Секретные архивы ВЧК-ОГПУ - Борис Сопельняк Страница 11

Но скандал замять не удалось: председатель Государственной думы Родзянко, как теперь принято говорить, перевел стрелки на великого князя. Он утверждал, что любовница Сергея Михайловича мадам Кшесинская вступила в сговор с зарубежными фирмами, изготавливающими пушки, а те, получив через великого князя выгодные заказы, начали клепать откровенную халтуру, так как раньше не умели делать не то что пушки, а даже мясорубки.

Сергей Михайлович обиделся и уехал в Ставку к своему давнему и самому близкому другу Николаю II. Он жил в том же поезде, что и император, был в курсе всех его планов, присутствовал при докладах командующих фронтами — и вскоре понял, что армия насквозь коррумпирована, что воевать она не хочет, а в тылу творится черт знает что.

Сергей не раз пытался открыть глаза императору и на неподобающую роль Распутина, и на не соответствующее субординации поведение императрицы, и на неизбежность скорой революции, но Николай II был глух и слеп — он не слушал никого, кроме своей жены.

После Февральской революции Сергей Михайлович оставался в Петрограде. Он был в городе и в марте 1918-го, когда комиссары приказали всем Романовым зарегистрироваться. Эта проклятая регистрация стала началом конца Дома Романовых. Через несколько дней чекисты забросили сеть, в которую попали шестеро Романовых. Среди них были: Сергей Михайлович, вдова убитого в 1905-м великого князя Сергея Александровича Елизавета Федоровна, а также князья Иоанн, Игорь и Константин Константиновичи, присоединили к ним и князя Владимира Палея. Всех их немедленно отправили в Вятку, а оттуда в Алапаевск.

В ночь на 18 июля озверевшие от крови большевики подняли с постелей лишенных какой-либо защиты заложников и увезли в сторону деревни Синячихи. В том районе было много заброшенных шахт, и, экономя патроны, палачи решили не стрелять, а просто сбросить арестантов в шахту.

Поняв, к чему идет дело, Сергей Михайлович решил без боя не сдаваться и с голыми руками бросился на палачей. В завязавшейся схватке ему прострелили голову и после этого сбросили в шахту. Остальных столкнули живыми и забросали гранатами.

Позже, коща в эти места пришли белые и тела казненных были подняты наверх, эксперты установили, что жертвы были живы несколько дней и умерли от сильных ушибов и потери крови.

Где захоронен Сергей Михайлович и молодые князья, установить, к сожалению, не удалось. А вот тело великой княгини Елизаветы Федоровны из России было вывезено, а потом через Китай доставлено в Иерусалим, где оно покоится и доныне. Нелишне будет сказать, что Елизавета Федоровна канонизирована Русской православной церковью и причислена к лику святых.

За что же они так сильно возненавидели именно Елизавету Федоровну? Прежде всего, за ее чистоту и праведность. И еще, видимо, за то, что она была женой Сергея Александровича, которого революционеры люто ненавидели и с которым расправились еще в 1905-м, бросив в него бомбу. Взрыв был такой страшной силы, что великого князя разорвало на части, а один его палец нашли на крыше соседнего дома.

Нетрудно представить состояние его жены, которая прибежала на место происшествия и своими руками подобрала несколько фрагментов тела горячо любимого мужа. Как она все это вынесла, как пережила и не наложила на себя руки?! Помог ей в этом Бог. Великая княгиня всегда была достаточно религиозной, но пережитая трагедия подняла ее до таких высот веры во Всевышнего, что она нашла в себе силы посетить в тюрьме убийцу мужа и сказать, что будет молиться о его прощении и просить государя об отмене смертной казни.

А потом светская красавица Елизавета, или, как ее звали, Элла, кстати говоря, старшая сестра жены Николая II Александры, удалилась от общества, стала монахиней и настоятельницей монастыря. Во время войны она основала несколько госпиталей, сама была сиделкой и выхаживала раненых, помогала их семьям, пыталась образумить младшую сестру, которая стала опасным оружием в руках Распутина и его продажного окружения.

Своего монашеского одеяния Елизавета Федоровна не снимала никогда, в нем она явилась на печально известную регистрацию, в нем уехала в Алапаевск, в нем ее столкнули в шахту.

Убить монахиню — грех неискупимый! Потому-то никто из большевистских вождей не был счастлив ни в личной, ни в общественной жизни. Потому-то они и перегрызли друг друга. Потому-то, как бы ни пыжились их последыши, история их забудет, а их имена из памяти людской будут стерты.