Александр III - Александр Леонидович Мясников Страница 11

Однажды, упражняясь в скачках с препятствиями, Николай упал с лошади. Считалось, что это могло стать одной из причин последовавших позднее проблем со здоровьем у цесаревича. Результатом падения были сильный ушиб позвоночника и, возможно, сотрясение мозга. Впрочем, одна из фрейлин двора называла роковым не этот случай, а другой, который произошел несколько лет спустя, когда великий князь, «пробуя силы свои с принцем Лейхтенбергским», очень сильно ударился об угол мраморного стола.

В 1861 и 1863 годах наследник Николай совершил две поездки по России. Это считалось необходимым для будущего правителя, чтобы он мог ближе познакомиться со страной и с людьми.

Поездки были организованы исключительно для Николая, и поэтому братьям удавалось встретиться лишь в промежутках между отъездами и приездами. И тогда радости их не было предела. Так случилось и в августе 1861 года.

19 августа 1861 года шестнадцатилетний Александр отправился в Москву с четырнадцатилетним братом Владимиром. Программа посещения Первопрестольной включала и поездку в Новый Иерусалим. В дневнике Александр записал (здесь и далее сохранена орфография подлинника):

«22 августа. Встали в 7 часов и пили чай дома. В 9 часов мы поехали в колясках на железную дорогу, чтобы ехать в Новый Иерусалим. Скоро мы сели в вагоны и отправились. С нами поехал Н. В. Исаков, который был в Иерусалиме и мог нам рассказать об нем. Когда мы приехали на Крюковскую станцию то мы сейчас же сели в кареты и отправились в путь. В 1-й карете сидели: Б. А., М. Реми, А. Б. и я, во 2-й сидели Н. В. Исаков, Д. Ф., Н. П. и Владимир. Через 1 ½ часа мы уже были в Монастыре. Никто нас не ждал и оттого мы дожидались прихода Архимандрита, который нас встретил с духовенством и отслужил маленький молебен. Потом мы начали наш осмотр который продолжался 2 часа из церкви, в которой теперь 39 пределов, мы пошли в скит патриарха Никона и осмотрев его пошли в трактир обедать, нас провожала ужасная толпа.

Обед был прост, но хорош, и мы с аппетитом пообедали.

После обеда мы сидели в комнатах, где все курили и разговаривали. Севши в коляски, мы поехали в обратный путь и приехали на станцию раньше, чем ожидали, и потому поезд не был еще готов. Через несколько минут все было готово и мы поехали назад в Москву. Приехали туда в 6 часов».

И вечером он встретился с любимым братом, вернувшимся из первого путешествия по России.

Тогда Александр Александрович записал в дневнике:

«Прямо со станции мы отправились домой, где застали Никсу, который приехал из Нижнего Новгорода.

Мы с ним пошли к себе и там пили чай со всем обществом.

Теперь я намерен идти к Никсе осматривать его вещи, а потом лягу спать».

На следующий день он вновь оставил запись в дневнике:

«23 августа встали в 7 часов и пили чай дома с М. Реми а потом я писал письма. К нам приходили Ф. А. и И. В. После завтрака мы пошли в Патриаршию Ризницу и осматривали там старинные вещи. Там есть очень хорошие древности: напр.: Евангелие на Греческом языке VII или VIII века, потом очень много богатых риз и митр Патриарха Никона. Там есть еще перстень, который был дан Ханом за исцеление его дочери Святителю Алексею. Походив там около 1 часа, мы пошли опять в Терема, а оттуда домой. В 2 часа мы поехали кататься, я с М. Реми, а Владимир с Н. П. Покатавшись около часу, мы возвратились домой, и я сел писать журнал. В 4 часа мы сели обедать, после обеда я и Владимир пошли к Никсе, и я оставался там довольно долго, а потом пришел домой, где все готовы были ехать смотреть Храм Спасителя. Мы видели там только одну часть отделанную, а прочее все закрыто. Потом мы осматривали колонны и пьедесталы из яшмы. Больше нечего было смотреть. Приехав домой, мы пили чай у Б. А., куда пришел и Никса. Потом мы пошли к нему и смотрели виды Нижнего Новгорода, Казани и Владимира. Потом я пришел домой, где застал И. В. и А. И. Они у нас оставались довольно долго. Этим кончился наш день.

