Феномен куклы в традиционной и современной культуре. Кросскультурное исследование идеологии антропоморфизма - Игорь Морозов Страница 10

В других случаях эти фигурки предназначались только для игры. «Вот раньше на ярмарках продавали из теста фигурки. Вот там „боярин“ был, потом ещё „молодец“ был, ну и „красавица“ была. Я вот помню, мне приносили с базара вот такие вот – из теста сделанные. И я играла ими. Наверно, они для игры и были сделаны. Я помню, когда я эту куклу клала на стол, папа кричал на меня: „Убери, она грязная!“ Я, например, не помню, чтобы я их ела…» [ЛА МИА, с. Пушкино Добрынинского р-на Воронежской обл.].

Зоо– и антропоморфные фигурки широко употреблялись в разных культурах. Новогоднее печенье такой формы было известно как мордве [Минх 1890, с. 90], так и китайцам [Календарные обычаи 1989, с. 97]. Среди игрушек ненецких детей встречались небольшие собачки, сделанные из теста [Иванов 1970, с. 71]. У хантов и манси фигурки тетёрок, оленей, лосей, коней из теста расставляли на медвежьем празднике перед шкурой убитого медведя или подносили медведю с другими угощениями [Иванов 1979, с. 50]. Алтайцы лепили различных животных из теста, хлебного мякиша или сыра, чтобы принести их в жертву духам земли, гор и леса, которые способствовали удаче на охоте [Иванов 1979, с. 75–78]. У аварцев фигурки домашних животных из теста отправляли невесте от жениха «в день показа приданого» [Булатова 1988, с. 151].

Близки к обрядовому печению глиняные куклы – «глины шки», «глинтышки» [ЛА СИС, д. Телибаново Шекснинского р-на Вологодской обл.], встречающиеся практически во всем русском ареале, хотя интенсивность их изготовления и применения в разных регионах существенно варьируется [см., например: Борисов 2008, т. 1, с. 399]. «Это вот „младенчиков“ делали – из глины налепишь, накатаешь: и ноги пристроешь, и руки пристроешь, и личико сделаешь. Ну. Из глины скорей…» [ЛА СИС, с. Кировка Инзенского р-на Ульяновской обл.]. «Делали куклы из глины, „ила“ была у нас под горой – такая серая-серая „ила“. Даже мыло делали из ней – как будто как мыло. Она оченно такая [=прочная – стучит кулаком по бревну – ИМ.]. Глина-то она быстро разлепливается, а эта „ила“ [нет]. Она прямо сама сохла. День постоить, например, и высохнить, и кукла будить долго стоять, хошь об землю бей. ‹…› И вот делали мы куколки из „илы“… Всё, всё – и ручки пристроим. Да ещё хочется, чтоб не ручки, а чтоб пальчики были!.. Ну, и когда вот станем играть, и куколки тети гаджаются…» [ЛА МИА, д. Дешовки Козельского р-на Калужской обл.]. «Из глины-то лёпали. Вот тут вот у нас за садами глина есть. Да. Засохнет. Это вот дожидаться надо – скорей уж! Засохнет – берём, а она разваливается. Чёо ж? Глина, она глина и есть…» [ЛА МИА, с. Ждамерово Сурского р-на Ульяновской обл.]. «Глинтышков делали. Из глины лепили. ‹…› Помню хорошо, делали уточек, да делали всяких из глины девочек. Ручки, ножки, всё» [ЛА СИС, д. Телибаново Шекснинского р-на Вологодской обл.]. «Всё из глины паналепим: и кукол из глины, и в глаза панавтыкаем угольки. И с куклами носимся, как радители – и баюкаем, и всё там, как матери дитя, так и мы…» [ЛА МИА, ст. Галюгаевская Курского р-на Ставропольского края].

Илл. 6

Иногда для этих куколок могли изготавливать наряды. «Наряжали. Платьица шили, шили сарафанчики…» [ЛА МИА, д. Дешовки Козельского р-на Калужской обл.]. «Кто одёвал, у кого есть еще тряпка сошита. А у кого нет, так та нагая. Так увидишь в тряпке-то глина, вся глина…» [ЛА МИА, с. Ждамерово Сурского р-на Ульяновской обл.].

В Великоустюгском р-не в 1920-е годы «куриц стряпали из глины»; «лепили из глины лошадок, петушков, куколок, свистульки» [ЛА МИА, д. Мякинницино, Антушево Великоустюгского р-на Вологодской обл.]. «Петушков» и «собачек» из глины лепили и в соседнем Нюксенском р-не [ЛА МИА, д. Лукино, прож. в с. Городищна Нюксеницкого р-на Вологодской обл.].

