическая Прага - Генри Болтон Страница 11

Денег у англичан почти не оставалось, и им приходилось прикладывать огромные усилия, дабы их внешний вид соответствовал их претензиям на обладание тайной Гермеса. Судьба, как бы то ни было, была к ним благосклонна, и слава их достигла ушей Стефана, короля Польши, в высочайшем присутствии которого Ди вновь продемонстрировал свой бесценный «святой камешек», а Келли вновь сыграл роль провидца и медиума. Духи предрекли, что скоро Рудольф будет убит, а Стефан получит трон империи. Это лестное предсказание понравилось королю, и какое-то время он ссужал деньги на эксперименты по трансмутации. Большая часть этих средств, конечно, ушла на бытовые расходы англичан. Вскоре польский король осознал, что его протеже обходятся ему слишком дорого, и что лучше препоручить их заботам сверх меры богатого Уильяма фон Розенберга. Их возвращение в Богемию произошло втайне, хотя Рудольф знал о нем и выслал своих поверенных к Розенбергу с требованием выдать доктора Ди, но аристократ был достаточно смел и горд, чтобы отказать императору.

Пребывая в Богемии, доктор счел, что самым благоразумным шагом для него будет поддержать дружеские отношения с королевой Елизаветой и напомнить ей о своем мастерстве адепта; он послал ей в подарок серебряный диск размером не больше дуката, который, как он утверждал, был изготовлен из кусочка меди, отломленного от сковороды. Несколько недель спустя он представил и доказательство: саму сковороду с вырезанным в ней отверстием, в точности соответствовавшим по размерам серебряному диску. Такой очевидной и простенькой ложью обманщики XVI века поддерживали в людях веру в чудеса, в просвещенность лжеалхимиков и их тайный опыт.

В это же время Ди в резиденции фон Розенберга добился больших успехов в превращении оловянных сосудов и медных тарелок в серебряные, что было подтверждено ювелирами. Эдвард Келли вел тогда крайне развратную жизнь и без конца выкидывал безобразные выходки, в результате чего между ним и Ди произошла серьезная ссора. Доктор пришел в отчаянье — он уже давно попал в зависимость от своего «медиума», каждый день поставлявшего ему духовную пищу; он пытался обучить своего младшего сына ясновидению, посвящая его в тайные церемонии, но мальчик не был способен воспринять видения и услышать голоса духов в «чудесном глазке». Келли ожидал такого исхода и спустя некоторое время вернулся к Ди, и тот с радостью принял его и пообещал оплачивать все расходы на его мерзкие развлечения.

После пяти лет отсутствия в Англии Джон Ди получил от королевы приглашение вернуться. Ему удалось скопить достаточно денег, пока он гостил у Розенберга, и он организовал свое возвращение с большой торжественностью, наняв для себя и своей семьи три кареты, каждая из которых была запряжена четверкой лошадей, несколько багажных экипажей и двадцать четыре вооруженных всадника для охраны. Он покинул Требону в марте 1589 г., и по пути домой посетил Бремен, где его навестил знаменитый герметический философ доктор Генрих Кунрат ^[18] из Гамбурга и где у него завязались дружеские отношения с ландграфом Гессе, которому Ди подарил двенадцать венгерских лошадей. По прибытии в Англию в ноябре он обнаружил, что его резиденция в Мортлейке была разорена в его отсутствие местными жителями, обвинявшими его в некромантии; вся мебель была разломана, драгоценная библиотека сожжена, а философские инструменты и диковинки из музея — сломаны или украдены. Ди попытался получить компенсацию от государства, но, несмотря на то, что королева милостиво приняла его в Ричмонде, он так никогда и не вернул своего имущества и не получил никаких денег. Он остался в Мортлейке. Там его неожиданно, как в старые добрые времена, навестила королева; позже, на Рождество 1590 г., она послала ему две сотни золотых ангелов и другие подарки. Став фаворитом при дворе, Ди мог продолжать свои исследования и эксперименты, однако прошло еще шесть лет, прежде чем он начал получать за них соответствовавшее их значимости вознаграждение. В 1595 г. в церкви Святого Павла он был пожалован титулом канцлера, а через несколько месяцев назначен ректором Манчестерского колледжа, где «был весьма несчастлив, страдая от взрывного нрава тамошних студентов и преподавателей». Эти титулы он сохранил до своей смерти на восемьдесят первом году жизни, когда он «снискал уважение и похвалы всех выдающихся и просвещенных ученых своего времени, своими достижениями обеспечив себе славу в веках».