24 августа. Встали в 7 часов и пили чай дома с М. Реми. Потом мы все кроме Владимира пошли в церковь Спас на Бору. Там теперь все переделывается и пишут образа. Мы прикладывались к мощам Степана (Стефана. — А. М.) Пермского. Там похоронены тоже Князья и Княгини Русские. В старине это был Княжеский монастырь и там постригали Русских Князей в монахи, перед смертью. Оттуда мы пошли в Церковь Св. Лазаря. Эту церковь недавно отыскали, она была погребом и в ней нашли бочки с дегтем.

Теперь ее подновили и там служат. Осмотрев церкви, мы возвратились домой. В 11 часов мы поехали в Новоспасский монастырь, где похоронены все Романовы и их родные. Нам показывал Архимандрит монастыря Агапит. Осмотрев Собор и могилы, мы простились с Архимандритом, который подарил мне образ. Оттуда мы поехали в Донской монастырь и там тоже осматривали собор и другую церковь, где похоронен Амвросий, который был убит во время бунта, когда была чума. Настоятель монастыря дал мне там образ Донской Божией Матери. Простившись с ним и с монахами, я с Б. А. сели в коляску и уехали, а за нами наша свита. На дороге домой мы заехали к Графу Блудову, который живет в Александрии, и пили у него чай. Побыв там около получаса мы поехали домой обедать. У нас обедал Гн Снегирев, который ездил с нами по монастырям. После обеда мы поехали в четверках на Смоленскую дорогу и заходили в дом, где был совет Генерала Кутузова в 1812 году 1-го Сентября. Дом этот внутри остался как он был тогда; теперь там висят портреты Генер. 12-го года. С этого места мы поехали в Новодевичий монастырь, и там осматривали собор, где был маленький молебен. После молебна мы пошли смотреть келью, где жила Софья Петровна (очевидно, Алексеевна. — А. М.), теперь там Настоятельница монастыря. Мне подарили там образ Спасителя очень хорошо сделанный. Простившись с ними, мы поехали домой, где Владимир пил чай. В ½ 9 мы пошли к Никсе пить чай. Оставшись там около часу я пошел домой писать журнал. Н. П., М. Р. и А. Б. поехали в Эрмитаж. Я иду спать.

25 августа. Встали в 7 часов и пили чай дома с М. Реми. Потом пошли к Б. А. и там наши курили. Побыв там немного мы поехали с Б. А. в Симонов монастырь к обедне, туда поехали тоже И. В. и А. Б. Когда мы приехали в Монастырь то там никого не было, наконец мы нашли одного человека который нам показал дорогу и мы вошли во Церковь там уже началась обедня, мы стали с Б. А. около стенки и нас никто не узнавал около часу; но наконец узнали и начали суетиться. Когда мы увидели, что нас узнают, то тогда мы потихоньку вышли вон и пошли к коляскам и были уже под воротами как пришел Настоятель монастыря и приглашал нас в ризницу и осмотреть монастырь; но мы ему сказали что нет времени и уехали домой. Приехавши домой, мы завтракали, а потом все пошли к. Б. А. курить, а я пошел писать журнал.

Потом я с Б. А. поехал по магазинам, но ничего не нашли хорошего. Возвратившись домой, мы застали у себя Графа Блудова, который оставался у нас довольно долго. В 4 часа я пошел к Никсе обедать; у него было довольно много за обедом, но все свои. После обеда я надевал костюмы и сапоги, привезенные из Нижнего Новгорода. В 6 часов мы поехали в Коломенское Село, где был прежде дворец Алексея Михайловича, теперь его нет, но остался только челобитный столб. Церкви там очень старинные их 4, почти все в одном месте. Летом там бывает Кадетский лагерь. На возвратном пути мы встречали много экипажей дорожных ехавших в Тулу. Этот вечер по всей Москве бывают всенощные потому что это Канун дня Коронации. Возвратившись домой мы с Б. А. пошли одни в Успенский собор, послушать службу и видеть как простой народ молится. Нам это хорошо удалось, нас никто не узнал в Соборе и мы постояли там немного и потом вышли вон, и пошли домой через коридоры. В 8 часов мы все пили чай и долго сидели вместе. Потом Никса пошел домой, а я снова сел писать журнал и потом уйду спать.