Неизвестные QUEEN. Моя жизнь с величайшей рок-группой XX века - Питер Хинс Страница 11

Одной из главных проблем при погрузке аппаратуры были прилипалы – шапочные знакомые групп, которые ходят на концерты и почему-то постоянно мешаются под ногами! Список «бывших, которые никогда никем не были» включал в себя всевозможных позеров, которых интересовала только возможность покрасоваться за кулисами (желательно в обществе группы или знаменитых гостей), бесплатно поесть, попить, получить приглашения на послеконцертную вечеринку, эксклюзивные пропуска или халявные сувениры. Все, что угодно, лишь бы почувствовать себя важными.

Прилипалы искренне считали, что концерт устроили исключительно для их личного увеселения. Грязные, потные техники? Фу-у-у! Все эти «лапочки» и «друзья друзей» с распухшим самомнением почему-то не появлялись на концертах в Вюрцбурге, Вулверхэмптоне или Омахе, штат Небраска.

По крайней мере, на сцену их во время концерта не пускали. Сцена – это территория техников; только изредка очень близким друзьям или женам и подругам разрешали смотреть концерт сбоку.

– Рэтти, сегодня на концерте будет специальный гость. Мы сказали ему, что можно будет посмотреть концерт с твоей стороны сцены.

– Ни в коем случае! Эти люди только под ногами мешаются. Они ничего не понимают. Мне столько всего нужно делать на концерте, и вы отлично знаете, какой характер у Фреда. Ни в коем случае.

– Извини, Рэтти… мы уже обещали ему.

– А меня забыли спросить? Так вот, я говорю «нет»! Эта сторона сцены должна быть свободной, я там работаю.

– Рэтти…

– Нет, нет, ни в коем случае – слышите?

– Это Мик Джаггер!

– О, ну ладно. Что ему предложить выпить?..

Дом англичанина – его крепость, а крепость английского техника – это сцена, безопасное укрытие, которое во время концерта защищали телохранители Queen, колоритная группа огромных мускулистых ребят из Америки и лондонского Ист-Энда: Большой Пол, Большой Даг, Танбридж, Большой Уолли, Терри, Уолли Гор, Большой Черный Вик… все американские телохранители были ну ОЧЕНЬ большими ребятами. В 1981 году всех охранников на гастролях звали Уолли – «Три болвана» ^[6]! Телохранитель по кличке Бешеный Джек, устрашающей внешности мастер боевых искусств, однажды увидел подозрительного человека, спрятавшегося под роялем Фреда, и набросился на него. Этим «подозрительным человеком» оказался я. До конца гастролей Джек не доработал.

Еще одним охранником, который долго на работе не продержался, оказался мускулистый парень, чьи откровенные фотографии обнаружились в журнале для геев – несколько экземпляров, конечно, раздали техникам.

Кроме того, по просьбе Фреда к «свите» присоединился физиотерапевт из Мюнхена, который присматривал за Фредом во время восстановления после травмы связок колена, полученной в 1984 году на вечеринке в каком-то клубе. Фред, естественно, беспокоился, что колено может не выдержать сценических нагрузок. Фредди Меркьюри был много кем, но в основном – музыкантом, который пел и бегал по сцене с выносливостью профессионального спортсмена. Он тренировался? Прилежно выполнял упражнения, чтобы привести себя в форму перед сложными гастролями? Соблюдал строгий режим и диету? Нет. Иногда он делал несколько растяжек, но в основном держался на морально-волевых качествах.

И нескольких рюмках водки.

Дитер Брайт, физиотерапевт, получил прозвище Фиц; кто-то мог считать присутствие врача капризом звезды, но именно он спас Фреда и несколько концертов, когда колено «Меркурия» отказало на выступлении в Ганновере ближе к концу 1984 года. Кроме того, он вылечил и Роджера, когда тот упал в Сан-Сити и сильно вывихнул лодыжку. Гастроли подвергают тело большим нагрузкам, и Фицу часто приходилось работать над моей спиной, когда она подводила. Чаще всего я получал травмы после того, как кто-нибудь из здоровенных подвыпивших коллег-техников из Америки швырял меня на пол в фойе гостиницы!

