Великая Испанская империя - Томас Хью Страница 10

Перес скончался в 1566 году, когда Филипп уже провел на троне десяток лет. Ему наследовал сперва по-кошачьи обаятельный и честолюбивый сын Антонио, а затем ставленник герцога Альбы Габриэль де Зайас ^{‹‹90››}.

Другим значимым секретарем-министром Филиппа был Руй Гомес, принц Эболи, глава португальской семьи Силва, которая притязала на происхождение от римского царского дома Альба-Лонга ^[17]. Мать Руя Гомеса прибыла в Кастилию в свите императрицы Изабеллы, дядей Гомесу приходился Руис Тельес де Менес, майордом императрицы, а сам Гомес сопровождал императрицу в качестве пажа на бракосочетание в 1526 году и в детстве был товарищем Филиппа по играм. Самоотверженный, но самолюбивый, Гомес всегда хранил верность королю. Своим карьерным успехом он был обязан способности добиваться чего угодно благодаря хорошим манерам ^{‹‹91››}. Никто и никогда не обвинял и не подозревал его в преследованиях или в насилии. Его власть зависела, во‑первых, от близости к королю (он был similler, камергером, и в его обязанности входило будить монарха по утрам и желать тому доброй ночи вечерами); во‑вторых, от давнего знакомства с королем, пускай он был на десять лет старше Филиппа; в‑третьих, от занимаемой им должности старшего контадора, фактически главного бухгалтера, что позволяло контролировать платежи.

На Эболи можно было положиться. А вот его знаменитая одноглазая красавица жена Ана доверия не внушала, хотя принадлежала к семейству Мендоса и была правнучкой кардинала-архиепископа, который, как уверяла молва, был третьим правителем Кастилии при католических монархах Фердинанде и Изабелле ^{‹‹92››}. Ана располагала множеством сведений о людях и местах. Похоже, Эболи немного отодвинули от трона в 1564 году, когда его назначили камергером дона Карлоса, но Филипп заверял секретаря, что питает к нему величайшее доверие и просто не может себе позволить приставить к сыну менее ответственного человека. Так или иначе, Эболи изрядно огорчился. Он скончался в 1573 году, и приблизительно в это же время его жена стала конфиденткой (по меньшей мере) Антонио Переса.

В составе королевского «кабинета» присутствовали и другие важные чиновники и советники; прежде всего следует назвать Фернандо, третьего герцога Альбу ^{‹‹93››}. В 1559-м Альбе исполнилось пятьдесят два года. Он достиг могущества в правление императора Карла, который после победы при Мюльберге стал считать герцога единственным заслуживающим доверия полководцем и попросил его стать майордомо королевского двора; эту должность он сохранил при Филиппе, и она позволяла ему эффективно управлять двором. Кроме того, Карл поручил Альбе ввести при дворе строгий бургундский церемониал, и герцог преуспел и здесь, хотя сам эту затею не одобрял. У Альбы всегда были хорошие итальянские связи, поскольку его дядя Педро, маркиз Вильяфранка, многие годы являлся вице-королем Неаполя, а дочь Педро Леонора вышла замуж за Козимо де Медичи, первого великого герцога Тосканы. Другой дядя Альбы, Хуан, занимал кардинальскую должность в Риме.

За Альбой закрепилась слава непреклонного аристократа, который никогда не избегал жестких решений, и он в полном соответствии с этой репутацией посоветовал королеве Екатерине Французской в 1565 году казнить всех вожаков-протестантов. Он и вправду отличался суровостью нрава, но у герцога было не отнять и многих человеческих качеств. Насколько известно, он разделял с простыми солдатами все тяготы армейской жизни, а потому в войске его любили. Он водил дружбу со многими шалопаями, вроде придворного и мемуариста Энрикеса де Гусмана. В молодости Альба был другом, а также покровителем Гарсиласо де ла Веги, поэта куртуазного рыцарства, который вывел герцога (не слишком лестно) в образе пастуха Альбанио в своей второй эклоге ^{‹‹94››}. В пожилом возрасте Альба умело сочетал достойное величие и невозмутимую неформальность, скажем так, духа.

Детство самого Альбы было необычным, ибо его отец дон Гарсия погиб (со славой) при Гельвесе в Северной Африке в 1510 году, и мальчика воспитывал дядя Фадрике, второй герцог Альба. Наставником мальчика был поэт Хуан Боскан Альмогавер (Жуан Бош), близкий друг Гарсиласо де ла Веги. Выполненный Бошем перевод «Придворного» Кастильоне ^[18] оказался одной из важнейших книг в Испании эпохи Возрождения, и эта книга оказала сильное влияние на будущего герцога. Кроме того — и это удивительно для испанского аристократа, — Альба владел несколькими иностранными языками, знал итальянский и латынь и мог изъясняться на немецком и на французском. Еще он выделялся среди знати своими познаниями в искусстве ^{‹‹95››}. Подобно своему господину, Альба был библиофилом, и в его переписке встречаются упоминание о подаренной Библии, а также о картине с изображением архангела Гавриила. В 1570-х через Альбу проходила большая часть королевской корреспонденции с Нидерландами. В 1580 году он заявил, что труд королевских секретарей должен хорошо оплачиваться во избежание коррупции ^{‹‹96››}.

Среди прочих советников 1560-х годов необходимо упомянуть кардинала Диего де Эспиносу, прибывшего из города Лас-Посадас в окрестностях Сеговии и происходившего из знатного, но обедневшего рода. Он родился в 1512 году, много лет состоял в различных судебных советах, а затем сделался аудитором инквизиции в Гранаде и главой Королевского совета (1565). В последующие несколько лет многим казалось, что при дворе все вращается вокруг фигуры высокомерного Эспиносы. В 1568 году он стал великим инквизитором. Король возвысил Эспиносу, поскольку тот доказал свою полезность, хотя бывал неучтив и хамоват со знатными персонами. В 1572 году он умер от апоплексии, завещав Филиппу своего умелого секретаря Матео Васкеса.

Васкес оставался главным секретарем Филиппа на протяжении большей части последних лет жизни короля. Он не обладал смелым воображением и не испытывал тяги к новизне, зато полностью справлялся с возложенными на него обязанностями и потому идеально подходил своему монарху. Придворную жизнь он начал капелланом Кастильского дома, прежде чем перейти на службу к Эспиносе. После смерти Эспиносы Васкес написал в 1573 году сугубо практичное письмо королю. «Создается впечатление, будто у Вашего Величества вовсе нет секретаря, хотя налицо множество бумаг, которые подлежат прочтению или составлению. Это ремесло сулит огромные затраты времени и приложение немалых сил, а потому мы должны опасаться ущерба здоровью, коим чревато сие ремесло для большинства людей, что имеют дело с бумагами». Далее Васкес предлагал себя как человека, который в состоянии справиться со всей входящей корреспонденцией, адресованной королю. Тем самым, уверял он, удастся избежать повторного прочтения для изрядного количества документов. Васкес прибавлял, что будет докладывать королю о любых предложениях, содержащихся в письмах, а также записывать ответы Филиппа и отсылать обратные письма.