Святое дело - Виктор Суворов Страница 10

Роль Жукова на войне принято описывать так же, как роль Александра Невского или Дмитрия Донского: встал на холме, окинул поле грядущего сражения пронзительным взглядом и выдал единственно верное в данной ситуации решение.

А я в предыдущих своих книгах уподобил роль Жукова роли Генриха Ягоды на строительстве Беломорско-Балтийского канала. Роль, понятно, ключевая. Однако что делал бы Генрих Григорьевич Ягода без тысяч инженеров, которые в своих продуваемых и промороженных клетушках при свете коптилок что-то рисовали, прикидывали, чертили и вычисляли? Сам Ягода в эти мелочи не вникал. Он был выше пустяков. Он только расстреливал тех, кто квартальный план не вытянул.

И Жуков тоже в детали не вникал. Из его мемуаров следует, что он, являясь начальником Генерального штаба, не представлял даже отдаленно, сколько танков, самолетов и артиллерии находится в его подчинении. Перед самым крушением Советского Союза было даже официально подтверждено, что Жуков действительно не имел понятия о Красной Армии. Даже приблизительного (Генерал-лейтенант Н.Г. Павленко. ВИЖ. 1988. № 11. С. 26).

Как можно планировать использование войск, если не знаешь, сколько их?

Жуков никак и не планировал. Ни перед войной, ни в ходе войны. Этими пустяками занимались другие: что-то там прикидывали, чертили и вычисляли. Этим занимались штабы. А штабную работу, как явствует из характеристик и аттестаций великого стратега, он на дух не переносил.

Однако невозможно быть стратегом и при этом ненавидеть штабную работу. Это примерно то же, что архитектор, который презирает черчение и рисование, или гроссмейстер, который в шахматы играть не любит.

Что же такое штаб?

За неимением чужого, сошлюсь на свой предельно ограниченный опыт. Мне лично помимо войск довелось служить и в больших штабах. Даже в мирное время штаб военного округа — это огромный и сложный механизм. В штабе округа сотни генералов и офицеров. Штабная работа со стороны кажется простой и легкой. Но это только со стороны. Штаб работает круглосуточно, днем и ночью, без выходных и праздников. Наоборот, в выходные и праздники уровень готовности повышают. Командующий округом, даже очень деловой и толковый, даже в мирное время совершенно не способен управлять армиями, корпусами, дивизиями и бригадами своего округа, если в работе штаба произошел крупный сбой, если топографический отдел не обеспечил исполнителей нужными картами, если связисты не установили связь с подчиненными, если оргуправление не выполнило каких-то расчетов, если на стол командующего в нужный момент операторы или разведчики не положили рабочие карты с обстановкой.

А представить работу Генерального штаба мне не дано. Я служил только в одном из дюжины Главных управлений ГШ. Во Втором. В мое время это длинные коридоры, только над землей девять этажей. Там работали огромные коллективы старших офицеров и генералов. Так это только центральная, видимая часть только одного Главного управления Генштаба. А по Москве и Подмосковью разбросаны бессчетные невидимые постороннему взгляду филиалы. И по всей стране — до рубежей. И за рубежами — тоже. По всему миру.

И вот нам рассказывают, что Жукову было достаточно один раз взглянуть на карту, чтобы понять и оценить обстановку. Такие заявления ласкают слух. Однако картографические фабрики Главного топографического управления Генерального штаба печатают карты, на которых обозначены леса и горы, озера, моря и реки, города и селения, дороги и мосты, но сведений ни о своих войсках, ни о противнике на этих картах нет. Перед тем как Жуков вонзил свой орлиный взгляд в рабочую карту, кто-то на ней должен был складывающуюся ситуацию отобразить. И постоянно ее обновлять исходя из несущихся бурным потоком сообщений. И кто-то должен был сводить воедино тысячи разнообразных данных — от скорости ветра на высоте 5000 метров и степени износа автопокрышек в автобатах до запасов крови в медсанбатах и лаврового листа на полковых и дивизионных складах.

За всем этим — работа гигантских механизмов. Обозреванием с холма не обойдешься. Я к тому клоню, что генерал без штаба — это мозговой трест без мозга.

Это машинист без паровоза.

Это генеральный комиссар государственной безопасности на строительстве канала с револьвером типа «наган» в руке, но без проектного бюро.

А теперь вспомним о том, что Верховный Главнокомандующий Маршал Советского Союза Сталин И.В. управлял войной, опираясь на всю информационную, интеллектуальную и аналитическую мощь Генерального штаба. Командующие фронтами управляли своими войсками, опираясь на штабы фронтов. А между Москвой и командными пунктами фронтов циркулировал Жуков, у которого… своего штаба не было.

Потому играть самостоятельную роль в управлении войсками и войной в целом Жуков не мог. Не было у него в руках инструмента.

Именно отсутствие рабочего инструмента превращало Жукова из стратега в надсмотрщика с палкой.

Жуков и сам свои обязанности именно так и описывает: прибывает туда, где готовится стратегическая операция, проверяет, правильно ли командующие и их штабы уяснили задачу, которую поставил Верховный Главнокомандующий, и все ли сделано для того, чтобы выполнить ее точно и в срок. Обязанности Жукова в ходе операции — контроль и наезд на командующих: даешь, гад, Сычевку!!!

Не мог Жуков без собственного штаба, даже будучи трижды гениальным, управлять такими массами войск на необозримых территориях.

Жуков — приводной ремень.

Жуков — царево око.

Жуков — погоняло.

Но Жукова заносило. И даже несло. Он возомнил себя военным гением, решающей и направляющей силой. Жуков рассказывал окружающим о том, что Сталин завидовал его славе и хотел к ней примазаться. Вот очередной подхалим вопрошает, отчего Сталин после войны отправил Жукова командовать военным округом на Урал.

«Жуков спокойно ответил:

– Зависть к моей славе» («Огонек». 1988. № 18. С. 19). Сталин (если верить Жукову) все хотел к славе примазаться. Было бы к чему примазываться.