Находясь при дворе Рудольфа, доктор Ди оставлял Келли на заднем плане из недоверия и, возможно, ревности, но после изгнания алхимика Келли заручился поддержкой многих, кто был вхож в придворный круг. Ему в то время было около тридцати лет — немногим меньше, чем императору, и он умел располагать к себе тех, кто не распознавал печати низкого коварства на его лице. Он перенял благородные манеры, которые вкупе с неизменной безапелляционной уверенностью помогали ему воплощать в жизнь его замыслы. Он завоевал доверие императора, обещая ему самые разные невероятности, дав ему испить Эликсира Жизни, изготовленного по собственному тайному рецепту, и подарив порошок, с помощью которого можно было получать золото. Этот порошок был из остатков того самого, что содержался в шаре из слоновой кости, обнаруженном в могиле святого Дунстана. В своих опытах перед императором Келли пользовался скорее ловкостью своих рук и хитростью, нежели познаниями в металлургии, а молва и сплетни раздували его эфемерные успехи, как ветер раздувает пламя, и его слава в Праге стала поистине велика. Рудольф выплачивал ему огромное жалованье как придворному алхимику, и пожаловал ему обширные земли. Он даже возвеличил этого интригана и шарлатана, провозгласив его рыцарем Богемского Королевства. Королевский патент, датированный 23 февраля 1590 г., провозглашал сэра Эдварда «Золотым Рыцарем» (Eques Auratus).

Разрабатывая свои схемы трансмутаций, чтобы обмануть императора, Золотой Рыцарь был вынужден избегать тех простых трюков, о которых поведал в свое время доктор фон Хайек на алхимической конференции в своей резиденции. Келли удалось создать собственный рецепт, который сочетал в себе простоту, безопасность и оригинальность. Он заявил своему покровителю, что должен совершить проекцию августейшими руками самого императора; что он, Келли, не притронется к тиглям, углям и ингредиентам, и даже не будет ассистировать своему господину в поддержании пламени в атаноре. Келли сконструировал большой деревянный ящик, достаточно крепкий, чтобы выдержать алхимический аппарат. В одном из отделений этого ящика он спрятал своего брата, который был весьма мал ростом и худощав, а также умел расположиться в самом ограниченном пространстве. Когда наступил день великого опыта, тяжелый ящик был по приказу Келли внесен в императорскую лабораторию, и из него доверенные алхимики Рудольфа извлекли тигли, щипцы, кузнечные мехи, уголь, а также глет, кристаллы сульфида мышьяка, буру и соль, необходимые для эксперимента. Рудольф, для которого эта работа не была в новинку, приступил к церемонии, и по его указанию пламя в атаноре было разожжено до белого каления, а затем, как было условлено, все покинули лабораторию, дабы духи, которых призвал сэр Эдвард, могли свободно проявить свою волю. После того как император лично запечатал двери лаборатории, младший Келли выбрался из своего укрытия, разбил тигель, швырнул в него пригоршню золотых слитков, еще сильней раздул мехами пламя, а затем возвратился в ящик. В указанный час королевские слуги распечатали дверь, вошли в лабораторию и обнаружили, что в ней ничего не изменилось. Пламя продолжало горсть с необычайной силой, но вскоре после того, как дверь была открыта, угасло; тигель был разбит тяжелым молотом, а на дне его лежало несколько сияющих золотых слитков, восхитивших свидетелей. Император утвердился в уверенности, что в лице Золотого Рыцаря он созерцает чудо, а сам Келли сумел оценить блестящие конспиративные умения своего брата. При первой представившейся возможности деревянный ящик был возвращен в дом Келли, и узник был освобожден из своей неуютной камеры.