Русь против варягов. «Бич Божий» - Михаил Елисеев Страница 11

Правильно Нестор сказал. И сказал во всеуслышание. Не хотели быть славяне под властью варяга. Вот вам и исчез милый, справедливый, радеющий за дело князь, а вместо него появился жестокий и хитрый прищур жадного до денег и власти коварного викинга. Варяга, который своей железной пятой давил славянский народ и истреблял его лучших представителей. Нестор точно определил характер этого человека. Может, и темен был летописец, но что касается характеристики новгородского владыки, тут он угодил в точку.

Но полная и безоговорочная победа на внутреннем фронте не остудила в Рюрике ни жажды наживы, ни жажды власти, и он решил еще немного раздвинуть мечом, а может быть, плечом пределы своих границ.

Новый соперник был определен быстро. Это был киевский князь Осколд и его расцветающее государство. Тем более что и причина для конфликта лежала на поверхности, благо Осколд дерзнул укрыть от гнева Рюрика и приютить у себя беглецов из Новгорода. Значит, он укрыл у себя оппозицию. Это практически прямой вызов ему – «Соколу», Великому князю. И Рюрик начал готовить плацдарм для новых побед. Первым шагом в этом направлении был захват Полоцка, который варяг затем передал своему наместнику. Это уже была прямая угроза Киеву. Пока Осколд воюет с дунайскими болгарами, Рюрик подбирается к его владениям вплотную, чтобы выбрать момент и ударить в спину. Однако не вышло. Потому что с таким противником «Соколу» дело еще иметь не доводилось. Осколд упредил действия новгородского князя. Летопись щадит чувства последователей и почитателей Рюрика, не упоминая конкретно его участие в этих событиях, но и пройти мимо них, не обозначив, не может.

В год 873-й: «Того же лета воеваша Асколд и Дир полочан и много зла сотвориша» (Никоновская летопись). Казалось бы, при чем тут Рюрик? Но совсем недавно мы видели ряд летописных упоминаний о том, как Рюрик щедро раздаривал земли своим вассалам, то есть своим приближенным и родственникам. Полоцк был как раз в числе раздариваемых земель, и принадлежал он Рюрику. Это удивило уже тогда, ведь Полоцк всегда был землей, куда не простиралась власть Гостомысла. Он принадлежал кривичам, а не приильменским словенам. Странно выглядел в этом разрезе широкий жест Рюрика.

Но меняются времена, меняются и границы. Пока Осколд шел на запад, с севера его поджали соседи. Таким образом, под боком у потрясателя основ Византии обосновался какой-то мелкий варяжский князек, чье имя даже не попало в анналы истории. И сидел он в Полоцке не сам по себе и даже не по своему желанию. Это был всего лишь варяг, верный пес, ухвативший кусок, который хозяин кинул ему с барского стола. Так что и удар, который нанесли поляне во главе с Осколдом, был ориентирован не на то, чтобы призвать к разуму какого-то мелкопоместного князька, сидевшего в земле кривичей и мнящего себя самодостаточной державной единицей. Поляне врезали по Полоцку, чтобы убавить аппетиты Рюрика Новгородского. Осколд шел со своей проверенной в боях и походах дружиной именно на Рюрика и его варягов, и ни на кого более. А славяне в бою – это совсем не подарок, даже для привычных ко всему викингов. К тому же опыт у дружины Осколда был приобретен не в мелких междоусобных стычках, где больше значение имело умение расставить засаду и вовремя ударить в спину. Нет, они закалили свое ратное мастерство в боях с лучшими византийскими, болгарскими и печенежскими бойцами. За Осколдом стояла страшная сила и грозная слава. Это был не первый украинский националист, как пытаются изобразить князя некоторые, не предатель и изменник, как об этом вещает сатирик Задорнов, а славный славянский князь, отважный и разумный, несущий процветание и мир своему народу. Он был вторым правителем после Гостомысла, кто укоротил варягов и поставил зарвавшихся пришельцев на место.