Некоторые глиняные куклы, изготавливавшиеся для игры у русских и украинцев, поразительно близки как к археологическим находкам [Фехнер 1949; Розенфельдт 1968, с. 81, 85–92, 109, 111, 123; Найден 1999; Найден 2007], так и к известным по позднейшим народным промыслам – см. илл. 6, А. Х. Афанасова. Поросенок (2005) [ОТИ 2007, с. 9, илл. 33, д. Чернышино]. Традиция лепить или вырезать фигурные изображения из глины, алебастра, нефрита и черного камня восходит к позднему палеолиту и предшествует появлению керамики. Причем на поздних этапах количество каменных фигурок заметно уменьшается: около 90 % найденных статуэток изготовлено из глины, наложенной поверх гальки, цилиндрического или круглого глиняного катышка [Гимбутас 2006, с. 30–31].

Можно отметить существенную корреляцию ареалов распространения традиционных гончарных промыслов и традиции изготовления глиняных куколок для игры. Это отмечается, например, в Орловской обл. – см. илл. 7, 8 [ОТИ 2007, с. 8, илл. 24, с. 9, илл. 35, г. Новосиль и д. Чернышино]. Такая взаимосвязь прослеживается и в окрестностях Каргополя. Раньше здесь изготовлением и грушек занимались немногие. «Раньше таку свистульку сделают или куклу-ту глиняную. В город приедут сюда, у соборной-то колокольни торгуют. Мы приедём, тожо купим. У нас не было моды кукол [лепить]. Вот у нас резали кирпич, а кукол не делали. Это тожо делали в определенном месте… Вон Шевелёвы-то, дак вот у них делали, у них занималися куклами, а другие не занималисе, другие делали горшки да кринки. А они вот делали эти игрушки…» [ЛА МИА, д. Воробьиха Каргопольского р-на Архангельской обл.]. Импровизированные глиняные куколки, изготовленные самими детьми для повседневных игр, в Каргополье встречаются довольно часто. «Куколок летом вот на улице делали из глины. Всяких – кто как умеёт. Парней делали, девушек делали…» [ЛА МИА, д. Мостовая Каргопольского р-на Архангельской обл.].

Илл. 7

В южных р-нах Ульяновской области глиняные куколки также встречаются обычно в селах с развитым гончарным промыслом [ЛА МИА, с. Ясачный Сызган Базарно-Сызганского р-на; д. Воскресеновка Радищевского р-на Ульяновской обл.]. Аналогичные куколки употреблялись при детских играх и в других местах России. «Куколки лепили из глины: маленькие ножки сделаешь им, всё сделаешь. Иной раз и маленькую лошадку слепишь. Поставишь, она на солнушке высохнить сама. Так они и стоять – из глины, желтые. Даже и побелить нечем – желтые стоять…» [ЛА МИА, д. Касьяново Козельского р-на Калужской обл.]. «Из глины лепили, делали. У грязь залезишь, лепишь кукол: и парни, и девушки были. Какую большую сделаешь, какую маленькую – с ладонь…» [ЛА МИА, д. Дешовки Козельского р-на Калужской обл.].

Нередко детям привозили для игры глиняные игрушки с ярмарки. «Привозили [куклы] из глины из базара. Помню, мать когда-то привязла, и она упала и разбилась. Я плакала по ней даже. Вот так…» [ЛА МИА, д. Горицы Трубчевского р-на Брянской обл.]. «Дак то с гнили [=глины] делали у нас вот в Каргополе только. И здесь продавали. И утушек, и всяких козлов, и всё наделают, навезут робятам-то. Да. У меня много было – пятеро, дак прибежат: „Мама! Надо вот [купить кукол] – приехали там!“ Ну, копейка есть, дак давай возьмём…» [ЛА МИА, д. Чурилово Каргопольского р-на Архангельской обл.]. Глиняные куколки обычно ценились выше, чем тряпичные. «Ну, конечно! Та крепче. А то ляпак [=тряпка], дак старый, да разорвался да и всё! А тут глина, да она засохла, да она ведь и покрашена! Она ведь разной краской и покрашена. А что ляпаки-те?..» [ЛА МИА, д. Воробьиха Каргопольского р-на Архангельской обл.]. К изделиям кустарных промыслов относятся и глиняные «вербные херувимы», описываемые ГЛ. Дайн [Дайн 2001, с. 35 и след.].