Итак, время погрузки зависело от состояния моей спины, наличия или отсутствия прилипал, доступа к грузовику, местных рабочих и от того, остаемся ли мы в городе, чтобы сходить на какую-нибудь вечеринку. Иногда погрузка занимала несколько часов, но в Темпе, штат Аризона, где грузовик подъехал прямо к сцене, а местные грузчики работали быстро и слаженно, прошло всего 45 минут между уходом Queen со сцены и закрытием кузова грузовика. 45-футового трейлера. Один фут в минуту – это личный рекорд.

Фред бы гордился; он хотел, чтобы все, что так или иначе связано с Queen, было лучшим – даже водители грузовиков. Подъездная дорожка для грузовиков в зале «Форест-Националь» в Брюсселе была довольно сложной: нужно было съехать задним ходом по эстакаде, а потом ехать вдоль изогнутого здания, стараясь не наткнуться на бетонные колонны, до тех пор пока законы физики не давали понять, что ближе к сцене ты уже не подъедешь. Мы рисовали специальные отметки, чтобы обозначить, какому водителю из какой перевозочной компании и на каких гастролях удалось заехать дальше всех. Когда Фред узнал об этих соревнованиях, то сказал, что все водители грузовиков Queen должны практиковаться, пока один из них не побьет рекорд.

Загрузка кузова – это очень грязная и неприятная процедура: можно запросто ушибить ногу, порвать одежду, посадить занозу, получить синяк или прищемить пальцы. Занимаясь погрузкой, я всегда держал поблизости сигареты и выпивку, чтобы быстрее найти общий язык с местными ребятами. Погрузка никогда не бывает веселой, но, чтобы поскорее закончить, ею нужно заниматься в хорошем расположении духа; впрочем, работа при температуре ниже нуля – это в любом случае ужасно. В старой доброй коммунистической Югославии в 1979 году Фред преподнес мне подарок, чтобы я не замерз во время работы: яркую шерстяную шапку и варежки. Я был тронут. Вещи связаны местными ремесленниками и куплены в каком-нибудь восточноевропейском кооперативном магазине? А вот и нет: они из супермаркета С&А в Загребе!

Именно во время загрузки трейлера я, будучи еще подростком, получил свое прозвище. Я тогда выполнял всю грязную работу, в том числе ползал в узком пространстве между упакованной аппаратурой и крышей, чтобы запихнуть туда какую-нибудь мелочь. Водитель грузовика на гастролях Mott The Hoople в 1974 году сказал, что из-за своих длинных сальных волос и худобы я похож на шныряющую повсюду крысу. «Рэт» превратился в «Рэтти» год спустя, с легкой руки Брайана Мэя на первой же моей репетиции с Queen, и это прозвище прижилось. Когда кто-то сказал Фреду, что его новый техник раньше работал на Mott, где его звали «Крысой», Фред изящно взмахнул рукой, украшенной серебряным браслетом со змейкой, и ответил: «О, нет! Я буду звать его Питером». Долго он не продержался.

Фред, будучи Фредом, не мог не приукрасить мое прозвище и стал произносить его на французский манер: «Ратуа». А иногда, когда ему хотелось пообщаться с народом (в лице меня) и привлечь его внимание, он кричал, изображая акцент кокни: «Эй! Крыс!»

Когда двери кузова закрывались и запирались, наставало время передышки: быстрая загрузка аппаратуры после энергичного концерта – это тот еще адреналин. До следующего концерта мы свободны. И до этого времени мне не нужно беспокоиться о Фреде. Техники, можно сказать, вели двойную жизнь: одну – с группой, терпя их причуды и капризы, а другую – с людьми, с которыми мы работали и, по сути, жили вместе: другими техниками. Обе жизни были приятны и вместе с тем действовали на нервы.