Кровавый урок, преподанный Осколдом, настолько отрезвил Рюрика, что тот до конца жизни потерял охоту к подобного рода авантюрам. После этой выволочки «Сокол» нахохлился и обособился в Новгороде, резонно рассудив, что лучше просто быть Великим князем дома, чем пытаться убедить в этом соседей. В чужие дела теперь не лез. Вил и обустраивал свое гнездо. Соседей больше нервировал, чем был им прямой угрозой. Короче, дым еще пускал, но уже без огня. Затаившись в своих болотах, Рюрик, по словам летописцев, задумался о потомстве, ибо время уже пришло, годы брали свое. Но, прежде чем перейти к вопросу о наследии Рюрика, позволим себе краткое резюме.

Это как же надо было навалять варягу, чтобы мстительный и коварный находник даже не попытался больше отомстить. Чтобы вместо мыслей, как и у кого отобрать добро, князь «Сокол» озаботился лишь сохранением своего достояния. Обособился, затаился, укрепил границы и, видимо впав в тоску, занялся вопросами воспроизводства. То есть продолжения рода. По крайней мере, так говорят летописи.

И теперь, когда бурный этап в жизни деятельного князя закончился, мы подошли вплотную к вопросу о создании династии. Династии Рюриковичей. Давайте поговорим немного о личной жизни Великого князя, ибо за делами государственными она совсем выпала из нашего поля зрения.

Вот что рассказывает по этому поводу В.Н. Татищев: «Имел Рюрик несколько жен, но более всех любил Ефанду, дочерь князя урманского, и когда та родила сына Ингоря, ей обещанный при море град с Ижорою в вено дал (как дар жениха за невесту)». Об этом мы сейчас и поговорим.

Желтой прессы тогда еще не было, поэтому будем довольствоваться тем немногим, что у нас есть. Хотя и этой информации для нас будет не так уж и мало.

У Рюрика жен было несколько. Ничего удивительного для языческих князей в этом нет. Это была норма. А вот насколько много было, это уж не нам судить. Летописец число жен не приводит, может, не смог точно посчитать, может, наоборот, запутался считавши, а может, ему и вовсе не интересно это было. Назначил Рюрик Ефанду любимой женой, так тому и быть. Одну запомнить легче, чем многих, тем более что она обозначена как зачинательница целой династии.

Что по этому поводу можно сказать? С Ефандой все очень просто и понятно. Она тоже не славянка. Она из рода норвежских конунгов. Пришла на Русь вместе с Рюриком или он женился на ней уже после, об этом история умалчивает. Возможна и та, и другая версия. Ничего это не меняет. Важен другой момент – Рюрик не захотел породниться со славянами, ему нужен был союз с другим варяжским королем. Таким же викингом, как он. Находнику нужно было заручиться поддержкой в этой земле, пополнить свою дружину новыми воинами. Бойцами отважными, сильными и свирепыми, не ведающими ни страха, ни жалости, а главное, преданными лично ему и его жене, и никому более. Это только подтверждает наше мнение о том, что Рюрик пришел на славянские земли хоть и по праву наследования, но как завоеватель. И спокойно себя он там не чувствовал.

Но, как мы видели, даже помощь, полученная от родственников жены, и возможное пополнение с отцовских земель так и не помогли «Соколу» на равных противостоять Осколду. Предприятие по расширению границ своих владений за счет соседей, задуманное с таким размахом, с треском провалилось. Начальный успех был временным. Он, конечно, окрылил, заставил поверить в свои силы, в то, что все пройдет удачно. Что полянский князь, учитывая всю сложность обстановки, пожертвует частью, чтобы сохранить целое. С точки зрения Рюрика, это был самый разумный ход. Возможно, он и сам поступил бы так же. Он надеялся, что Осколд не обратит внимания на плацдарм, который готовил варяг для дальнейших побед. Но Рюрик жестоко ошибся. Осколд был не из тех, кто долго размышляет. Киевский князь всегда решения принимал скоро, а действовал решительно. Одним мощным ударом Осколд отрезвил Рюрика и отправил его на пенсию. Объяснив доступно, что в его годы лучше не пускаться в авантюры, а сидеть дома, сторожить нажитое с годами добро, греть ноги в валенках и, наконец, заняться личной жизнью.