СМЕРШ в Тегеране - Анатолий Терещенко Страница 10

— Есть, товарищ Сталин, выезжаю, — торопливо и услужливо, весь согнувшись, словно от навалившейся тяжести, проговорил нарком.

Меркулов все понял с полуслова.

— К Сталину. Разберитесь вместе с Пономаренко. Надо помочь ему вычислить мерзавца в отряде. Иначе этот оборотень выведет наших людей на засаду.

— Найдем, Лаврентий Павлович, обязательно найдем.

После этого Меркулов встретился с Пономаренко — первым секретарем ЦК ВКП(б) Белорусской ССР и начальником Центрального штаба партизанского движения (ЦШПД), генерал-лейтенантом.

Кстати, у Пантелеймона Кондратьевича Пономаренко в дальнейшем не сложится ни деловых, ни товарищеских отношений с руководителем ГУКР СМЕРШ НКО СССР генерал-лейтенантом Виктором Семеновичем Абакумовым из-за разногласий на предмет оперативного обслуживания партизанских отрядов. Он даже будет жаловаться Сталину на всесильного шефа военной контрразведки. А с учетом того, что в дальнейшем вождь хотел видеть П.К.Пономаренко своим очередным преемником, не трудно предположить, на чьей стороне в споре двух генералов оказался Верховный Главнокомандующий.

Дело в том, что по мере расширения военных событий накапливались и проблемы в организации партизанского движения, в том числе и касающиеся вопросов обеспечения государственной безопасности. Эти недостатки сразу же подметил В.С.Абакумов, и 20 августа 1943 года на имя начальника ЦШПД П.К.Пономаренко направил за № 45820 аналитическое письмо, в котором вину за состояние контрразведывательной работы перекладывал на руководителей отрядов.

Шеф советской партизанки на критику ответил Абакумову резким письмом, которое было не только отправлено Сталину, но и зачитано руководителю СМЕРШа в присутствии самого Верховного Главнокомандующего. Хозяину военной контрразведки словно подсказали: «А ну-ка, петушок, сядь на свой шесток, умерь непомерные амбиции». На защиту первого секретаря Компартии Белоруссии П.К.Пономаренко встало все партийное руководство.

Здесь сыграла роль корпоративная близость партийных аппаратчиков разных степеней и уровней, — партия и для чекистов была рулевой. Недаром же он называла чекистов своим «боевым, вооруженным отрядом».

Это был уже сигнал по адресу Виктора Семеновича со стороны Главного Хозяина, — не поднимай палку на партийца!

— Всеволод Николаевич, — начал с обращения-жалобы генерал-лейтенант Пономаренко, — вообще продолжается порочная практика с работой по оперативному обслуживанию партизанских отрядов со стороны сотрудников военной контрразведки. За последние месяцы от руководителей народными мстителями в ЦШПД поступили десятки обобщенных документов об активизации подрывной работы немецких спецслужб в партизанских соединениях, а воз и ныне там…

— Пантелеймон Кондратьевич, я думаю, мы наведем в этом деле порядок. Несколько дней тому назад мы собирались у Лаврентия Павловича по данному вопросу. Присутствовал и Виктор Семенович. Приняли ряд важных решений.

Что же касается, конкретного «крота», внедренного в ваш отряд, мы готовы направить туда группу. Группу из опытных контрразведчиков.

— Надо срочно решить эту проблему, иначе можем погубить самый боеспособный в Белоруссии отряд, — продолжал Пономаренко.

— Я уверен, найдем и вытащим мы занозу, — заверил партизанского вожака нарком госбезопасности.

* * *

Когда Берия прибыл в Кремль, в приемной его придержал секретарь Сталина Поскребышев.

— Александр Николаевич, кто там? — спросил шеф НКВД у верного оруженосца Сталина.

— Жуков с Антоновым.

— Ясно.

Он определялся, как поступить:

«Вызывал же? Но у военных могут быть свои тайны с Иосифом. Подожду. У меня тоже не слабее секреты».

К своей радости он услышал гулкие шаги военных и тут же направился к тамбуру. Жуков, почему-то пропустив генерала Антонова вперед, сухо поздоровался с наркомом внутренних дел и пошел догонять подчиненного, который дипломатично сбавил ход.

Поскребышев доложил вождю о прибытии.

— Пускай войдет, — устало бросил Сталин.

— Лаврентий, я тебя вызвал по одному важному вопросу. Затевается, как ты уже знаешь от меня, встреча трехсторонняя, — СССР, США и Англия. Черчилль предлагает Каир, Рузвельт — Стамбул или Багдад. Я настаиваю на Тегеране. Так оно и будет. Я веду войну на своей территории — войсками надо руководить. Иран — сосед Закавказья.

Берия уставился, нет, скорее вцепился в красные глаза вождя от сотни прочитанных бумаг, — справок, донесений, приказов, директив и т. п.

— Я поеду только в Тегеран. Нам нужно создать в иранской столице штаб оперативного реагирования во главе с грамотными чекистами.

— У нас там есть боеспособная резидентура по линии внешней разведки, — заметил Берия. — Мне Павел Михайлович Фитин докладывал, что среди армянской диаспоры не только в Тегеране, но и по всей Персии есть много наших ушей и глаз.

— Что резидентура, что разведчики, «ушами и глазами» надо руководить, они привыкли жить вольницей, а немец, как мне докладывали, готовится тоже серьезно. Он хочет выкрасть или убить нас троих.

«Неужто, что-то новое пронюхал этот рвущийся к власти Абакумов и опередил меня в докладе Хозяину?» — подумал Лаврентий Павлович, и желваки на скулах заходили интенсивней.

— Я готов направить начальника Второго управления НКВД Петра Васильевича Федотова. Грамотный, цепкий, опытный чекист, — заторопился с ответом Берия.

— Ну, что ж пусть готовится, — рассеянно обвел глазами кабинет вождь. — Только предупреждаю, чтобы об этом никто не знал, куда он отлучится.

— Ясно, товарищ Сталин.

— Подготовьте мне документ относительно усиления охраны нашего посольства в Тегеране.

— Кое-какие наметки у меня уже есть, — Берия решил заверить Сталина, что до вызова он думал об этом.

— Не кое-какие, а когда будут зрелые мероприятия, тогда и доложите, — Иосиф Виссарионович зло сверкнул уставшими очами.

— Есть! — солдафонски рубанул Лаврентий Павлович.

— Свободны, я вас больше не задерживаю.

Лаврентий вскочил и быстрой походкой на коротеньких ногах засеменил к выходу. Ему не хотелось, чтобы вождь смог задать ему еще какие-то вопросы, на которые он стал бы мучительно искать ответы. В такие моменты он ненавидел себя и своего Хозяина, — вопросы всегда были неожиданные, а на них надо было отвечать конкретно. Тумана вождь не любил, как не любил и плаванья в ответах.

* * *

На следующий день Сталин вызвал Абакумова и поручил ему решить одну важную задачу, предварительно обрисовал предстоящую международную встречу в Тегеране.

— Товарищ Абакумов, мне нужен помощник за границей, — грамотный человек, чекист-профессионал, высокий, симпатичный, умеющий располагать к себе людей, как женщин, так и мужчин. Ему мы поручим как старшему, руководить нашими силами охраны в стране пребывания — в Иране. Там полно военных, как раз это прерогатива СМЕРШа, не так ли?